С. Гарднер - Ради любви к женщине
Все старые слуги, видя её преданность пожилой женщине, с грустью смотрели на неё. Они видели боль в её глазах, которая, как она думала, была так хорошо скрыта. Они души в ней не чаяли и изо всех сил старались ей угодить, готовя её любимые кушанья, но чаще всего блюда возвращались на кухню почти нетронутыми.
Рэйса похудела, в результате чего черты её лица приобрели более точёные формы. Но никто не знал, что эта внушающая страх сильная женщина каждую ночь засыпала в слезах. Или что она спала, сидя на стуле, потому что не могла вынести воспоминаний о женщине, которую любила и с которой когда-то делила эту постель. И все же, она осталась в "Вираго".
Пока она гуляла, ей внезапно пришло в голову, что всё, что она когда-либо по– настоящему любила, было здесь, в "Вираго". Все, что формировало её характер, ранило её, делая сильней, всё, что когда-либо что-то для неё значило, брало своё начало здесь. Она оглянулась вокруг и почти в этот же самый момент пышная растительность, которая окружала её, показалась живой. Как и давным-давно поднялся лёгкий ветерок, который ласкал её изголодавшуюся кожу. Она вдыхала сладость и чувствовала силу этой земли, которая снова взывала к ней.
Она закрыла глаза и, когда вновь открыла их, её заполняла тоска, которую она больше не могла отрицать. Она просила о знаке, и, когда он появился, не увидела его. А теперь это место, которое было её жизненной силой, открыло ей глаза. Всё было так просто. Любовь никогда не умирает.
Рэйса еще раз оглянулась вокруг и решительно пошла к конюшням.
– Томас?
– Я здесь.
– Хорошо, это те новые лошади?
– Да.
– Пойдём, – сказала она просто.
Работник последовал за ней.
Она прислонилась к забору и наблюдала за лошадьми. Через несколько минут она увидела. Это была гнедая с проницательными глазами. Лошадь казалась высокомерной, и она узнала этот дух. Она указала на неё.
– Эту кобылу помести в моё стойло. Закажи табличку с именем для неё.
Томас спросил с улыбкой:
– Что на ней написать?
Она посмотрела на него, и грустная улыбка появилась, когда она сказала:
– Esperanza.
Имя "Надежда" показалось ей подходящим. Бросив ещё один взгляд на лошадь, она отправилась назад к дому.
***
Четырьмя днями позже Рэйса приземлилась в Далласском Международном Аэропорту. Всё было чётко организовано, и автомобиль ждал её. Она быстро прошла таможню. Лимузин повез её к пентхаусу, в котором она всегда останавливалась, когда прибывала в Даллас. Ей потребовалось несколько часов, чтобы убедиться, что контакт между каракасским и даласским офисами налажен, и распорядиться все вопросы переадресовывать ей сюда, в Даллас.
Той ночью Рэйса постояла перед стеклянной стеной и посмотрела на все те огни, глубоко вздохнула, развернулась и легла спать. И пока она опускала голову на подушку, в голове у неё продолжало крутиться одно слово…
"Завтра".
***
– Я не знаю, почему ты просто не посылаешь её на машине, – раздражённо заметил Мэтт.
– Мне нравится самой отвозить её в школу, Мэтт.
– А тебе не приходило в голову, что ты её избаловала? Возможно, именно поэтому у неё эти приступы агрессии.
– Знаешь, однажды ты скажешь что-нибудь действительное разумное, а я этого и не замечу, – сказала Кэролин, взяв ключи и оставив его удивлённо пялиться ей вслед с замершей в воздухе кофейной чашкой.
Кэролин увидела, что Аманда уже в машине, и села за руль со словами:
– Готова, дорогая?
– Да, мама, – ответила девочка, не отрывая глаз от окна.
Кэролин замечала, что в последние дни дочь перестала смотреть ей прямо в глаза. Она знала, что теряет Мэнди. Она не знала лишь одного, как это остановить.
Кэролин ласково провела рукой по темным волосам девочки и на один краткий миг столкнулась с её испуганным взглядом.
– Аманда…
– Мы опоздаем, мама.
И девочка снова отвернулась к окну.
– Аманда, что не так, детка? Я не смогу помочь тебе, если ты мне не расскажешь, – сказала она мягко.
– Всё так, мама.
– Что-то беспокоит тебя, Аманда.
Голос Кэролин, запнулся, и девочка снова посмотрела на мать.
– Мне больно, что ты не можешь поговорить со мной.
– Если я спрошу тебя кое о чём, ты скажешь мне правду? – спросила, наконец, девочка, напряжённо глядя ей в глаза.
Кэролин задумалась на мгновение, затем подняла глаза и кивнула.
– Ты моя настоящая мама?
На лице Кэролин отразилось искреннее удивление.
– Да, конечно.
– Я не похожа ни на тебя, ни на папу.
– Родители моего отца были темноглазые и темноволосые, как ты. Ты похожа на них, дорогая, – сказала она нежно, лаская мягкую щеку дочери. – Ты моя собственная маленькая красотка.
Аманда пристально посмотрела на неё. Заметив, как взгляд дочери меняется, Кэролин поняла, что дочь поверила ей.
– Я могу спросить у тебя еще одну вещь?
– Да.
– Кто такая Рэйса Андиета?
Кэролин не медлила с ответом:
– Кто-то, кого я знала очень давно.
– Папе она не нравится, верно?
– Да, – печально сказала Кэролин.
– Хорошо.
***
Кэролин высадила Аманду около школы и занялась своими обычными делами. Был понедельник, а по понедельникам она заезжала за свежими цветами и шла в её любимое маленькое кофе по соседству с цветочным магазином выпить кофе.
Выйдя от цветочницы, она внезапно остановилась.
– Привет, – сказала Рэйса мягко. – Я могу помочь тебе с этим?
– О, а…– она балансировала букетами, стараясь их не уронить.
– Вот, ты держи те, а я возьму эти, – Рэйса подхватила несколько букетов. – Твоя машина рядом?
– Да, я припарковалась прямо здесь, – ответила Кэролин в оцепенении.
До машины они дошли молча. Кэролин открыла багажник и положила туда цветы. Развернувшись, она снова столкнулась с далекими воспоминаниями.
Рэйса улыбнулась.
– Я слышала, что здесь делают отличный кофе, – сказала она, указывая на то же кафе, куда Кэролин собиралась зайти.
– Да, действительно, – отозвалась она, испытывая неловкость.
– Выпьешь со мной? – спросила Рэйса просто.
Кэролин колебалась лишь мгновение, а затем ответила "да".
Они шли нога в ногу. Ни одна не осмеливалась заговорить из страха сказать что-нибудь не то. Рэйса открыла дверь, и Кэролин вошла. Они сели за обычный столик Кэролин.
Кэролин улыбнулась своим мыслям. Капучино был восхитителен.
– Давно ты в Далласе? – наконец заговорила Кэролин.
– Всего несколько дней.
– Мэтт ничего не говорил, – заметила Кэролин, отведя глаза.
