Кэтти Уильямс - Случайное знакомство
Лиза не могла ни о чем думать, кроме усиливающихся схваток. Откинувшись на спинку сиденья, она полулежала, молясь. Сколько прошло времени до того, как она услышала шум подъезжающей машины, Лиза не знала, она лишь облегченно вздохнула, когда пронзительно завизжали тормоза и какой-то большой автомобиль остановился позади.
Ей было глубоко безразлично, кого черт носит в этой глуши в поздний час, да еще и на дикой скорости. Это была помощь. А кто за рулем, ей было наплевать, хоть разбойник, собирающийся ограбить коттедж. Главное, ее отвезут в больницу или по крайней мере вызовут «скорую помощь» по телефону из ближайшего дома.
Новый приступ боли заставил ее зажмуриться. Как сквозь туман Лиза услышала, как кто-то открыл дверцу ее автомобиля, чертыхнулся, а затем бережно вытащил ее из машины и куда-то понес.
С трудом открыв глаза, Лиза увидела расплывчатое, но настолько знакомое и дорогое ей лицо. Энгус! Дверь в коттедж открылась от одного хорошего пинка, и Лизу аккуратно внесли внутрь.
— И сколько это уже продолжается? — даже не пытаясь скрыть ярость, рявкнул Энгус, но в ответ ему раздался мучительный стон. Осторожно уложив Лизу на софу, он прорычал: — Как позвонить в больницу?
— Телефон… не работает… — задыхаясь, прошептала Лиза, чувствуя себя глубоко несчастной и больной.
— Проклятье? Лежи и не смей никуда уходить. Я скоро вернусь.
«Не смей никуда уходить»? Интересно, куда и как она может пойти в таком состоянии? Неужели Энгус думает, что она вприпрыжку побежит в лес, лишь бы спрятаться от него? Или, как любезная хозяйка, помчится в кухню варить для него кофе?!
Лиза не понимала, что Энгус делает здесь, в коттедже, и куда убежал сейчас, когда ей так плохо. Но одно его присутствие успокаивало, хотя боль и не уменьшалась. Роды начнутся совсем скоро, она чувствовала это.
Лиза посещала группу «Будущие мамы», где много говорилось о современных средствах, практически снимающих боль во время родов. Но, Господи, кто же думал, что она будет рожать здесь, в домике, посреди ночи, где единственным болеутоляющим служила диванная подушка, подсунутая Энгусом под спину!
— «Скорая» уже в пути. Я вызвал их по моему мобильному телефону, — послышался жесткий голос. Подняв испуганные и полные муки глаза, Лиза увидела Энгуса, стоящего на коленях у софы и ласково убирающего взмокшие от пота пряди волос с ее лба.
— Моя дорогая, — шептал он, — держись. Врачи скоро приедут. Только держись, милая, постарайся. Максимум через полчаса приедет «скорая». Этот треклятый дом стоит у черта на куличках.
Энгус назвал ее «моя дорогая»! Наверно, послышалось. Она уже так измучена болью, волнами накатывающей на нее, терзающей беззащитное тело. Тысячи лет женщины мучаются, рожая детей. Господи, за что нам такие муки? И непроизвольно Лиза сильнее сжала руку Энгуса.
— Энгус, я подумала и решила…
— Не сейчас.
— Энгус!..
— Позже скажешь, моя любовь, позже.
— Да выслушай же меня! — закричала Лиза. — Ребенок! «Скорая» не успеет, я рожаю!
А затем, в круговерти событий, она забыла обо всем, даже как ее зовут. Непереносимая боль скрутила ее, заставляя выгибаться и стонать, да и нервы подвели — ведь Лиза была уверена, что будет рожать в больнице, под наблюдением врачей… Но когда необычайно спокойный Энгус положил ее на ковер перед пылающим камином, который он непонятно когда успел затопить, и стал успокаивать с непоколебимой уверенностью, что все пройдет хорошо, Лиза тоже успокоилась, да и присутствие Энгуса подействовало лучше, чем самое хорошее болеутоляющее.
Его голос, такой нежный и ласковый, придал Лизе уверенности и спокойствия, так необходимых в этот момент.
Понемногу в памяти всплыло все, чему их учили в группе «Будущие мамы», и Лиза начала дышать так, как советовали, прислушиваясь к телу.
Какая-то неведомая сила внезапно начала подсказывать, что делать, боль стала слабее, и, когда Энгус сказал: «Ты все делаешь просто прекрасно, дорогая», Лиза смогла даже улыбнуться. А еще через какое-то время он, с благоговением человека, впервые наблюдающего рождение новой жизни, воскликнул прерывающимся голосом:
— Головка! Лиза, я уже вижу головку!
Ребенок родился, когда к коттеджу под вой сирены подлетела «скорая помощь». Лиза вопросительно взглянула на Энгуса, и он, прочитав немой вопрос в ее глазах, ответил:
— У нас прелестная девочка.
Врач перерезал пуповину, и Лиза с дочерью были немедленно отправлены в больницу. Дорога в этот час была пустынна, и доехали быстро. Вслед за «скорой» на своей машине ехал Энгус, стараясь не отставать. Девочку завернули в кремовое одеяльце, и всю дорогу Лиза не могла оторвать от нее глаз.
Ей не верилось, что это наконец случилось. Глядя на крошечную головку малышки с темными волосиками — как у папы, на маленькое сморщенное личико, она позабыла боль, столько часов терзавшую ее. Казалось, что все это — и страх, и боль, и ужас — было давным-давно, тысячу лет назад. А сейчас Лизе хотелось покрыть родное личико поцелуями, осыпать ласками.
— Ну, вы даете! — сказал один из врачей, сидевший с ней в машине. — Так быстро родить! — И, видя тревогу в глазах Лизы, поспешил добавить: — Не беспокойтесь, с малышкой все будет в порядке, она совершенно здорова. Просто не каждый день встречаются малыши, которым так не терпится появиться на свет, да еще в самом неподходящем месте!
Лиза кивнула и робко улыбнулась, а затем уже вместе с улыбающимся врачом стала снова разглядывать дочурку.
Скоро они подъехали к больнице, Лизу на носилках внесли в палату, где ее осмотрели и заверили, что у нее тоже все в порядке, даже разрывов нет.
— Мы не продержим вас здесь долго, милочка, — улыбаясь, сказал Лизе еще один врач. Весь штат больницы видел в ней чуть ли не национальную героиню, хотя сама Лиза чувствовала себя форменной идиоткой — уехать к черту на кулички, когда вот-вот начнутся роды, да еще не удостовериться, работает ли телефон!
Еще ее беспокоило, где же Энгус и что значили те нежные слова, которые он ей нашептывал в коттедже.
— А где Энгус? — набравшись смелости, наконец поинтересовалась Лиза.
— Ваш супруг? Он сидит в приемной. Рвался за вами сюда, в палату, но мы его не пустили. Как только я закончу осматривать вас, разрешу ему войти, — заявил врач.
И рассыпался в похвалах его хладнокровию и невозмутимости. Какой умный, спокойный, умелый человек! Лестные восклицания, с изрядной долей благоговения, сыпались как из рога изобилия.
— Я и то нервничал больше, принимая своего первого ребенка! — напоследок добавил он.
