Павел Шорников - Тебя не заменит никто
— Между прочим, до денег еще нужно добраться.
— Это шантаж? И ты смеешь… Нет! Стоп, стоп, стоп… Нам только не хватало перегрызть друг другу глотки. Хорошо, я даю тебе… Я даю тебе… миллион. Дед на все деньги, вырученные от продажи акций, купил бриллианты. Тогда они стоили девять миллионов. Сегодня их можно продать за десять. Этот лишний миллион — по праву твой.
Торговаться дальше было бессмысленно и противно.
— На этом и остановимся, — сказал Кирилл.
В знак примирения он хотел поцеловать Дженни в щеку, но она не позволила.
— Знаешь, Дженн, как говорят у нас в России? Деньги портят отношения!
Дженни пожала плечами.
— Зачем такие отношения, которые могут испортить деньги?
На первый взгляд все казалось простым. Они (непременно вместе) прилетают в Петербург, Кирилл отдает Дженни стилет, тайну которого она ему так и не раскрыла.
А дальше… Дальше — держи карман шире.
Так оно чуть было и не получилось.
Перед отлетом Кирилл позвонил в Питер.
— А ты не мог бы прилететь на день… или, лучше, на два дня позже? — выслушав его, спросила Влада.
— Ласточка моя, это невозможно! Если бы ты знала, чего мне стоило все бросить и прилететь! А, собственно, в чем дело?
— Я в это время буду в Москве. Очень важные переговоры. В нашу фирму и еще в одно московское агентство хотят вложить деньги французы… Я обязательно должна присутствовать.
— Тогда вместо трех дней нам остается только один, — подытожил Кирилл.
— Если я успею, — поставила окончательную точку Влада.
В Пулково-2 их встречали Людмила Васильевна и колдун Егорий.
Людмила Васильевна со слезами на глазах бросилась обнимать сына. И заодно, от избытка чувств, обняла и расцеловала Дженни.
— Мой деловой партнер, миссис Томпсон-Напье, — представил Кирилл Дженни.
По дороге к машине Дженни тихо спросила:
— Кто этот Егорий? Он так странно смотрел на тебя… и на меня тоже.
— Егор Сильвестрович у нас колдун и маг. Он людей насквозь видит. Будь уверена, он уже обо всем догадался.
Они сели в машину Егория и поехали в гостиницу, где на имя Дженни был заказан номер.
— Я заеду к тебе через два часа, — пообещал Кирилл. — Не волнуйся, все будет хорошо.
Однако по дороге из аэропорта их ждал сюрприз. На рекламных щитах, расставленных чуть ли не на каждом километре и рекламирующих новые сигареты, красовался их стилет: рукоятка в виде тела змеи с головой льва…
Зрелище было шоковое. Дженни вопросительно глядела на Кирилла, Кирилл, ничего не понимая, глядел на Дженни, и оба они не могли произнести ни слова.
— Вот что, Егорий Сильвестрович, — сказал Кирилл, когда к нему вернулась способность соображать, — давайте сначала к нам! Гостиница подождет.
Егорий кивнул и, не сбавляя скорости, развернул машину.
— Да что случилось? — не выдержала Людмила Васильевна, когда Кирилл не вошел, а ворвался в квартиру.
Он распахнул дверь в свою комнату и замер на пороге.
— Ты объяснишь, что случилось? Или как?
Кирилл обернулся. За его спиной сгрудились Егорий, маман и Дженни. Они с тревогой заглядывали через плечо Кирилла в комнату, не зная, что и думать. Пожалуй, только Дженни начала догадываться, в чем дело.
Кирилл опять посмотрел на то место, где всегда висел стилет.
Стилета не было.
— Дался тебе этот кинжал, — вздыхала Людмила Васильевна, — подумаешь, железяка. Эта львиная рожа мне всегда была несимпатична.
— Мама, — внушал Кирилл, — стилет уже не мой! Вот его хозяйка — миссис Томпсон. Если она его не получит, я ей буду должен такую кучу денег, что… Мать, давай начнем все с начала. Когда ты видела стилет последний раз?
Все сидели за столом в гостиной, ждали звонка Влады, которая обещала позвонить в день приезда Кирилла. Чтобы время не пропадало даром, Кирилл начал потихоньку маленький допрос.
Людмила Васильевна сварила кофе и отдала на съедение испеченный накануне торт.
— Не помню, когда я видела его последний раз, — с готовностью ответила она. — Может быть, вчера. Может быть, месяц назад. Он всегда там висел. Я смотрю, и мне кажется, что он и сейчас там.
Дженни сидела рядом с Кириллом. Он вынужден был переводить ей все, что говорилось за столом. И с английского на русский все, что говорила она. Но пока это были только два слова: “Очень вкусно!” — ответ на вопрос маман: “Как вам торт, дорогая миссис Томпсон?”
— А не могла Владочка его с собой в Москву взять? — предположила Людмила Васильевна.
— Зачем, мама?
— Ну-у-у, для самообороны — под подушку. Мало ли что? Или решила его там презентовать французам. Она говорила, что у них один француз кинжалы очень уважает.
Кирилл помрачнел.
— Этот вариант трогать пока не будем… Егорий Сильвестрович, вы-то можете сказать хоть что-нибудь? — взмолился он.
Егорий скромно пожал плечами.
— Может быть, никакого стилета и не было?
Эту реплику Кирилл переводить на английский не стал.
— Кто приходил к нам за последние несколько недель?
— Миша заходил, — ответила Людмила Васильевна.
Кирилл задумался.
— Нет, — наконец сказал он, — Майкл, конечно, здесь ни при чем. Кто еще?
— Твой Шекловитов заходил, приносил деньги от тебя.
— Шекловитов? — Кирилл опять задумался. — Ладно, оставим как версию, хотя тоже чушь. Еще?
— Еще Марина… Дядя нашей Влады со своей Оксаной… Ты думаешь, кто-нибудь из них мог?.. Тогда уж и нас с Евстратиковым возьми на заметку!
— Ничего я не думаю, — примирительно сказал Кирилл. — Но где стилет? Хорошо, пойдем другим путем, — сказал он, допив кофе и доев кусок торта. — Стилет попал на рекламный щит. Так? Значит, его исчезновение как-то связано с рекламой. Так? Реклама… Рекламное агентство… Есть! Нужно звонить в офис, где работает Влада! Я уверен, стилет там. Ты знаешь ее рабочий телефон?
— Знаю! — воскликнула Людмила Васильевна и продиктовала номер, который в свое время дала ей Влада.
По первым трем цифрам Кирилл сразу понял, что это номер сотового телефона.
— Ты ничего не перепутала?
— Что значит “перепугала”? Я по этому телефону чуть ли не каждый день звонила, когда Влада нашла себе работу. Это сейчас она вошла во все тонкости. А поначалу задерживалась допоздна. Я, естественно, как на иголках, волнуюсь, не случилось ли чего, и звоню. Услышу ее голос — и успокоюсь.
— Ладно, разберемся.
Кирилл встал из-за стола, обдумывая, что сказать тому, кто ответит на его звонок, как вдруг зазвонил телефон в прихожей: заливистые беспорядочные звонки — междугородный.
