Ким Лоренс - Киногерой для Розалинды
— Ты — настоящая? — прохрипел он, едва касаясь уголка ее губ. Глаза его пылали.
— Можешь потрогать.
— Хорошая мысль. — Его руки скользнули под легкую ночную сорочку, прошлись по гладким округлостям ягодиц. — Попка, кажется, вполне натуральная. Неужели и впрямь ты мне не снишься?
Сэм снял с нее через голову ночную рубашку.
Линди с глубоким, блаженным вздохом прижалась к его груди. Сжав его бока коленями, она медленно двигала бедрами и чувствовала, как его возбужденная плоть упирается ей в живот.
— Ты хоть понимаешь, что ты со мной делаешь? — спросил он глухим голосом.
Линди подняла голову и улыбнулась ему.
— Приблизительно представляю.
А в следующую секунду неожиданно оказалась на спине, прижатая к матрасу тяжелым телом Сэма. В его поцелуе не было ничего изысканного. Он целовал ее грубо и жадно, исторгая еле слышные стоны из ее груди.
— Никуда ты от меня не денешься! — шептал он.
— А я никуда и не хочу уходить...
— Я сделал тебе больно?
Линди удивленно вскинула глаза, завязывая пояс толстого махрового халата.
— Я не знала, что ты проснулся.
— Тебе было больно?
Линди покраснела. Воспоминания о ночных занятиях любовью были так же свежи, как следы, оставшиеся на ее теле.
— Для человека, погибающего от истощения, ты был весьма энергичен.
Линди постаралась сразу взять верный тон — не слишком легкий, но и не слишком серьезный. Не может же она сказать ему, что пережитое ночью глубоко потрясло ее, что она открыла в себе такие стороны, о существовании которых даже не подозревала.
— Я должен извиниться?
Нет, это было выше ее сил!
— Извинения все испортят.
Сэм слегка расслабился, и Линди вдруг поняла, что он с волнением ждал ее ответа. Сэм сел в постели, одеяло соскользнуло до пояса. С пересохшим горлом Линди отвела глаза.
— Мне нужно в больницу.
Ну вот, все и кончилось. Она заранее готовила себя к этой минуте.
— Поедешь со мной?
Линди растерялась:
— Я?
— Может быть, с тобой врачи будут более разговорчивыми. Терпеть не могу их уклончивых ответов. Я хочу знать всю правду. Но если ты занята...
— Нет! — Линди глубоко вздохнула и заставила себя говорить спокойно: — Сегодня у меня нет никаких дел.
Она пожала плечами — воплощенное безразличие. Все-таки она ему пригодилась. Это лучше, чем ничего.
— Спасибо.
Нисколько не смущаясь, Сэм откинул одеяло и встал.
Какой интересный рисунок на ковре, просто глаз не оторвать!
— Ты уже принимала душ? — спросил Сэм.
— Да.
— Жаль.
Она так и не подняла глаз, трусиха. «Ничтожество, — ругала она себя, — не можешь не возбуждаться от этой многозначительной хрипотцы в его голосе!» Линди принялась методично раскладывать свою одежду.
— Где твой багаж?
Боже, что же она ему говорила? Память у нее не та, чтобы не запутаться во всем этом вранье.
— Багаж... потеряли в аэропорту. — Линди так понравилась эта идея, что она решила немного ее разукрасить. — Его отправили на Гавайи. — Линди подняла взгляд, и ее довольная улыбка поблекла. — Ты не хочешь одеться? — резко спросила она.
— А мне показалось, что вчера мое тело тебе нравилось.
— Сэм!
— Ладно, ладно, так лучше? — Сэм обернул вокруг талии полотенце. — Ты в этом ходила на встречу со своим администратором?
Сэм взял в руки топик в темно-синюю полосочку, который она надела вчера в дорогу с темно-синими полотняными брюками.
— Это была неформальная встреча.
— Похоже на то. Во всяком случае, мы с тобой в одинаковом положении — нам обоим нечего надеть. — Сэм неприязненно посмотрел на одежду, которую носил, не снимая, в течение недели. — Позвоню в регистратуру, пусть пришлют что-нибудь.
— Бутики в фойе, наверное, еще не открылись.
— Откроются сегодня пораньше, — отрезал Сэм. — Вот увидишь, они пойдут нам навстречу.
И он оказался прав. Сэм был еще в душе, когда в номер принесли целый ворох одежды.
— Нашла что-нибудь подходящее? — спросил он, выходя из ванной и энергично растирая свою темноволосую голову.
— В изобилии, — сухо ответила она, хмуро разглядывая очередную этикетку известного модельера. — Но для меня это слишком дорого.
— Кто тебя просит платить?
— Я не могу принять от тебя в подарок одежДУ-
— Почему?
— Это было бы... не совсем прилично.
— Возьми в долг.
Тема явно ему наскучила.
«Ну конечно, ему есть о чем подумать, поважнее, чем о том, какие я надену трусы», — печально подумала Линди. Она выбрала себе льняные брюки кремового цвета и шелковую блузку в полоску.
— Я с тобой потом расплачусь.
Сэм нетерпеливо глянул на нее, но спорить не стал.
Мерилин, казалось, совсем не удивилась, увидев Линди рядом с Сэмом. Она кивнула ей как знакомой. Выслушав лечащего врача, Линди упала духом. Сами по себе многочисленные травмы не были опасны для жизни. Рентген показал, что мозг не поврежден, но...
— Что вы мне пытаетесь сказать? — оборвал Сэм поток путаных объяснений, напичканных специальными терминами.
— Он говорит, Сэм, что повреждения почек необратимы.
Доктор удивленно посмотрел на нее:
— Вы врач?
Линди кивнула. Сэм не дрогнул, только сильнее сжал зубы и вопросительно взглянул на врача.
— Линди права?
— Боюсь, что да.
Мерилин со стоном бросилась в объятия мужа.
— Бедный мой, маленький, — всхлипывала она.
— Что это значит? — продолжал расспрашивать Сэм.
— Всю оставшуюся жизнь мальчик будет привязан к искусственной почке.
— А нельзя сделать пересадку?
— Это, конечно, возможно, но найти подходящего донора нелегко. Мы взяли на анализ ткани Бенджамена... Лучше всего подошел бы близкий родственник. Может быть, брат или сестра...
— Я жду ребенка, — Мерилин вытерла слезы. — Значит, я не смогу?..
— Солнышко... — муж притянул ее к себе.
Сэм смотрел на них с удивлением.
— Поздравляю. Значит, остаюсь я.
Линди вздрогнула, хотя и знала, что он это скажет. И этого человека она обвиняла в отсутствии отцовских чувств!
— У нас нет гарантий, что вы окажетесь совместимы, мистер Рурк.
— Делайте все, что нужно.
— Об операции можно будет думать, когда мальчик оправится от остальных травм.
Сказав это, врач тактично удалился.
— О, Сэм, ты простишь нас когда-нибудь?
— Тут нечего прощать, Мерилин.
Линди тоже хотела было уйти, но Сэм загородил дверь. Линди чувствовала себя здесь посторонней. Ей нет места в их личном разговоре.
— Мы не имели никакого права запрещать тебе видеться с Беном. Нужно было честно сказать ему, что ты — его отец. Я сыграла на твоем чувстве вины. — Глаза Мерилин наполнились слезами раскаяния. — Я поступила как эгоистка. Когда увидела, как ты сидишь у его постели, я почувствовала себя настоящей злодейкой.
