Гвендолин Кэссиди - Опыт любви
Когда Стефани очнулась, она лежала на диване. Кристэл с озабоченным лицом склонилась над нею.
— Что… что со мной? — пробормотала Стефани.
— Вы потеряли сознание, — объяснила актриса. — Чуть было не ударились головой о край кофейного столика… С вами часто такое случается?
Стефани отрицательно мотнула головой и тут же поморщилась от боли в затылке. Значит, она все-таки ушиблась, падая.
— Впервые в жизни.
Кристэл слегка насупила красивые брови, помолчала с минуту, потом нерешительно спросила:
— Дорогая, может быть, вы и правда в положении?
11
Стефани вскочила как ужаленная.
— Нет! Нет, это невозможно!
Неизвестно, чего в этот момент она испугалась больше — нелепости предположения или же того, что оно может оказаться правдой.
— Просто я подумала… Ведь вы знаете, что с беременными часто случаются легкие обмороки.
— Это не мой случай!
— А ты в этом совершенно уверена? — раздался вдруг совсем рядом голос Честера.
Стефани, вздрогнув, обернулась и встретилась с ним взглядом.
— Уверена, конечно! — презрительно бросила она. — Ведь в делах такого рода ты, безусловно, человек предусмотрительный!
Сэквилл отвесил ей ироничный полупоклон.
— Благодарю. Стараюсь, как могу. А ты?
Стефани закусила губу. У нее не было причин предохраняться с тех пор, как она дала Джону от ворот поворот, а в ту самую ночь у Тревисов всецело положилась на благоразумие своего партнера, так что поводов для беспокойства у нее нет. Или все-таки есть?..
— Надо понимать, ты особа беззаботная? — не дождавшись ответа, спросил Честер.
— А что это меняет? — с вызовом спросила Стефани.
— Видишь ли, в таких делах стопроцентной гарантии не бывает. Если обе стороны берут на себя заботу, вероятность успеха возрастает.
Господи, о каком успехе он говорит? Стефани с ума сходила от злости и от одолевавших ее сомнений.
— Я еду домой! — тихо, но решительно произнесла она. — Простите, дорогая Кристэл, но вам придется подыскать себе другую стенографистку. После всего, что произошло, я не могу бывать у вас. А ты, — повернулась она к Честеру, — можешь делать, что хочешь. Мне безразлично.
— Я отвезу тебя, — бесстрастно сказал он.
Ошеломленная Стефани уставилась на него во все глаза.
— Думаешь, я это тебе позволю?
На лице Честера не дрогнул ни единый мускул.
— Нам надо поговорить.
— А о чем нам говорить? Ты уже все достаточно ясно изложил. — Ноги у Стефани подкашивались, она едва не падала, а боль, угнездившаяся где-то в груди, распространялась по всему телу. — Мне ничего не надо от тебя, Честер. И никогда ничего не было надо!
— И все же я отвезу тебя домой, хочешь ты этого или нет. — Он жестом остановил готовую вмешаться мать. — Это наше с ней дело!
Стефани поняла, что готова сдаться. Он только и делал, что одерживал над нею верх… И что бы там он ни намеревался ей сказать, вряд ли она услышит нечто худшее, чем то, что только что прозвучало!
Кристэл молча наблюдала за происходящим. Она была грустна. Глядя на нее, Стефани утешала себя мыслью, что агентство быстро подыщет ей, беглой секретарше, подходящую замену. Ее не слишком заботила перспектива вылететь с работы. У нее были сейчас куда более серьезные поводы для беспокойства…
Идя к машине Честер даже не дотронулся до своей спутницы. Уходя из офиса, невзирая на промозглую сырость, он не надел куртку. Не сделал этого и сейчас. Стефани же зябко куталась в пальто, силясь унять дрожь. Усевшись за руль, Сэквилл включил зажигание, и машина стронулась.
Она глядела на его медальный профиль и поражалась: не таким, совсем не таким был он, когда они ехали три дня назад из Сполдинга! Тогда она любила его или думала, что любит… Словом, смотрела на Честера Сэквилла и на весь мир сквозь розовые очки, которые теперь разбились вдребезги.
По пути они и слова не сказали друг другу. Да Стефани и не хотелось с ним говорить. Она лелеяла слабую надежду, что он просто довезет ее до дому и тотчас уедет, но напрасно. Честер вышел из машины вместе с нею и запер дверцу.
Было начало пятого. Дороти вернется нескоро. Может, даже надумает зайти куда-нибудь с дружком после работы.
Квартирка, прежде такая уютная, казалась теперь холодной и неприветливой. Стефани включила свет и замерла от страха, оставшись лицом к лицу с этим высоким и сильным, таким неумолимым мужчиной.
— Ну… — выговорила она, собрав в кулак остатки воли.
Пристально глядя на нее, он коротко спросил:
— Когда у тебя должны начаться месячные?
От такой бесцеремонности Стефани вспыхнула до корней волос, а сердце ёкнуло и бешено заколотилось. Она старалась справиться с внезапно нахлынувшим ужасом, твердя себе, что все это чушь, что этого быть не может…
— Я не намерена тебе отвечать, — процедила она сквозь зубы.
— Стало быть, у тебя задержка? Хоть это ты должна знать?
Стефани знала… Конечно, на фоне событий последних дней это казалось ей сущей безделицей, но от фактов некуда было деться.
— Итак? — не унимался Честер. — Когда же?
— Не твоего ума дело! — бросила она.
— Ошибаешься, душа моя! Как раз моего!
Глаза Стефани сделались почти черными, она была бледна, лишь на скулах горели два алых пятна. Гордо выпрямившись, она отважно взглянула в глаза Честеру.
— Если верить твоим словам, то ты не можешь быть повинен в моем положении, если… если я беременна. Так что убирайся вон! Оставь меня в покое!.. — Тут голос ее сорвался.
Боясь разрыдаться, она повернулась спиной к мучителю и кинулась в спальню, но едва не упала прямо на пороге. Честер с трудом успел подхватить ее под руку.
— Присядь-ка лучше, — сказал он. — Не то снова хлопнешься в обморок.
Ах, как трогательно! Но Стефани позволила усадить себя на диван и замерла, устремив взгляд на свои руки, сцепленные на коленях…
— А теперь говори правду! — безжалостно продолжал Честер.
— Я… не знаю. — Голос ее звучал еле слышно, силы мало-помалу покидали ее. — У меня небольшая задержка, но это вовсе не означает…
— Хочешь сказать, задержки для тебя — дело обычное?
Стефани вздохнула. Отпираться было бессмысленно.
— Нет.
— В таком случае, похоже, ты и впрямь в положении. — Честер глубоко вздохнул. — Послушай, ты всегда в постели полагаешься на благоразумие партнера?
От такой наглости Стефани вспыхнула вновь.
— Я уже говорила тебе, что не сплю с каждым встречным-поперечным! И с тобой, поверь, оказаться в постели вовсе не намеревалась!
— Однако ты не захлопнула дверь перед моим носом.
