Шарлотта Лэм - Любовная лихорадка
Грэг наклонился к Саре, протягивая коробку шоколада, которую он купил в театре. Она долго выбирала конфету, ощущая настороженный взгляд Грэга.
– Жарко? – спросил он. – Ты сильно покраснела.
– Нет, – солгала Сара.
Грэг приложил ладонь к ее щеке.
– Ты вся горишь!
– Душно, – ответила она. – Тебе не кажется, Люси?
Люси озабоченно наклонилась к Саре.
– Вроде бы нет.
Грэг вопросительно посмотрел на Люси, та пожала в ответ плечами. Сара едва обратила внимание на их безмолвный диалог.
Занавес поднялся, свет притушили, зазвучала тихая музыка. Сара метнула взгляд в ложу Ника. Он сидел в прежней позе, бинокль был явно направлен не на происходившее на сцене. Сара уловила в темноте движение женской ладони, похлопывавшей Ника по руке, поворот головы Ника и медленное скольжение бинокля вниз.
Больше Ник в ее сторону не поворачивался, но Сара сидела как пригвожденная и на сцену смотрела, ничего не видя. Фигуры, которые плели на сцене венок из условных жестов и движений, казались ей призрачными тенями, а музыка, вторгавшаяся в ее сознание, звучала ироническим контрапунктом собственным чувствам.
Увидев Ника, Сара с новой силой ощутила, как она любит его и как противно-нелепы чувства, которые он в ней вызвал. Она готова была ночь напролет любоваться одним его профилем. К глазам подступали слезы, но она держала себя в руках. Сидела с вымученной улыбкой, надеясь, что посторонние ничего не заметят, и боясь только Грэга – его не провести.
Внимание ее привлекло движение в ложе. Она увидела, как Ник подался вперед, белая рубашка светлым пятном мелькнула в полумраке. Наверно, придвинулся к женщине, может, целует ее. Иначе зачем он шевельнулся? Ревность острым штопором буравила Сару.
Она перевела взгляд на сцену и удивилась – спектакль закончился. Раздались аплодисменты, потом началась обычная церемония: занавес несколько раз взлетает вверх, летят цветы, улыбки, балерины кланяются, им целуют руки. Сара как зомби смотрела на происходящее, не позволяя себе взглянуть на Ника.
Грэг повел Люси и Сару по тесному проходу между креслами. Вокруг все восторгались танцовщиками, оркестром. Сара же замкнулась в себе, ей стало холодно. Грэг, оглянувшись через плечо, помрачнел, и она нацепила дежурную улыбку.
Они спускались в фойе – там колыхалась толпа. Сара уставилась в спину Грэга. Она специально не смотрела по сторонам, чтобы не увидеть Ника. Надо выбраться из театра без новой встречи – зачем лишние страдания.
Ник, конечно, рядом с той красавицей. Сегодня у него нет времени высматривать Сару. Может, он уже вычеркнул ее из памяти и заодно стер ее имя из записной книжки. Зачем она вообще ему понадобилась, если в списке его побед такие роскошные дамы, как сегодняшняя? Нечего и сравнивать себя с той, что сидела рядом с Ником в ложе. Одного взгляда было достаточно, чтобы Сара поняла: женщина эта затмевает ее во всем – во внешности, одежде, манерах. Подобные создания бывают только в мире Родона, мире богачей, к которому он принадлежит. Сара была за пределами этого мира, но ни минуты не жалела об этом.
Наконец они выбрались на холодный ночной воздух. Грэг пошел за такси, Люси наклонилась, чтобы поправить ремешок на туфле. Сара же стояла, оцепенело глядя на звезды в лондонском небе. Как нелепо они выглядят здесь, где свет их меркнет от ослепительного сияния уличных фонарей.
– Сара! – раздался рядом голос. Пальцы коснулись ее руки.
Сара замерла. Она отвернулась от Ника. Грэг взмахнул рукой, и Люси, заметившая только жест Грэга, весело сказала:
– Пойдем! Грэг поймал такси!
Сара судорожно метнулась вслед за торопливой фигуркой Люси. Ник задержал ее.
– Отпустите меня! – пробормотала она, не глядя на него.
Ник отпустил. Сара, не оглядываясь, пошла прочь.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
В середине июня наступила изнурительная жара. Много дней подряд небо было синее, знойное, на улицах Лондона стало нечем дышать – так раскалились дома и асфальт. На Сару навалилась непривычная усталость, она почти не работала, томилась бездельем, и Грэг начал тревожно поглядывать на нее.
– Ты неважно выглядишь, – сказал он Саре, и она ответила легкой улыбкой.
– Чувствую себя прекрасно!
В те дни у Сары часто вырывались эти слова, похожие на крик. Люси, обеспокоенная, как и Грэг, получила тот же ответ. Сара не хотела, чтобы кто-то догадывался, как ей тяжело. Узнай Грэг или Люси о ее переживаниях, она стала бы еще несчастнее.
Как нельзя кстати пришелся неожиданный заказ из Кента – какая-то дама пожелала иметь вид своего парка. Это был прекрасный повод покинуть Лондон, избавиться от незримого присутствия Ника и скрыться от немого вопроса в излишне проницательных глазах Грэга.
Грэг уехал в Кембриджшир в тот самый день, когда пришло письмо из Кента, и Люси перебралась к Саре, чтобы присмотреть за домом. Сара направилась в Кент с твердым намерением забыть Ника Родона.
Дом, куда ее пригласили, назывался «Ручей цапли» и находился на холмистых равнинах Кента, сбегавших к морю. Миссис Уолтерс в письме подробно описала дорогу.
Сара довольно легко отыскала «Ручей цапли». Поместье располагалось в тихом месте, на значительном удалении от узкой проселочной дороги. Добравшись до места, Сара из машины начала разглядывать дом. Он был ни чересчур велик, ни мал – просторный помещичий дом, построенный, как она полагала, в двадцатые годы нашего века; белые стены и бледно-желтые ставни в континентальном стиле выдавали любовь его обитателей к обилию воздуха и солнечного света.
Сара позвонила у входа, и дверь открыла немолодая женщина в темно-синем платье. Она уставилась на Сару бесцветными, как белесое мартовское небо, глазами. Высокая, сухопарая, с длинным лошадиным лицом, она излучала неприязнь. Сара смотрела на женщину в замешательстве: может, она просто не любит художников? Такие люди Саре встречались.
– Заходите! – произнесла женщина, не размыкая бледных губ, когда Сара представилась.
Сара, заинтригованная и немного раздраженная приемом, переступила порог и двинулась следом за женщиной через отделанный золотистым дубом холл; бледно-зеленое платье подчеркивало изящную, стройную фигуру Сары.
– Мисс Николс! – слишком громко, словно оглашая приговор суда, сказала женщина.
Сара вошла с вежливой улыбкой и остолбенела, узнав женщину, которая поднималась из бархатного кресла.
Это была сестра Ника, она смотрела на Сару с той самой очаровательной улыбкой, которую Сара видела на фотографии в квартире Родона. Она шагнула к Саре и протянула руку.
– Как я рада, что вы приехали! – сказала она и, заметив, что Сара смятенно оглядывается по сторонам, добавила: – Нет, Ника здесь нет.
