Гвендолин Кэссиди - Опыт любви
— Ну же! Если Блума не окажется на месте, скажешь, что у тебя дело чрезвычайной важности и спросишь, где его можно найти…
Стефани отчаянно замотала головой.
— Я не намерена отвечать за то, чего не соверша… — И замолчала, увидев на пороге Кристэл.
— Я слышала, как ты вернулся, Честер, — сказала она. — Что у вас тут творится?
Честер с грохотом бросил трубку на рычаг и протянул матери газету.
— Вот!
Кристэл пробежала глазами заметку, и лицо ее из озабоченного сделалось злым.
— Это уж слишком даже для Блума! — воскликнула она. — Ты, конечно, подашь на него в суд! — Не дождавшись ответа, Кристэл взглянула на сына, потом на Стефани. — Ведь это неправда… или…
— Уж я-то точно тут ни при чем! — сказал как отрезал Честер. — Это всего-навсего грязный шантаж.
— Ты хочешь сказать, что Стефани… — Кристэл осеклась и затрясла головой, глядя на бледную как полотно молодую женщину. — Чушь собачья! Я никогда настолько не ошибалась в людях!
— Спасибо, — помертвевшими губами прошептала Стефани. — К сожалению, сын уродился не в мать.
Честер ожег ее взглядом.
— А что странного в том, что я тебе не верю?
— Потому что так тебе удобнее! Подумаешь, всего-навсего пострадала твоя гордость! — воскликнула Стефани, не в силах более сдерживаться. — Зато теперь ты знаешь, каково это — проигрывать! Ведь Айрин далеко не единственная, кого ты обманул…
Серые глаза Честера превратились в льдинки, и он, сжав кулаки, шагнул к ней.
— Прекратите-ка, вы, оба! — потеряла терпение Кристэл. — Знать не знаю, кто такая эта Айрин, да и знать не желаю! А тебе, сын, самое время выяснить, откуда Блум выкопал эту информацию. И не смей взваливать вину на Стефани! Я ни за что не поверю, что она способна на такое!
— Кто же тогда? Любая заметка Блума, даже самая бредовая, все-таки на чем-то основана. Он видел нас со Стефани вдвоем лишь однажды, когда мы обедали после того, как она завезла мне документы в офис. Но этого явно недостаточно для столь далеко идущих выводов, не так ли?
— Тогда почему бы тебе попросту не спросить его? Ведь ты уже набрал номер, оставалось лишь раскрыть рот и… — Стефани осеклась, увидев, что Честер снова шагнул к ней, готовый растерзать.
— Предупреждаю, мне сейчас не до шуток!
— А мне нет дела до всей этой грязи! — с горечью воскликнула она. — Я тут совершенно ни при чем! Поступай, как знаешь, а я еду домой!
— Никуда ты не поедешь, пока не прекратишь врать! — рявкнул Честер, преградив ей путь.
К своему ужасу, Стефани почувствовала, что вот-вот расплачется, а расплакавшись, утратит остатки достоинства. Она часто заморгала, но все было тщетно. Увидев скатившуюся по ее щеке слезинку, Честер презрительно сморщился.
— Ой, вот только этого не надо!
— А чего ты ожидал? — желчно спросила Кристэл. — Другая на ее месте давным-давно рыдала бы! Ты весь в отца: у того тоже на глазах были шоры! Почему бы тебе не поразмыслить, кто еще мог выйти на Блума.
— Да кому это нужно, кроме нее? — не сдавался Честер.
— Голди, например, — шмыгая носом, проговорила Стефани. — В новогоднюю ночь она была вне себя от ярости.
На мгновение в серых глазах мелькнула тень сомнения.
— Нет, это просто смешно! — тут же воскликнул он.
— Так ли уж смешно? — задумчиво произнесла Кристэл. — Она вышла за Марка лишь потому, что ты не захотел жениться на ней. Увидев тебя и Стефани, она наверняка взбесилась. А кому, как не тебе, знать, какой мстительной может быть Голди.
— Да, но не настолько, чтобы пойти на подлость!
— Не тратьте времени попусту, Кристэл, — тихо произнесла Стефани. — Он все равно вам не поверит.
— Дадим ему время на размышления. Пусть придет в себя, а мы пойдем и выпьем по глоточку чего-нибудь, чтобы успокоиться. Мы будем в гостиной, Честер, — бросила через плечо актриса.
Стефани позволила увести себя. Сил сопротивляться у нее уже не осталось.
— Я благодарна вам за поддержку, но, видимо, мне лучше уехать, — сказала она, садясь на диван.
— Я вам этого не позволю, дорогая моя, — последовал решительный ответ. — Этого вам не позволит и Честер, как только у него в голове прояснится. Я до сей поры не знаю, что между вами произошло, но, полагаю, это можно уладить. — Кристэл помолчала, задумчиво глядя на Стефани. — Или я вновь ошиблась по поводу истинных ваших чувств к моему сыну? — Увидев, что та мгновенно переменилась в лице, Кристэл удовлетворенно кивнула: — Стало быть, ошибки нет. Хотя он не заслуживает вашей любви — особенно после всего, что я только что видела…
— Он считает, что я вела с ним игру. — Голос Стефани звучал глухо.
— Это правда?
— В самом начале… намерения мои были именно таковы…
— Вы хотели рассчитаться с ним за эту вашу Айрин?
— Да… Знаю, это была сумасшедшая затея.
— На такое можно отважиться, лишь будучи уверенной, что сама не попадешь в силки, — понимающе кивнула Кристэл. — А я в самый первый день почувствовала, что сулит вам обоим ваша встреча. Да и вы, милая, наверняка поняли. — Видя, что Стефани пытается возразить, актриса жестом остановила ее. — Полно, детка, выпейте-ка вот это.
И протянула стакан джина с тоником. Не в силах отказаться, Стефани молча стиснула стакан холодными пальцами.
— Конечно, пить джин в это время дня не принято, но сомневаюсь, чтобы чай возымел нужный эффект. Что бы там ни было на уме у Честера, он не имел никакого права подвергать вас такой пытке!
Стефани не ответила. У нее мучительно болела голова, перед глазами плыли разноцветные круги…
Напиток абсолютно не действовал: нервы Стефани были по-прежнему напряжены. Прошло уже около четверти часа с тех пор, как они оставили Честера в кабинете. Если он не окончательно спятил, то наверняка уже сам позвонил Билли Блуму и узнал, что она ни в чем не повинна…
Как раз в эту секунду открылась дверь, и на пороге возник Честер.
— Блума не будет в городе пару дней! Впрочем, не думаю, чтобы он вот так запросто раскололся…
— Хочешь сказать, что за информацию тебе придется ему заплатить? — спросила Стефани.
— Плевать мне, что для этого потребуется! Так или иначе я доберусь до истины. И кто бы это ни был… — Честер не докончил фразу, но тон его был более чем красноречив.
А Стефани вдруг сделалось все равно. Она устала мучительно, бесконечно… Единственное, чего ей хотелось, — это стремглав бежать, бежать как можно дальше от этого человека. Господи, как можно любить такое чудовище?
Она решительно поставила стакан на стол и поднялась, но тут у нее внезапно потемнело в глазах…
