Сидни Моултон - Воплощение мечты
Но Мишель не могла заставить себя поверить и в это. Овладеть ею и потом оставить одну на дороге было бы жестоко даже для Конрада.
Чтобы не гадать на кофейной гуще, Мишель решила не откладывая в долгий ящик сходить к врачу. Дрожащими руками она раскрыла записную книжку и нашла номер телефона своего гинеколога.
После тщательного осмотра врач сообщил Мишель новость: она беременна.
Не зная, что Мишель развелась три года назад, врач поздравил будущую маму и попросил ее передать поздравления своему мужу.
От этой новости у нее голова шла кругом, и она не знала, что делать. Первое, что Мишель почувствовала, когда врач сообщил ей о ребенке, была неосознанная радость, которая вскоре сменилась недоверием и замешательством. Выйдя из кабинета врача, Мишель позвонила своей подруге Салли, психологу по специальности, и попросила ее о встрече.
Они зашли в небольшое кафе, и Мишель рассказала Салли свою невероятную историю.
— Ты думаешь, Конрад вернулся из Оврага, занялся со мной сексом в машине и потом бросил меня спящей одну на дороге? — спросила она с дрожью в голосе. — А я потом выдумала этот сон о свадебном обряде, чтобы не травмировать свою психику еще одним предательством с его стороны? То, что я придумала, не может быть реальным! Его прадед умер несколько лет назад!
У Салли не было готового ответа. Она обратила внимание, что Конрад спросил, когда снова увидит Мишель, перед тем как она покинула хижину его бабушки.
— Мужчина, который собирается предать или покинуть женщину, обычно не задает таких вопросов, — резонно заметила Салли.
— В таком случае, как все это объяснить? Может, у меня амнезия? Мой гинеколог уверен, что я беременна.
Салли пожала плечами.
— Настоящая амнезия бывает редко, но бывает. Ты вряд ли можешь приписать случившееся передвижению во времени. Мне известна теория, что прошлое, настоящее и будущее существуют одновременно, как жемчужины на одной нитке. Но еще никто из ученых не доказал, что можно перескочить из одного времени в другое.
— Если у меня амнезия, то что могло вызвать ее? — спросила Мишель.
Салли снова пожала плечами.
— Это ты должна сказать мне.
— Может, я просто не хочу признать, что спала с Конрадом? — неуверенно проговорила Мишель.
Салли вскинула брови.
— Ты считаешь, что твой сон, как ты это называешь, может быть результатом частично потерянной памяти?
— Наверное. Я могу выяснить это каким-нибудь образом?
Салли колебалась, она очень осторожно относилась к раздаче советов друзьям.
— Можно попробовать гипноз у хорошего специалиста, — сказала она наконец. — А почему ты не попросишь своего партнера из твоих сексуальных фантазий вспомнить о том, что произошло?
Мишель не хотела, чтобы Конрад узнал о ее беременности до того, как она выяснит, что на самом деле произошло между ними. Пока она остановилась на том, что они занимались любовью в машине. Другого объяснения, как сказала Салли, нет, поскольку возможность путешествий во времени исключена. Мишель вполне допускала, что бессознательно создала этот сон в воображении для оправдания собственного безответственного поведения.
Потрясенная своей беременностью и запутавшаяся в том, что есть правда, а что выдумка, Мишель отпросилась с работы после обеда и поехала домой, чтобы собрать сумку для поездки в Кингстон. У нее по спине пробежали мурашки, когда она нажала кнопку автоответчика и услышала голос Конрада:
— Привет, Мишель. Скоро начнется суд по делу Акана. Когда ты приедешь? — Он сделал паузу, словно надеялся, что Мишель все-таки снимет трубку, а затем добавил совершенно другим тоном: — Мне надо поговорить с тобой.
Конрад тосковал по Мишель, однако не забывал и о работе. Привыкший выигрывать дела, за которые брался, Конрад никогда не соглашался защищать человека, если не был твердо убежден в его невиновности. Он собрал все доказательства, какие только мог, чтобы спасти Джона Акана от обвинительного приговора, но выигрышного дела у него пока не вырисовывалось. Ему осталось только найти настоящего убийцу Тима Камайока, в противном случае Джона отправят в тюрьму, как отправили его брата Колина за преступление, которое тот не совершал.
Конрад рассматривал кандидатуру Майка Росса в качестве основного подозреваемого, но ничего серьезного не обнаружил. Тем не менее он решил еще раз обратиться к этой версии. Паршивая овца в уважаемой в городе семье, Майк не скрывал своего недовольства, когда Тим получил выгодный заказ на строительство. Майк даже грозил Тиму физической расправой, когда напился в одном из городских баров.
К сожалению, у Конрада не было никаких улик против Майка, одни лишь подозрения. Их было недостаточно для того, чтобы потребовать проведения анализа, который помог бы установить, принадлежат Майку обесцвеченные волоски, найденные на месте убийства Тима, или нет.
Вновь встретившись с дочерью, Томас Блейк обратил внимание на ее осунувшееся лицо.
— У тебя все в порядке, девочка? — спросил он, с беспокойством глядя Мишель в глаза.
Она заверила отца, что у нее нет никаких проблем, и шутливо отрапортовала:
— Обвинение готово, Ваша честь.
Успокоившись, Томас сообщил ей грустную новость — у Эмми Пауэл инфаркт, и сейчас она лежит в больнице.
— Но Эмми уже идет на поправку и, я уверен, будет рада повидать тебя.
Мишель в тот же день навестила Эмми. Вручив ей большой букет чайных роз и поцеловав ее в щеку, она придвинула стул к изголовью кровати и стала расспрашивать о самочувствии. Эмми сказала, что, по словам врачей, она сможет вести нормальный образ жизни после выписки из больницы, а это должно произойти уже через несколько дней.
— Правда, теперь мне нельзя есть ни жирного, ни соленого, — посетовала она, состроив гримаску.
Подбодрив больную, Мишель рассказала ей о своих неровных отношениях с Конрадом, умолчав о беременности. Но Эмми не успела высказать свое мнение, так как в палату вошли Кэтрин Росс и Майк. Недолго посидев, они откланялись, но Мишель больше не поднимала тему своих отношений с Конрадом.
Она заметила, что Майк выглядит по-другому, чем в тот вечер, когда они все присутствовали на ужине в доме ее отца.
— Мне кажется, что у него потемнели волосы, — сказала Мишель.
Эмми засмеялась.
— Он же обесцвечивает их, ты разве не знала?
Мишель сразу вспомнила о волосках, найденных в фургоне, где был убит Тим Камайок, и пришла в ужас от зародившегося у нее подозрения, так как знала семью Росс с рождения. Мишель стала уговаривать себя, что эти волосы могли принадлежать человеку, который был в этом фургоне задолго до того, как Бетси Клайв арендовала их под раздевалки для фестиваля, и который не имел никакого отношения к убийству, Но даже если эти волосы принадлежали Майку, это еще не доказывает, что он убил Тима. Он мог побывать в том фургоне в любое другое время.
