Лоррен Мартин - Цветные бусы мечтаний
— Они… — эхом повторила она слова Тобина. — Кто «они»?
И тут он, потеряв терпение, вскочил со стула, словно подброшенный пружиной. Кэтлин едва не вскрикнула от испуга, не зная, что У него на уме. Не в первый раз она подумала, не позвать ли на помощь.
Но он даже не посмотрел на своего адвоката. Засунув руки в карманы старого потрепанного пальто горохового цвета, он принялся стремительно расхаживать по комнате.
Девушка боролась с желанием посмотреть на часы. У нее бурчало в животе. Она надеялась сегодня вечером поужинать с Алексом. Во-первых, ее ждал вкусный десерт, а во-вторых, внутренний голос подсказывал, что десертом дело не ограничится. Желудок Кэтлин был самым настоящим диктатором, и даже запутанная история Майкла Джорджа Тобина не могла заглушить его требования.
— Мистер Тобин…
Он поднял голову и остановился у дверей.
— Эм Джи, — с обаятельной усмешкой заметил он. — Меня не называли мистером Тобином с тех пор, как сестра Роч застукала меня с сигаретой в мужском туалете. Я тогда учился в восьмом классе.
Кэтлин нахмурилась, пытаясь не ответит на его улыбку.
— Хорошо. Так кто «они»? Те, кто так с вами обошелся? — спросила она, указывая на свежий синяк и ссадины на его правой скуле.
Он дотронулся рукой до щеки, и снова в его глазах блеснула ирония.
— Нет, — признался он, — Просто те, кто арестовывал меня, преподали мне краткий урок хороших манер.
Кэтлин окаменела. Она не была новичком и прекрасно знала о методах, которыми действует полиция, но радости ей это не доставляло.
— Вы спровоцировали их?
— Конечно. Меня застукали стоящим с пушкой в руке над трупом полицейского. Они имели полное право выразить свое неудовольствие.
Эти слова заставили ее ощетиниться.
— Вряд ли.
Девушку наградили еще одной улыбкой, откровенно потешаясь над ее наивностью. — Я получил свое, мисс Эрроу. Не тратьте время на такие пустяки.
В чем Кэтлин совершенно не нуждалась, так это в покровительственном отношении со стороны подобных клиентов. Она достаточно хорошо понимала всю подоплеку этого дела. Ей уже приходилось защищать в суде тех, кто убивал полицейских, и делала она это, «наступая на горло собственной песне». Когда же сия чаша ее миновала, она испытывала громадное облегчение.
— Меня все еще интересуют те таинственные люди, которые преследуют вас, — сказала Кэтлин, непроизвольно одергивая юбку, словно это могло укрепить ее решимость. — Вы должны признать, что это смахивает на типичную паранойю.
Прислонившись к стене, он согласно кивнул. Руки его по-прежнему лежали в карманах пальто.
— Знаю. Какое-то время я и сам так думал. Но потом появился Пит и доказал, что я был не прав.
— Агент Маккой принимал в этом участие?
Еще одна пауза.
— Очевидно.
Он больше не улыбался. И снова Кэтлин испытала желание утешить его. Он всего лишь слегка нахмурился, но от нее не укрылась терзавшая его боль. За что он переживал больше — за жизнь друга или за его честь?
Неужели действительно существовала тайная организация, членом которой был коллега Тобина? В это почти невозможно было поверить.
— Они… — напомнила девушка, наклоняясь через стол к собеседнику.
Эм Джи глубоко вздохнул и, казалось, пришел к нелегкому решению. Он поднял руки и потер ими лицо.
— Я вовсе не уверен, что хочу впутывать вас в это дело, — признался он.
— Я уже впуталась, — напомнила ему Кэтлин. — Я ваш адвокат.
Это замечание вызвало у него очередную усмешку.
— Я в долгу перед Брайаном, верно?
На этот раз уже Кэтлин не смогла удержаться от улыбки.
— Зависит от того, удастся ли мне помочь вам.
Тобин поклонился в знак признательности.
— Один ваш приход уже оказал мне неоценимую помощь.
— Тогда ответьте на мой вопрос.
Он снова сорвался с места и принялся быстро ходить из угла в угол, сунув руки в карман. Кэтлин машинально полезла в свой «дипломат» и вынула оттуда сигареты, которые специально носила с собой для таких случаев. Когда арестованный поднял голову, она бросила ему пачку и была вознаграждена еще одной ослепительной улыбкой. Это смутило ее: девушка начинала понимать, что с нетерпением ждет продолжения разговора.
Ждать пришлось до конца сигареты. Кэтлин надеялась, что он расскажет ей обо всем приключившемся с ним, приведет доводы в свое оправдание и объяснит, зачем он ее вызвал. Но ничего этого Тобин не сделал. Да и с какой стати, подумалось ей, она решила, что он передумает?
Тобин вернулся к столу и ткнул окурок в видавшую виды пепельницу с изображением моста Золотых Ворот. Но вместо того, чтобы сесть и начать свое повествование, он выпрямился.
— Я ничего не могу рассказать вам, — просто промолвил он.
У Кэтлин в прямом смысле отвисла челюсть. Стул жалобно скрипнул, когда она вскочила и потребовала объяснений.
— Что это значит? — гневно спросила она, опираясь ладонями о стол. — Вы требуете защитить вас, вытащить из тюрьмы, а потом заявляете, что ничего не можете рассказать? Так дело не пойдет, мистер Тобин. Его глаза блеснули.
— Я уже просил называть меня Эм Джи.
— Мы еще не соблюли все формальности, — осадила его Кэтлин, щелкая замками «дипломата» и складывая бумаги в папку. — Я не берусь за дело, если клиент не желает быть откровенным.
Казалось, он не обратил на ее слова никакого внимания.
— Вы не понимаете.
Кэтлин вскинула голову так резко, что пучок, в который были собраны на затылке ее волосы, чуть не развалился.
— Это я как раз понимаю. Каждый имеет право на защиту. Если бы я не верила в это, то не пережила бы трех лет работы общественным защитником. Но я никогда не валяла дурака. Ни тогда, ни теперь. Можете позвонить мистеру Брайану и попросить, чтобы вам подыскали другого адвоката.
Она успела закрыть чемоданчик и обойти стол, прежде чем Тобин сдвинулся с места. Внезапно он схватил ее за руку, не давая возможности уйти. Его взгляд стал острым и колючим.
— Вы не понимаете, — медленно повторил он, и его непоколебимая уверенность в правоте своих слов резанула девушку по сердцу. — Мне надо добраться до улики, спрятанной в надежном месте. Если до этого момента вы будете знать, в чем дело, то подвергнетесь той же опасности, что и я.
Тем не менее Кэтлин надменно вздернула подбородок.
— Ох, пожалуйста…
Теперь его глаза были совершенно спокойны. Совершенно.
— Я вас не разыгрываю, — сказал он, — Я один из тех, кому не суждено дожить до завтрашнего утра. Так оно и случится, если меня отправят в тюрьму штата. Один человек, которому я полностью доверяю, сообщил мне, что такой приказ уже отдан. — Обвиняемый пожал плечами. — Думаю, мне следует считать себя польщенным: за мою голову обещан миллион. А все потому, что у меня есть вещь, которая представляет кое для кого огромную опасность. Но я смогу добраться до нее только в том случае, если выйду отсюда под залог.
