Синтия Пауэлл - Покоренный дикарь
Ритмичными движениями Бренд ласкал ее грудь. Тепло его рук передавалось ей, от чего все ее тело охватила дрожь желания. Сладкая боль пронзила Фалин, когда его руки скользнули выше и, проникнув под тонкое кружево ее белья, коснулись ее сосков.
Он наклонился к ее груди, накрыв ее обнаженные плечи своими густыми золотистыми волосами. Фалин почувствовала прикосновение его губ на своей коже и, погрузив пальцы в шелковистые волны волос, притянула его к себе, в то время как его язык исследовал самые чувствительные части ее тела. Она невольно застонала, настолько сильным, почти невыносимым было удовольствие.
«Понимает ли он, что со мной делает?» — подумала Фалин.
Чувствовал ли он, как в низу ее живота разгорался огонь, разливавший жар по всему телу, заставляя ее извиваться от опалявшей ее страсти. Догадывался ли он, что ни один мужчина до сих пор не вызывал у нее таких чувств?
Когда Бренд откинулся назад, чтобы посмотреть на нее, Фалин прочитала в его глазах ответы на все эти вопросы. Да, он знал об этом. Он знал, что Фалин снова готова рисковать. Он понимал, что он значит для нее, что значит для нее каждое его прикосновение, каждый поцелуй. По тому, как он смотрел на нее, Фалин поняла, что он готов дать ей нечто большее.
Бренд изучал ее порозовевшее лицо, огромные глаза. Фалин безмолвно призывала его. Но не собирался сразу овладевать ею. Он хотел подарить ей наслаждение.
Той ночью, у бассейна, он напугал ее своим порывом страсти. Он больше не повторит эту ошибку. Сегодня ночь будет долгой и томной. Она превратится в мучительную и сладкую пытку.
Он будет сдерживать свою страсть, пока Фалин не достигнет предела. И он не овладеет ею, пока она сама не будет умолять его об этом.
Как она была прекрасна! Бренд упивался каждой частичкой ее божественного тела. Он ласкал ее грудь, такую мягкую, нежную. Сладкая, как нектар, чувственная и спелая.
Эта женщина создана для наслаждения. Для его наслаждения. Он, наверное, умрет от желания прежде, чем сможет овладеть ею.
Бренд улыбнулся, обещая вознаградить себя за эти мучения.
9
Бренд почувствовал, как дрожь пробежала по всему его телу, стоило ему представить долгую ночь любви с Фалин. Он думал о том, что ему хотелось сделать с Фалин: теперь, когда ее сердце и разум были готовы к этому, осталось разбудить ее тело.
Существовало много путей заставить женщину растаять от удовольствия, он знал их, его мужской инстинкт подсказывал, что надо делать. Взгляды, слова, прикосновения могли усилить ответное чувство женщины, а Фалин была очень чувственной женщиной. Все это обещало необыкновенное удовольствие.
Для них обоих. Он наклонился к ее губам, намереваясь начать прелюдию этой дивной ночи.
— Ой!
Бренд озадаченно отпрянул.
«Ой»? Не такую реакцию он ожидал.
— Ай! — Фалин хлопнула себя по голой ноге. — Меня кто-то укусил!
Бренд чертыхнулся про себя, проклиная тропический климат. Насекомые забрались на его территорию, атаковав нежное тело, принадлежавшее только ему. Если кто-то и имеет право покуситься на нее, так это только он.
— Наверное, москиты или песчаные клопы.
— Клопы? — в ужасе вскричала она.
— Не пугайся, это не те клопы, которые живут в домах, но они гораздо кровожаднее.
Он ударил себя по спине, чувствуя раздражающий зуд. Мерзкие, маленькие создания. Но он знал, как с ними бороться.
«Жидкость от насекомых», — вспомнила Фалин, как будто прочитав его мысли.
— Пойду принесу защитное средство.
Он поднялся на ноги.
— Подожди, я скоро вернусь.
Бренд быстро сбегал за флаконом.
— Современная наука — потрясающая вещь, дающая человеку право возвыситься над его меньшими братьями. Особенно над такими, как насекомые-кровопийцы. Вставай, я намажу тебя, — предложил он.
Немного этой жидкости — и они смогут вернуться к тому, чем занимались до этого.
Фалин покорно встала и повернулась к нему спиной, приподняв руками волосы.
Бренд начал аккуратно втирать жидкость в ее кожу.
Потом он быстро намазался сам.
— Черт, они все равно кусаются! — воскликнула Фалин.
Бренд почувствовал свирепый укус в руку и понял, что она не шутит. Насекомые набросились на них с еще большим энтузиазмом.
— Что такое?! — И тут он догадался. Он только что намазал их обоих лосьоном для загара, липким, пахнущим кокосом. А эти кровопийцы только этого и ждали.
— Извини, Фалин. Я перепутал флаконы.
Он хотел добавить, что она тоже частично в этом виновата. Как он мог думать о названии на этикетке, когда его мысли были заняты совсем другим. Бренд вскочил и побежал за нужной жидкостью. Чтобы опять не ошибиться, он включил свет в кабине и прочитал название на флаконе.
Фалин, пританцовывая, отмахивалась от тучи насекомых.
— Ну-ка, еще раз повернись, — распорядился Бренд.
Он повторил процедуру, стараясь не пропустить ни сантиметра ее тела. Потом он намазал себя, и к тому времени, как закончил эту процедуру, насекомых практически не было.
Но зато от них обоих исходил резкий неприятный запах.
— Ты что-нибудь чувствуешь? — спросил Бренд.
— Нет, но пахнет ужасно, не удивительно, что мошкаре не нравится этот запах, — сморщила нос Фалин.
— Он скоро выветрится, — неуверенно сказал Бренд.
— Сомневаюсь. Тебе что, надо было выливать на нас все содержимое флакона?
— Но я же отпугнул их.
— И нас.
Она села на землю, пытаясь вытереть руки о траву, но это было бесполезно. Жидкость уже впиталась в кожу.
Бренд молча проклинал себя. Что действительно обладало силой вывести Фалин из романтического состояния, так это гремучий запах смеси лосьона для загара и жидкости от насекомых. Он не мог ее винить за это. Трудно было себе представить, как они смогут любить друг друга, окруженные этим жутким запахом.
Но Бренд все же не отчаивался. Он присел на корточки рядом с ней, снял с себя майку и принялся вытирать ее ноги. Ткань немного впитала в себя липкую жидкость, но тут они столкнулись с новой проблемой. Песок, на котором они сидели, прилипал к липкой коже и покрывал ее своеобразным панцирем.
Фалин уставилась на обнаженную грудь Бренда.
Он что, издевается над ней? Мало ему, что ее закусали проклятые насекомые, лишившие ее такого долгожданного любовного приключения, теперь еще он маячит перед ней, раздражая ее своим видом. Мучительная пытка.
Томительная боль не покидала ее. Все ее тело жаждало его. Фалин чувствовала легкую боль в сосках, медленно разгоравшийся жар между ног. Она хотела его. Мерзкий запах, грязь, песок — все это не имело значения. Избалованная городская девушка исчезла. Сейчас Фалин была просто женщиной. Женщиной, жаждавшей любви. И Бренд был единственным мужчиной, способным удовлетворить ее желание.
