Шэрон Кендрик - Мужчина для нее
— Что ты имеешь в виду?
— Только то, что всего этого было слишком много и сразу. И слишком быстро не только для того, чтобы завязать новые отношения. Тебе нужно было оплакать Орландо, не правда ли?
Она медленно кивнула головой.
— Я знала, что делаю. Мне нужно было дать пройти всем дурным чувствам, которые у меня были к нему, и вспомнить что-то хорошее. А хорошее было!
— Разумеется, было, — мягко согласился он. — И ты не должна даже пытаться отрицать это — ни передо мной, ни перед собой. Ты не дурочка, Абби, и ты бы никогда не вышла за Орландо, если бы твои чувства к нему не были достаточно сильны.
— Я ездила навестить его родителей. — Ее лицо просветлело при этом воспоминании. — В Испанию.
Они живут там.
— И это помогло?
— Это помогло им, — ответила она печально, вспоминая горестные лица и смятение престарелой четы, пытавшейся найти хоть какой-то смысл в короткой жизни своего сына. — Я отдала им много его фотографий. — Она улыбнулась. Их было полно. Орландо обожал фотографироваться!
— Хорошо… — Он потер затылок, и Абигейл сообразила, что не она одна напряжена. В его глазах застыл вопрос. — Значит, теперь ты пришла ко мне?
— Я не знаю, хочешь ли ты все еще меня… — сказала она тихонько.
Он улыбнулся.
— О да, Абби, хочу! Тебе надо только посмотреть мне в глаза, чтобы понять это.
Посмотреть в его глаза? Она могла бы потеряться в этих ярко-зеленых озерах. Но Ник еще не узнал всю правду о ней. И будет ли он все еще любить ее тогда? Абигейл попыталась прогнать страх, сдавивший горло.
Заметил ли он в ее глазах тревогу? И не потому ли он задержал ее руки, поднял их к губам и запечатлел такой нежный поцелуй, что ей почти захотелось заплакать?
— Я люблю тебя, Абби, милая, — нежно сказал Ник. — Я хочу быть твоим другом, твоим партнером и твоим любовником. — Голос его понизился, в нем появились обещающие нотки. — Особенно любовником, — прошептал он и снова поцеловал ее руку. Значит, ты выйдешь за меня, да? Скоро?
Абигейл вскочила с дивана и, начала крутить серебряное кольцо на мизинце.
— Зачем говорить о свадьбах? — пробормотала она. — Кому сейчас нужно жениться? Давай просто ляжем в постель! — выпалила она.
— Абби, — произнес он потрясение, не сводя глаз с ее лица.
— Ч-что?
— Ты расскажешь мне об этом?
Он поднялся с дивана и внезапно оказался совсем рядом, заключив ее в объятия.
Она хотела уткнуться ему в грудь, но он не позволил ей спрятать лицо, подняв ее подбородок указательным пальцем.
— Теперь скажи мне, — велел Ник.
Она кивнула. Возможно, так было лучше всего — при холодном свете дня, так сказать. Он всегда может уйти. Даже если она не скажет ему об этом до тех пор, пока они не окажутся в постели…
— Я девственница!
Он медленно кивнул.
— Продолжай…
Она посмотрела на него подозрительно. Это было совсем не то, чего она ожидала. Она мысленно представляла себе шок или в крайнем случае какую-нибудь презрительную насмешку. Но он воспринял это так спокойно и невозмутимо…
— Ты не понимаешь, о чем я говорю?
— Понимаю, — ответил он. — Больше, чем ты думаешь.
— Ты не можешь!
— Испытай меня, — предложил он.
— Я девственница не потому, что мне так хотелось, — прошептала она. — Я девственница, потому что мы не могли заниматься любовью. Это была моя вина! У Орландо было до меня множество любовниц. И потом… — ее голос задрожал, он сказал мне, что я ненормальная женщина. Он сказал…
Но Ник не был предрасположен выслушивать мысли Орландо по этому поводу: он наклонил голову и поцеловал Абигейл, так же ласково, сладко до боли, как и прежде.
— Ник… — начала она нервно, но он очень решительно покачал головой, отнес ее к кровати, и вот они уже сидят рядом и он обнимает ее одной рукой.
— Абби, дорогая, я люблю тебя. Понимаешь? И это самое главное. Ничто другое не имеет никакого значения. Занятия любовью — не начало и не конец в наших отношениях. — Он почувствовал ее нервную дрожь. — Но чем дольше мы ждем, тем больше ты будешь волноваться и тем большей проблемой это может стать. А это не будет проблемой, милая.
Честно. Для нас — нет. А теперь… — Он улыбнулся нетерпеливо-нежной улыбкой.
— Теперь? — беспокойно повторила она.
— Теперь тебе нужно просто довериться мне.
Ник откинулся назад и недоверчиво уставился в потолок.
— Ничего себе! — проворчал он добродушно.
Уткнувшись в подушку, Абигейл улыбнулась.
В конце концов он наклонился, чтобы включить лампу у кровати, затем, повернувшись, оперся на локоть, чтобы взглянуть на нее.
— Ничего себе! — повторил он.
Абби прижалась к нему.
— Это всегда так изумительно? — прошептала она. — Хочется выбежать на улицу и закричать от радости!
— Не всегда, — сообщил он ей с улыбкой, ясно говорившей, что сейчас Абигейл явно не способна убежать хоть куда-нибудь. — Вообще-то я раньше никогда такого не испытывал.
— Почему?
— Не знаю… Только с тобой у меня это чувство.
Как раз то, что нужно.
— И что же это?..
— Просто совершенство, — шепнул Ник, и она счастливо заглянула ему в глаза, ни на миг не сомневаясь в его искренности. — В этом было что-то почти душевное, — размышлял он, покачивая темноволосой головой, как будто все еще не мог до конца поверить в случившееся, — чего всегда недоставало прежде. И во что я действительно никогда не верил.
Но, возможно, дело в том, что я никогда раньше не был влюблен…
Любовь! Абигейл чувствовала все усиливающийся, если это было вообще возможно, трепет: один за другим запреты из ее прошлого постепенно отпускали ее.
— Ты догадывался до того, как я сказала тебе? спросила она, положив голову на его теплую, широкую грудь и слушая, как успокаивается его сердце. Что я все еще была девственницей?
— Я предполагал, что что-то было не так, — ответил он медленно. Потому что ты так напрягалась во время ласк… За исключением одного незабываемого раза в Кенсингтоне…
— Ник, не надо… — попросила Абигейл, краснея.
Он улыбнулся.
— Почему не надо? Я люблю вспоминать об этом.
Я вообще люблю наблюдать за тобой, это так приятно. И поверь, я постараюсь приносить тебе только наслаждение в нашей семейной жизни.
— О, любимый… счастливо проворковала Абигейл ему на ухо.
— Во всяком случае, — продолжал Ник серьезно, неосуществленные брачные отношения — вещь не слишком необычная, знаешь ли. Особенно в твоем случае. Ведь Орландо женился на тебе, чтобы прибрать к рукам твое состояние. И здесь твой мозг действительно оказал тебе услугу. Защищая тебя, он сделал твое тело не способным принять мужа. Может быть, это эгоистично с моей стороны, но лично я в восторге оттого, что он не знал тебя такой, какой только что узнал я, — любящей, податливой и чрезвычайно, восхитительно страстной!
