Мишель Дуглас - Восхитительная Софи
Их взгляды встретились. Протянув руку, он убрал за ухо прядь волос с ее лица.
– Конечно, такие вещи лучше не обсуждать на ночь, но обещай мне, что ты поразмыслишь над моими словами. Не позволяй плохому победить, Софи.
Она заморгала. Очень медленно кивнула в ответ:
– Хорошо.
И вдруг до нее неожиданно дошло, где она сидит – прямо у Лайама на коленях.
– О! – Вскочив, Софи уселась на диван.
Если бы ему не было больно расставаться с ее близостью, он рассмеялся бы, взглянув, как далеко от него она устроилась.
Софи сцепила руки на коленях:
– Лайам, когда ты ушел прошлой ночью, я приняла решение.
Он взглянул на ее сцепленные руки, и по спине его пробежала дрожь.
– Решение?
– Я улечу отсюда ближайшим почтовым самолетом. Думаю, это к лучшему.
– Но… – Он поднялся. – Ведь это уже завтра!
– У меня нет причин оставаться здесь.
– Гарри…
– С ним все будет хорошо. Вы теперь неразрывно связаны друг с другом.
Струйки пота потекли по спине Лайама.
– Но…
– Настало время вернуться к моей привычной жизни. И кроме того, Лайам, я хочу повидать Анну и Ли.
Этот простой и ясный аргумент отнял у него желание возражать. Он не мог противиться ее желанию увидеться с сестрами. Однако…
– Ты всегда будешь нужна Гарри.
В улыбке молодой женщины сквозила печаль.
– Надеюсь на это. Но сейчас он уже не нуждается в моей неусыпной заботе. У него есть ты, Бетти, Роб и вся твоя семья.
Вся его семья? Лайаму неожиданно показалось, что этого мало.
Глава 13
Софи прощалась с малышом. Они прижалась лицом к его щечке, потом уткнулась в шейку, и мальчик весело рассмеялся.
Софи передала Гарри Робу и поцеловала того в щеку. Молодой конюх мгновенно покраснел, а Лайам ощутил укол ревности.
– До свидания, мисс Софи.
– До свидания, Роб. Бай-бай, Гарри.
Гарри, улыбнувшись, открыл и закрыл ладошку – то была его версия прощания. Сердце Лайама сжалось. Удастся ли ему успокоить Гарри, когда малыш поймет, что Софи не вернется?
Софи села в джип.
– Скоро приеду! – прорычал Лайам Робу, усаживаясь за руль и заводя мотор.
Он украдкой взглянул на нее, когда они ехали к аэродрому. Нос Софи был ярко-красным, и Лайам понял, что она едва сдерживает слезы. Если она расплачется, он обнимет ее.
Нет, он не хотел, чтобы она плакала, не хотел причинять ей боль, а вот обнять Софи мечтал.
Лайам остановил джип возле взлетной полосы. По спутниковому телефону ему сообщили, что почтовый самолет приземлится через десять минут.
В машине наступила тишина, нарушаемая лишь криками птиц. Лайам с трудом разжал руки, вцепившиеся в руль:
– Когда ты приедешь сюда?
– Знаешь, мне хотелось бы взять Гарри и побывать вместе с ним в Джарндирри.
Она не желает оставаться в Неварре? Каждый мускул его тела напрягся. Лайам повернул голову и взглянул на Софи. Она неотрывно смотрела в окно.
– Почему? – выдавил он.
– Я хочу, чтобы он познакомился и с моей семьей. Мне очень важно, чтобы его окружало как можно больше людей, которые будут любить и поддерживать его. Ты имеешь какие-то возражения?
Да! А кто же наполнит его дом веселыми мелодиями? Кто будет смеяться так, что станут звенеть стены? Кто будет делать молочный карамельный коктейль, отпускать глупые шуточки и?..
Звук хлопнувшей дверцы машины заставил его вернуться к реальности. Лайам осознал, что шум, возникший в его ушах, – шум моторов приземляющегося почтового самолета.
Софи уезжает.
Он выскочил из джипа и увидел, что она достает из багажника свою сумку.
– Софи, вы с Гарри принадлежите друг другу – точно так же, как и мы с Гарри. Останься здесь, живи, как дома. Клянусь, у нас будет все хорошо.
Она поставила сумку на землю:
– Остаться здесь – в каком качестве?
Во рту у него пересохло.
– В качестве члена большой семьи. Пусть Неварра станет твоим домом.
Молодая женщина посмотрела вдаль – на красную землю, поросшую низким кустарником. Сердце его забилось быстрее. Она должна согласиться!
– Лайам, ты заставил меня поверить, что настало время простить себе ошибки прошлого. Ты заставил меня поверить, что мечты мои могут исполниться. Неделю назад я, наверное, согласилась бы на твое предложение, но сейчас хочу большего.
Захлопнув багажник, она направилась к нему. Кровь его вспыхнула, когда он увидел желание, затуманившее ее глаза. Ему надо отступить, уйти…
– О, Софи…
– Я совершенно не чувствую себя твоей родственницей, Лайам. Мое чувство никак нельзя назвать платоническим.
Встав перед Лайамом, Софи обняла его за шею и, приподнявшись на цыпочки, прикоснулась губами к его губам.
Он попытался остаться безучастным, неподвижным, но руки его сами собой сомкнулись на ее талии. Лайам твердил про себя, что делает это, стремясь остановить женщину, однако обнаружил, что все крепче прижимает ее к себе. Ее губы еще сильнее надавили на его губы. Лайам сдерживался изо всех сил, стараясь не сжать ее в объятиях. Лишь приоткрыл губы, поддавшись натиску губ Софи. Он не мог противиться этому, но все же предоставил ей решать, что делать дальше.
Страстное, горячее желание наполнило его, когда ее язык медленно и возбуждающе проник в его рот. У Лайама закружилась голова, и ему показалось, что его уносят волны медленной реки, а Софи – единственная, кто поможет ему остаться на поверхности.
Он застонал, когда она отступила. Переведя дыхание, Софи вскинула голову и взглянула ему прямо в глаза:
– Я люблю тебя, Лайам, и хочу, чтобы мы стали семьей: ты, я и Гарри – на всю жизнь.
Страх пронзил его грудь. Сдержав дрожь в коленях, Лайам отступил назад, стараясь избавиться от наваждения, навеянного ее поцелуем. Он хочет ее, но…
Огонь вспыхнул в изумрудно-зеленых глазах.
– Так я и думала, – прошептала Софи, прочитав ответ на его лице. – Прости, Лайам. Мне надо идти.
К ним приближался Сид:
– Я слышал, маленькая леди желает отправиться в Брум?
– Все правильно, – сказала Софи. – Но я не леди!
– Хорошо. – Сид помолчал. – Я… э-э-э… возьму вашу сумку. Ах да, вот почта для Неварры. – Он передал Лайаму пакет и взамен взял у него другой. – До встречи!
– Пока, Сид. – Лайам сделал глубокий вдох, затем протянул руку Софи. – До свидания, Софи.
Молодая женщина проигнорировала его руку. Поднявшись на цыпочки, она поцеловала его в щеку:
– Береги себя, Лайам, – и скрылась в самолете.
Лайам, спотыкаясь, направился к машине, опустился на сиденье и притронулся рукой к тому месту, куда прикоснулись ее губы.
Винты самолета начали медленно вращаться.
И тогда Лайам понял. Он понял, в чем давно должен был признаться самому себе…
