Алекс Стрейн - В ожидании чуда
Рик насупился и стал собирать листы, а Кристин невольно проследила за движениями его рук, ловко и быстро собиравших со стола бумаги. Эти широкие ладони были ей хорошо знакомы. Наверное, она знала их лучше, чем собственные ладони. Широкие, сильные, смуглые, с длинными пальцами красивой формы. На правой кисти, возле большого пальца была заметна белая ниточка старого шрама – благодарность от бродячей собаки, которую десятилетний Рик пытался спасти от голодной погибели.
Габриель все уши прожужжал ей о том, каким Рик был в детстве добрым и сострадательным мальчиком. Он тащил в дом всю живность, которую мог обнаружить в округе: бездомных кошек, подбитых мальчишками птиц, хромых собак… И вот одна из этих псин не поняла благородного порыва и в целях самообороны тяпнула Рика за руку. Ему тогда делали прививки, водили по врачам и строго-настрого запретили приближаться к братьям нашим меньшим… Впрочем, этого наказа хватило всего на неделю, после чего, невзирая на все строгие запреты, на ранчо снова воскресла самостийная ветеринарная клиника. Да, наверное, это и было именно так, но с той поры прошло слишком много времени, и добрый и сострадательный Рик куда-то пропал, а вместо него появился этот: холодный, равнодушный, жесткий и почти жестокий.
Рик наконец собрал все бумаги и сунул их во внутренний карман пиджака. Потом он поднялся и молча направился к выходу. Кристин ждала, что вот-вот раздастся хлопок входной двери и… Но Рик зачем-то вернулся и теперь стоял в дверях кухни и смотрел на нее. Собрав всю силу воли, Кристин спросила:
– Что-то еще? Ты что-то забыл?
– С тобой… все в порядке? – после паузы и с заметной заминкой произнес он. Словно даже эта стандартная фраза далась ему с трудом.
– Да, я в полном порядке, – довольно убедительно солгала Кристин. Внутри что-то глухо дернулось и заболело. – Извини, просто время уже позднее, а я здорово устала сегодня. Прощай, Рик.
Он кивнул и ушел. На этот раз насовсем. Кристин невидяще посмотрела на опустевший стул, как будто Рик все еще сидел на нем. В ее воображении он действительно все еще сидел перед ней. Но не тот Рик, который десять минут назад холодно и равнодушно дал подписать ей бумаги на развод, а тот мужчина, которого она любила несколько лет. Иногда Кристин казалось, что она его любила всю свою жизнь и даже больше того – что она была рождена специально для того, чтобы быть с ним, принадлежать ему…
Господи, что за бредовые фантазии заполняли ее голову? Совершенно несостоятельные и ужасно глупые… В груди гулко, тяжело и устало стучало сердце, с каждым ударом увеличиваясь в размерах, занимая всю грудную клетку и наполняясь нестерпимой болью.
Я больше его не увижу. Никогда…
Кристин закрыла глаза, пытаясь справиться со своими эмоциями. Зачем он только приехал, неужели не мог прислать своих адвокатов?..
Кристин сложила перед собой на столе руки и уперлась в них лбом. Она старалась дышать глубоко и равномерно, чтобы быстрее прошла эта боль, но она все не проходила…
2
– Добрый день, маленькая сеньорита. Как поживаете?
Маленькая Кристин – ей всего семь – с огромным трудом удержалась, чтобы немедленно не спрятаться за мать. И было от чего струсить: над ней склонился огромный черноволосый мужчина с очень смуглым лицом и черными глазами. Но мужчина улыбался, сверкали белые зубы, от уголков глаз расходились смешливые морщинки, совсем как у ее отца, а рядом стояли улыбающиеся родители, молодые, красивые, которые ни капельки не боялись пришедшего в их дом черного гостя. Более того, они были рады его видеть, а отец Кристин долго тряс руку мужчины в крепком рукопожатии и даже пару раз хлопнул его по плечу. Так что никакой опасности не было и в помине, а прятаться просто так было довольно глупо. Ведь ей уже семь, она большая девочка!
– Добрый день, сэр, меня зовут Кристин, – вежливо ответила Кристин и подала незнакомцу руку.
Мама говорила ей, что, здороваясь, женщина должна первой протягивать руку. Мужчина изумился, замешкался, а потом присел перед Кристин, так чтобы их глаза оказались вровень, и осторожно взял ее маленькую ладошку в свою огромную ладонь. Хрупкие пальчики, казавшиеся слишком белыми на фоне смуглой кожи, утонули в огромной ладони мужчины, когда он с превеликой осторожностью пожал протянутую ручку Кристин.
– Очень приятно познакомиться, сеньорита Кристин. Меня зовут Габриель Винсенте Ромеро, но ты можешь звать меня дядя Гейб.
– А вы на самом деле мой дядя? – удивилась Кристин.
– Почти что дядя, – весело ответил Габриель Ромеро и подмигнул Кристин, а у родителей сделались какие-то странные лица, словно они внезапно загрустили.
Потом сеньор Ромеро вытащил из большой сумки, стоящей на полу, огромную книгу с разноцветными картинками и такую красивую куклу, что у Кристин захватило дух. На кукле было розовое платье, все в кружевах и оборочках, и розовые туфли. Светлые волосы куклы были завиты в тугие локоны, розовые губки бантиком, пухлые щечки и невероятно голубые глаза притягивали взгляд Кристин.
– Я привез вам подарок, маленькая сеньорита. Только я не знал, что вам понравится больше.
Кристин перевела растерянный взгляд с книги, на обложке которой были нарисованы танцующие эльфы, на невероятную куклу.
– Кристин умеет читать с четырех лет, – с гордостью заявила мама, и Кристин тут же подумала, что куклы ей теперь точно не видать. Добрый сеньор Ромеро решит, что, раз Кристин уже умеет читать, она выберет книгу.
– В куклы я тоже люблю играть, – осмелилась пискнуть она, взрослые рассмеялись, а Кристин едва не заплакала от досады. И почему они так себя непонятно ведут?
– Это все ваше, сеньорита, – заверил ее сеньор Ромеро, протягивая Кристин подарки.
Девчушка почти молитвенно сложила ручки, боясь дотронуться до белокурого чуда. Гостю пришлось почти всунуть подарки в руки девочки, и Кристин прижала их к себе так крепко, что острый угол книги впился ей в бок.
– Большое спасибо, сеньор Габриель Винсенте Ромеро, – пролепетала она, старательно выговаривая странное имя мужчины.
Впервые за свою семилетнюю жизнь она получила такие роскошные подарки. Родители тоже покупали ей игрушки и книги, но они были не такими прекрасными! В глазах девочки сеньор Габриель тут же встал на ступеньку выше Санта-Клауса и всех известных ей волшебников.
– О, сеньорита, разве мы не договорились, что вы будете звать меня дядей Гейбом? – улыбаясь, покачал головой сеньор Ромеро.
– Да, сэр. Простите, дядя Гейб, – тут же поправилась Кристин. – Большое спасибо за ваши подарки. Мама, можно мне пойти в свою комнату?
– Конечно, дорогая. Я позову тебя, как только будет готов обед.
