Шэрон Кендрик - Мужчина для нее
Его глаза сузились.
— Не прекращать что, Абби? Это?
— Да.
— Или это?
— Да!
— Или это?
— О боже, да! — Она напряглась на мгновение, словно балансируя на лезвии ножа, а потом ее начало захлестывать восхитительно острое чувство. О, Ник… Ник… Ник! — Его имя сорвалось с ее губ в последний раз с судорожными рыданиями, когда все прочее было смыто сладостными волнами неудержимой страсти. Действительность затмила все самые не правдоподобные полеты ее фантазии.
В ошеломляющем тумане она слушала, как замедляется стук ее сердца, слишком вялая, чтобы зароптать, когда он сгреб ее в охапку и понес наверх, в спальню.
Когда Абигейл пришла в себя, она уже лежала на кровати, убаюканная на его груди. Ее щеки были влажны, а он очень, очень нежно поглаживал ее волосы.
— Ник…
— Ш-ш-ш… — успокаивающе сказал он. — Все хорошо…
— Этого никогда…
Он немного отодвинул ее от себя, так, что она ясно увидела, как его резкие черты смягчила нежность.
— Ты не должна ничего объяснять, Абби. Все хорошо, я знаю.
— Нет, не знаешь, — она всхлипнула.
Он откинул с ее лица прядь волос.
— Это был твой первый оргазм?
Она в отчаянии закрыла глаза.
— Разве ты не понимаешь, какое удовольствие это доставило мне, милая?
Если она будет держать глаза закрытыми, то сможет притвориться, что все в порядке. Что ей тепло и она чувствует себя защищенной и что ничто никогда не сможет снова причинить ей вред.
— Все хорошо, Абби, — шепнул он. — Все будет хорошо.
Она была такой сонной, что на мгновение почти смогла поверить ему.
И, к своему удивлению, поняла, что засыпает.
Глава девятая
Когда она проснулась, было уже утро. Она лежала голая под одеялом, и… Она напряглась.
Ник!
Ее сердце застучало, она услышала его ровное дыхание и скользнула к краю кровати, собираясь сбежать, когда глубокий голос окликнул:
— Ты куда-то собралась, милая?
Абигейл побледнела.
— В в-ванную, — сказала она заикаясь, бросив на него через плечо обеспокоенный взгляд.
Он привстал, опираясь на груду подушек; выглядел он возмутительно здоровым, такой загорелый на фоне белоснежной простыни.
— Тогда поторопись, — проворчал он.
Ник выглядел так великолепно и так естественно, что та часть ее, которая не очень-то страстно хотела его, испугалась.
Один лишь его вид мог снова вызвать ту боль, и Абигейл оцепенела. Вчера вечером именно этот мужчина доставил ей самое настоящее наслаждение, а затем проявил редкостные самоконтроль и понимание, позволив ей заснуть.
Наутро же тем не менее у нее не было никаких оправданий…
Он наклонился и запечатлел у нее на плече поцелуй.
— Абби, — проворчал он, не убирая губ с ее обнаженной кожи, — может, ты прекратишь колебаться и правда пойдешь? Потому что я хочу поцеловать тебя, а стоит мне начать тебя целовать — и я не захочу останавливаться еще очень долго…
Она, как ошпаренная кошка, соскочила с кровати и поспешила в ванную, где провела сто лет, так тщательно чистя зубы, что должна была бы стереть с них половину эмали, а потом расчесывая волосы щеткой до тех пор, пока они не заблестели.
К счастью, ее темно-синее шелковое кимоно висело за дверью, и она поспешно надела его. Что Ник об этом подумает, не столь важно. Потому что невозможно было войти в спальню нагишом.
Когда она действительно уже не могла дольше тянуть и вернулась, то увидела, что Ник лежит на подушках с закинутыми за голову руками. На его лице появилось настороженное выражение, когда бестрепетные зеленые глаза узрели туго затянутое кимоно.
— Поди сюда, — мягко позвал он.
Абигейл разрывалась между двумя желаниями: броситься к нему в объятия и броситься наутек из спальни. Она медленно подошла к нему, затем неловко села и встретила его оценивающий пристальный взгляд.
Ник не прикасался к ней. Может, он почувствовал ее ужас и замешательство? И тут он произнес слова, которых она совсем не ждала от него:
— Я хочу жениться на тебе, Абби.
Она застыла, в ужасе уставясь на него; кровь отлила от ее лица.
Он нахмурился.
— Не совсем та реакция, на которую я надеялся, сухо сказал он.
Страх заставил ее атаковать его, подобно пойманному животному, набросившемуся на своего спасителя.
— А на какую реакцию ты надеялся, Ник? Я должна упасть на колени от благодарности?
Его глаза сузились.
— Благодарности? Это подразумевало бы, что я сделал тебе одолжение, сказал он, и холодные нотки прокрались в его голос.
— Тогда как в действительности это я делаю одолжение тебе! — парировала она.
— И что же это, по-твоему, означает? — задал он вопрос опасно тихим голосом.
— Это означает, что у тебя чудовищный самоконтроль! — выкрикнула она.
— Что?..
— Да! Именно так! Я все это вычислила!
— Вычислила? — осторожно произнес он. — Возможно, ты будешь так добра и поделишься своими соображениями со мной?
— Ладно! — Она глубоко вздохнула. — Тебе тридцать, и ты достиг того жизненного этапа, когда решил, что действительно должен жениться и остепениться.
Любопытство в его глазах сменилось едва заметным раздражением.
— Продолжай, — протянул он. — Это становится интересным, — Женщины тебя любят, потому что ты богатый, преуспевающий и великолепный, но этого недостаточно, да, Ник? Где-то в глубине души ты всегда задаешься вопросом, любили бы они тебя без этих внешних атрибутов. — Она перевела дыхание. — А мне ты доверяешь, потому что я знакома с тобой длительное время и потому что между нами всегда было некоторое сексуальное напряжение. Я права?
— Продолжай, — повторил он.
— Так что, возможно, я представляю подходящий материал для будущей жены — за исключением, конечно, тех причиняющих беспокойство особенностей моего характера, которые Богатый-и-Могущественный Ник Харрингтон не одобряет. Ты считал меня богатой и испорченной, не так ли, Ник?
— А ты была не такой? — холодно вопросил, он.
Это решило дело! Его спокойный вопрос убедил ее в том, что у нее были все основания для подобных обвинений.
— Возможно, и была! — Ее глаза полыхнули в его сторону полуночным огнем. — Так что ты приступил к усовершенствованию меня, да? Как будто я была одной из тех проклятых машин, которые ты должен был привести в порядок, чтобы продать! Абби не умеет зарабатывать на жизнь? Ну ладно, так мы ее научим! Абби жить не может без огромного счета? Так заставим ее! Абби никогда не испытывала оргазм…
— Хватит! — зарычал Ник.
— Ты думаешь, что можешь играть в проклятого Пигмалиона? — Она всхлипнула. — Ну, так ты не можешь! Если я снова выйду замуж, то на этот раз по… по любви…
