Лиз Филдинг - Убежим вместе!
Броди поморщился: и как только он мог подумать, что дочь чем-то отличается от своего отца? Ведь они оба вылеплены из одного теста – эгоистичные, безразличные ко всему, кроме своих желаний, люди, которых интересуют только собственные персоны.
Он пересек двор, громко постучал в открытую дверь и, не дожидаясь приглашения, вошел. Эмеральда Карлайзл и Кит Фэрфакс испуганно обернулись; оба держали в руках по бокалу вина. У входа стоял чемодан.
– Очевидно, я пришел вовремя, – сказал Броди. – Вам не стоило терять время на тосты по поводу вашего чудесного спасения.
– Броди! – Эмеральда поставила бокал и бросилась к нему. – Мы как раз собирались ехать за тобой на джипе. Кит хотел вытащить машину на дорогу…
– Машина уже на дне ущелья. И потребуется нечто большее, чем джип, чтобы ее оттуда вытащить.
– Не хотите ли вина, мистер Броди? – вежливо спросил Кит.
– Немного рановато для праздника, вам не кажется? – ледяным голосом отчеканил он. – Давайте для начала покончим с формальной стороной дела. – Он подошел к массивному деревянному столу, занимавшему добрую половину кухни, положил на него кейс и вынул оттуда бумаги, переданные ему Карлайзлом. – Не хотите ли присесть, мистер Фэрфакс? Это не займет много времени.
– Броди… – неуверенно начала Эмми, делая шаг к нему. – Том? – Она протянула к нему руку. – Что случилось? – Она бросила взгляд на чемодан, стоящий у дверей. – Не думаешь ли ты?.. Я собиралась немедленно вернуться…
Да, он привык скрывать свои чувства, но на этот раз ему пришлось собрать все силы, чтобы не выдать боль, терзавшую его сердце.
– Не сомневаюсь. Раз уж вы получили, что хотели – те самые пять минут наедине с Фэрфаксом, – то почему бы и нет?
– Нет… милый…
Милый? Ради Бога, чего еще она хочет от него? Она получила его сердце, его рассудок, его тело, наконец. Теперь ей нужна еще и его душа? Броди посмотрел на нее, потом перевел взгляд на ее пальцы, сжимавшие его рукав. Эмми тут же отдернула руку, словно обжегшись.
– Фэрфакс, – обратился он к длинноволосому молодому человеку, наблюдающему эту сцену с нескрываемым изумлением. – Я хотел бы наконец покончить с этим. – Кит, на чьем мальчишеском лице отразилось Предельное внимание, взглянул на Эмми. Но она в этот момент смотрела на Броди, словно не веря своим ушам. Тот пожал плечами. – Я не сомневаюсь, что Эмеральда уже объяснила вам, в чем цель моего визита. – Не дожидаясь подтверждения, он продолжал:
– Джералд Карлайзл считает вас неподходящим мужем для своей дочери…
– Но Эмми сказала… Броди был не в том настроении, чтобы выслушивать, что сказала Эмми.
– И он уполномочил меня предложить вам сумму в сто тысяч фунтов стерлингов, – продолжал он, словно не слыша слов Фэрфакса, – за то, чтобы вы исчезли из ее жизни и никогда больше не появлялись. – Он протянул лист бумаги, на котором оставалось только поставить подпись. – Подпишитесь здесь, и вы сможете немедленно обменять этот чек в банке на эту сумму в любой валюте, какую предпочитаете.
Фэрфакс принадлежал, очевидно, к тем людям, которые обладают способностью моментально краснеть, если они смущены или разгневаны. Вот и сейчас его щеки стали пунцовыми.
– Я не верю своим ушам, – произнес он. Это гнев, холодно отметил про себя Броди.
– Вы хотите сказать, что ожидали большего? Должен сказать, что сумму можно повысить еще, но ненамного. Скажем, сто двадцать тысяч? Подумайте, предложение более чем щедрое…
– Ах ты, мерзавец! – Фэрфакс сделал шаг вперед и замахнулся. Это было так неожиданно, что Броди, хотя и видел все, среагировать не успел. Он просто смотрел, как кулак Фэрфакса, словно в замедленной съемке, приближается к его лицу.
Затем он почувствовал удар в подбородок, от которого не смог устоять и больно ударился спиной об пол. С минуту Броди лежал неподвижно, пытаясь подобрать название тому, что происходит.
Вероятно, это можно назвать отказом? Тогда, может быть, сказать ему, как они с Эмми буквально час назад, забыв обо всем, занимались любовью под дождем?
Нет, о Господи, нет! Он не может так с ней поступить. Даже сейчас… Он закрыл глаза.
– Том! Том, дорогой! – Эмми бросилась к нему, упала на колени, нежно приподняла его голову. От нее пахло духами «Шанель», дожде вой водой и любовью, и все, что Броди хотелось сейчас сделать, – это обнять ее, прижать к себе и сказать, как сильно ее любит. Потому что не в силах ее ненавидеть. Что бы она ни сделала. – Принеси воды. Кит, скорее. – Он почувствовал, как ее губы прижимаются к его лбу. – Том, дорогой мой Том, пожалуйста, очнись. – Она взяла принесенный Китом стакан воды и брызнула Броди в лицо. – Я не выхожу замуж за Кита. Я никогда и не собиралась за него…
Броди открыл глаза.
– Никогда?
Она смущенно посмотрела на него.
– Так ты не был без сознания?
– Я просто ненадолго дал отдых глазам. Так что ты сказала насчет Кита? – Но тут внезапно на него снизошло прозрение. – Нет, можешь не говорить. Это из-за денег, так ведь? Ты просто хотела, чтобы Кит получил деньги и смог продлить аренду своей студии? – Броди попытался сесть. – Но почему тогда для тебя было так важно поговорить с ним первой?
– Потому что он об этом ничего не знал. Если бы Холлингворт не обращался со мной как с трехлетней девочкой и позволил мне распоряжаться не только карманными деньгами – но я ведь для него просто глупая, взбалмошная девчонка, которой нельзя доверять, – этого не произошло бы…
– Значит, ты припомнила, что случилось с Оливером Ховардом, и решила повторить. Раз своими деньгами ты распоряжаться не могла, то решила взять их у отца? – Он расхохотался. – Бетти была права.
– Бетти?
– Она сказала мне, что все окажется не таким, каким выглядит на первый взгляд.
– О!
– Эмми! Неужели это правда? – воскликнул Кит. – Ты притворялась? Не могу поверить, что ты могла выкинуть такую ужасную штуку!
– А что тут ужасного? – спросила Эмми. – Если бы мой отец не начал следить за мной с тех пор, как увидел ту нашу фотографию на аукционе, мне ничего подобного и в голову бы не пришло.
– Так вот почему ты попросила меня написать твой портрет?
Эмми широко улыбнулась.
– А как иначе я смогла бы проводить все дни у тебя в мастерской?
– А зачем тебе понадобилось спать у меня на диване под предлогом, что ты слишком много выпила за ужином?
– Прости, – сказала она.
– Ладно уж, прощаю.
– Спасибо. Но моему отцу при всем его богатстве никогда и в голову не приходило поддерживать искусство…
Броди рассмеялся.
– Так, значит, здесь все было продумано и рассчитано. И все напрасно.
– Нет, – возразила Эмми. – Совсем не напрасно. Кит все равно может взять эти деньги. Ты ведь ничего не расскажешь, правда, дорогой? Пожалуйста, Том. Мой отец хочет, чтобы ты уговорил Кита отступиться от меня. И он будет очень доволен…
