Марианна Лесли - Расставание не для нас
Дом на Пойнт-стрит был расположен в глубине, довольно далеко от проезжей части. Джесс подчеркнула эту особенность, когда они вместе с клиентом подошли к входной двери, пройдя по вымощенной плитами дорожке.
Так как у этого дома был большой двор, Джесс раньше не предлагала его Фенстонам, так как супруг не желал возиться с лужайкой, поэтому, когда Хью Фенстон позвонил и выразил желание посмотреть этот дом, Джесс была немного удивлена, но оставила свое недоумение при себе. Желание клиента – закон.
– Двор проблемы не составит, – сказал он ей.
Теперь Джесс объясняла ему, что хотя двор и велик, но забот почти не потребует.
– Какая жалость, что миссис Фенстон не смогла к нам присоединиться, – заметила она.
– Моя жена неважно себя чувствует. Но, когда я описал ей дом, она очень заинтересовалась им и велела мне немедленно пойти и посмотреть – предварительно, разумеется.
Внутри входного алькова было темно. Джесс пришлось несколько раз тыкать ключом, пока удалось отпереть замок. Войдя в холл, Джесс сразу потянулась к выключателю.
Она не любила показывать дома поздно вечером. Дом вообще редко производит хорошее впечатление, если его смотреть после заката солнца. Однако для Фенстонов она сделала исключение. Она уже столько времени потратила на них, что не могла себе позволить отмахнуться и не заниматься ими.
– Гостиная очень просторная, – говорила она. – Красивый камин. Много окон. – Джесс повела его через узкую столовую на кухню. – Вход в гараж через эту дверь, – продолжала она. – Там есть встроенный верстак, который, я уверена, доставит вам много радости.
– Я не очень люблю мастерить.
– Гм… – Она искала, чем бы его заинтересовать. До сих пор он шел за ней через комнаты по пятам, так близко, как будто боялся теней в пустом доме, и не проявлял никаких эмоций – ни положительных, ни отрицательных. Не желая затягивать показ дольше необходимого, она спросила: – Что вы думаете о той части дома, которую уже осмотрели, мистер Фенстон?
– Я хотел бы досмотреть и остальную часть.
Джесс любезно кивнула, но про себя скрипнула зубами.
– Пожалуйста, сюда.
Они прошли в главную спальню, и Джесс включила верхний свет. Ковровое покрытие было затянуто брезентом, в центре комнаты стояли козлы, ведро для штукатурки, мешок с сухой смесью, валялись тряпки.
– На потолке был потек. Я уже позаботилась, чтобы крышу починили. Теперь, как видите, заканчивается внутренний ремонт.
Он даже не поднял глаз посмотреть, хорошо ли сделан ремонт, не задал ни одного вопроса, вообще не проявлял интереса, что было странно: обычно он требовал подробных объяснений и в каждом доме всегда находил какие-нибудь недостатки. Сегодня он помалкивал, не высказывая никаких мнений. Джесс явно предпочитала его нытье этому нервирующему молчанию.
– Здесь два встроенных шкафа. Миссис Фенстон, я уверена, это понравится. Один…
Она услышала легкий щелчок и обернулась. Фенстон запирал дверь спальни.
– Что это вы делаете? – требовательно спросила Джесс.
Он повернулся к ней лицом, странно улыбаясь. Новым, но ужасающе знакомым голосом ответил:
– Запираю дверь, чтобы мы с тобой наконец остались наедине.
Джесс отступила на шаг и уперлась спиной в дверцу шкафа. Она даже не столько испугалась, сколько удивилась. Мерзости по телефону ей говорил Хью Фенстон!
– В чем, собственно, дело? – спросила Энн у Бена, хмуро уставившегося на дверь, через которую выбежал Рейф.
– Понятия не имею. – Бен подошел к тому месту, где стоял Рейф, прежде чем сорваться с места, и поднял с пола смятую распечатку. – Должно быть, он узнал какое-то имя. Кто-то, кого Джесс знает.
– Бен, поезжай за ним! – взмолилась Энн. – Останови его, пока он не наломал дров!
Бен стремительным шагом направился к лестнице.
– Будь осторожен! – с беспокойством крикнула она ему вслед.
– Не волнуйся!
К тому времени, когда он добрался до своей машины, Рейфа уже и след простыл. Его машины тоже нигде не было видно. Выезжая с больничной стоянки, Бен по рации сообщил приметы автомобиля, описывая его по памяти.
– Номер машины? – спросил дежурный офицер.
– Черт, не знаю! – рявкнул Бен. – Просто установите, где машина. Остановите ее. Задержите водителя. Мужчина, темные волосы, рост примерно шесть футов и два дюйма.
– Он вооружен и опасен? – донесся голос из трубки.
Бен вспомнил знаменитый темперамент Маклеонов. Особенно когда дело касается их женщин. Это пострашнее огнестрельного оружия…
– Не вооружен, но считайте его опасным. Он, вероятно, окажет сопротивление при аресте. Постарайтесь не применять силу: у него сломаны два ребра.
– Похоже на Рейфа Маклеона.
– Это и есть Рейф Маклеон, – ответил Бен, услышав, как переговариваются полицейские.
– Я не понимаю, шериф Торп. За что нам следует арестовать Рейфа?
– За горячую голову.
– Сэр, я не могу это написать.
– Просто установите, где машина, и остановите ее.
– Пойнт-стрит, Пойнт-стрит, – повторял Рейф себе под нос, направляясь к району, в котором, он знал, находится эта улица. Он пытался представить в уме карту Литл-Спрингса, но она все время искажалась, превращаясь в какой-то клубок перепутанных линий, словно лабиринт в кошмаре, из которого никак не выбраться.
Рейф чертыхнулся и стукнул кулаком по рулю. Кто бы мог подумать, что этот занюханный хорек Фенстон осмелится терроризировать женщину по телефону? Он видел его только однажды в тот день у Джесс в конторе и теперь с трудом мог припомнить, как тот выглядит. Незапоминающийся тип. Наверное, именно поэтому он прибегает к телефонным звонкам, как к средству почувствовать свою власть, как к последней попытке проявить мужскую силу. По телефону он ощущал себя героем, этаким сексуальным мачо.
– Гнусный сукин сын, – пробормотал Рейф сквозь зубы. Он вспомнил, какой опустошенной и испуганной выглядела Джесс после каждого звонка.
Им надо было посоветоваться с психиатром, а не с полицией, с кем-то, кто понимает работу человеческого мозга? Ведь Фенстон явно больной, а не преступник.
Не преступник? А может, разговоры о сексуальных извращениях его больше не удовлетворяли и он перешел черту и готов осуществить свои угрозы?
– Проклятье! – Рейф еще сильнее вдавил педаль газа в пол.
11Удивление Джесс быстро сменилось подступившей паникой. Усилием воли она подавила ее. Он хотел напугать ее, и она испугалась, но разрази ее гром, если она доставит ему удовольствие увидеть ее страх. Она лихорадочно перебирала в уме возможные варианты того, как выбраться из этой ловушки. Надо сообщить кому-то, но как? Даже если бы в ее мобильном не села батарейка, едва ли Фенстон дал бы ей позвонить. Что же делать? Единственное, что она может, это попробовать заговорить его и выиграть время.
