Шэрон Кендрик - Мужчина для нее
Вернувшись в свой люкс, она заказала чашку кофе и принялась ходить взад-вперед по комнате, все еще кипя от злости, не обращая внимания на панораму города, открывающуюся из окна.
Она прилетела в аэропорт Кеннеди, зарегистрировалась в отеле и отправилась прямо в главный офис Ника, даже не остановившись, чтобы обновить макияж.
Какая же она дура!
Абигейл присела на краешек кровати и сердито нахмурилась.
У него не хватило учтивости даже на то, чтобы, прервавшись на минутку, сказать «привет», и это после того, как они не виделись почти целый год!
Год, в течение которого они общались только один раз, когда шесть месяцев назад она послала ему факс, сообщая, что не будет больше пользоваться счетом, который он для нес открыл. И этот грубиян даже не потрудился ответить!
В дверь тихонько постучали, и Абигейл вскочила на ноги, чтобы открыть, но это был только служащий, доставивший поднос с кофе, и она заставила свой голос звучать энергично.
Она уже выпила две чашки, чувствуя жуткое уныние и думая, что виной всему ее претензии на независимость, когда снова раздался стук в дверь.
Только на этот раз он был более громким, даже властным, и она поставила дрожащей рукой пустую кофейную чашечку на блюдце, говоря себе, что это, возможно, опять только служащий отеля.
Это был не служащий. Это был Ник. Во плоти, собственной персоной. И Абигейл почувствовала, как слабеют ее колени — ведь перед ней стоял тот, чьим изображением на старом фото она должна была довольствоваться весь этот год.
Он был одет в превосходный костюм из прекрасной шерсти цвета морской волны. Белоснежная рубашка, изумрудный шелковый галстук, завязанный с обычной небрежностью. Возникло острое желание немедленно поправить его.
Волосы Ника были немного длиннее, чем она их помнила, а лицо не выражало ничего, кроме легкого любопытства; в глубине его зеленых глаз мерцал огонек, и она сразу же страстно захотела броситься к нему в объятия. Но не решилась.
— Привет, — сказал он неторопливо своим бархатным голосом, от которого ее бросило в дрожь. — Ты не пригласишь меня войти?
Она вспомнила, какой прием он оказал ей в своем офисе, и повернулась на каблуках, чтобы, не отвечая, гордо прошествовать в комнату, тем не менее украдкой вздохнув от облегчения, когда услышала, что он спокойно закрыл за собой дверь.
— Да, я приглашу тебя войти! — объявила она. Это просто вежливость, в конце концов. Я не заставила бы тебя ждать, пока на горе рак свистнет, — тем более после года разлуки!
Уголок его восхитительного рта приподнялся с выражением самого настоящего удовольствия.
— О? Ты считала месяцы, да, Абби?
— Как заключенный, ты хочешь сказать? — холодно отозвалась она, и он засмеялся.
Ник протянул ей руки.
— Это было важное совещание, — промурлыкал он. — Ты ведь не хотела бы, чтобы я подвергал риску будущий бизнес ради встречи, которую так просто можно было отложить, правда, Абби? Ведь я частенько слышу весьма пламенные отзывы из Лондона о твоей деловой хватке.
Абби предпочла проигнорировать комплимент.
Итак, встречу с ней отложили с легкостью! Она яростно ощетинилась.
— Не говори мне этого, Ник! Ты достаточно могуществен, и в тебе многие заинтересованы. Поэтому ты можешь диктовать любые условия, какие хочешь. И если тебе не хватает любезности поприветствовать старых друзей…
Она готова была взорваться — только вот не знала, как именно! — когда он протянул руки и схватил ее запястья, мягко придвинув ее к себе так, что она почувствовала тепло его тела.
— Давай начнем все сначала, хорошо? — неторопливо предложил он и поцеловал ее.
Из гордости надо бы немного посопротивляться, и целых десять секунд Абигейл боролась, прежде чем целиком отдаться этому поцелую. Она не могла сказать точно, как долго это продолжалось.
Все, что она поняла, — это то, что, когда они в конце концов остановились, чтобы вздохнуть, она была просто потрясена этим, да и он, судя по ошеломленному выражению его лица, тоже…
— Ничего себе! — нежно проворковал он. — Давай еще раз…
Но Абигейл решительно высвободилась.
— Ник, я должна с тобой поговорить.
Он вздохнул и, ослабив узел на галстуке, совсем стянул его с шеи, бросил на спинку мягкого абрикосового цвета дивана, а затем сел, вытянув перед собой длинные ноги.
— У меня было ощущение, что ты так и скажешь, протянул он с сожалением. — Раз так, иди сюда, садись и говори, Абби.
— Только если ты пообещаешь мне не…
— Не трогать тебя и пальцем? — поддразнил он. Извини, милая, это я вряд ли смогу пообещать…
Его загадочный взгляд волновал Абигейл, и она, подойдя к дивану, очень осторожно, следя за собой, села так далеко от него, как это вообще было возможно. Затем она повернулась, чтобы взглянуть на него, размышляя, как лучше всего сказать то, что она должна была сказать.
— Ты все еще хочешь жениться на мне? — выпалила Абигейл, и, когда он покачал своей темноволосой головой, сердце ее упало в груди. — Н-не хочешь?..
— Думаю, этот вопрос мы обсудим в последнюю очередь, — мягко сказал он ей. — Не правда ли?
Его ответ пошатнул ее уверенность, но это был тот риск, на который она и шла. Теперь Абигейл не могла спрятать голову в песок потому, что с первого раза не добилась успеха.
— Ты уверена в правильности решения? — спросил Ник.
Она медленно кивнула головой.
— Да. Но это, конечно, был не самый простой выбор.
— Самый простой — не всегда самый лучший, заметил он.
— Я скучала по тебе, — неожиданно вырвалось у Абигейл.
— И?..
— Я люблю тебя и хочу провести остаток моей жизни с тобой.
— И?..
— Ты специально стараешься мешать мне? спросила она его подозрительно.
— Думаешь, для меня это своего рода компенсация за то, что ты отвергла мое предложение? Это интересная идея, но — нет! А что тебе может помешать высказать мне свои истинные чувства, Абби?
— Ты не сказал мне о своих. Ты никогда не говорил мне, что любишь меня!
— Ты не давала мне такой возможности, — уточнил он. — А если бы я упорствовал и сумел убедить тебя в глубине моих чувств год назад, ты, возможно, обвинила бы меня в эмоциональном шантаже. И, возможно, была бы права, — продолжал он размышлять вслух.
Потемневшие, почти синие глаза под тяжелыми веками казались теперь на ее лице просто огромными.
— Что ты имеешь в виду?
— Только то, что всего этого было слишком много и сразу. И слишком быстро не только для того, чтобы завязать новые отношения. Тебе нужно было оплакать Орландо, не правда ли?
Она медленно кивнула головой.
