Сандра Филд - Ожившая статуя
Она поджала губы.
— Я рада, что ты не находишься в плену иллюзий и не полагаешь, что мы занимались любовью.
— Удар ниже пояса.
— Это единственный язык, который ты понимаешь.
— Так чего же ты сдерживаешься? Давай, скажи, что я подлец и мерзавец, — улыбнулся Рийс.
Лорен сунула руки в карманы юбки.
— Ты разрушитель, — с горечью в голосе сказала она. — Я любила Уоллиса. И этот дом. Мать мне почти чужой человек. Когда я была маленькой, она заботилась обо мне, но потом стала холодной и отдалилась. Своего отца я не помню. Мой второй отчим мечтал, чтобы я поскорее ушла из дома. Человек не может существовать один. Ему нужны семья и дом. Моей семьей стал Уоллис, который любил меня как родную дочь. А домом — этот коттедж, где я чувствовала себя в безопасности. А ты уничтожил то, что было мне дорого. Ты разрушаешь все, к чему прикасаешься?
Лужицы крови на чикагском тротуаре…
— Я заплачу покупателю вдвое больше и верну дом тебе, — ровным голосом произнес Рийс.
— Деньгами нельзя все поправить! — ее голос надломился. — Как же ты не понимаешь?! Я любила Уоллиса. А теперь у меня ничего не осталось.
— А за что ты любила его? — неожиданно для самого себя спросил Рийс.
— Уоллис был добрым и веселым. И смешил меня. Пел популярные партии из бродвейских мюзиклов тонким голосом. Он вытворял совершенно безумные вещи: мог пойти плавать в апреле или кататься на велосипеде по снегу… Он всегда слушал меня. Просто слушал и не давал никаких советов.
По ее щекам текли слезы, но Лорен не обращала на них внимания. Рийс понимал, что лучше не успокаивать ее.
— И ты думаешь, что его махинации на финансовом рынке уничтожили все это? Пойми, не бывает идеально хороших или абсолютно плохих людей. Нельзя делить все на белое и черное. Да, Уоллис украл деньги. Впрочем, его можно считать современным Робином Гудом — ведь он отнимал их только у богатых. Но при этом он был прекрасным отчимом, уделял тебе много времени. Одна сторона его натуры не отменяет другую. А для тебя отрицательные качества Уоллиса затмили положительные.
— Правда? — нахмурилась девушка.
— Мне кажется, тебе он дал гораздо больше, чем отнял у меня. Он дал тебе то, что не купишь ни за какие деньги. Любовь и понимание, когда ты очень в них нуждалась.
— Да, ты прав, — согласилась она.
— Он не был совершенством. Но мы все таковы.
— Послушай, — медленно начала Лорен, — когда я назвала тебя разрушителем, ты так посмотрел на меня… как будто я напомнила о чем-то неприятном или страшном. О чем ты подумал, Рийс?
У него перехватило дыхание. Он не мог заставить себя рассказать ей, потому что никогда ни с кем не говорил о том кошмаре, который увидел, вернувшись от банкомата. Его мать умерла за восемь лет до того. Перед смертью она просила заботиться о Клеа. Но Рийс не выполнил обещания, данного ей, и Клеа погибла.
Молодой человек пришел в себя и увидел, что Лорен стоит совсем близко и сжимает его руку. В ее взгляде было сострадание.
— Прошу тебя, расскажи.
— Не могу, — хриплым голосом ответил он.
— Доверься мне.
Ее глаза, бирюзовые, подобно морским волнам, посверкивавшим за окном, умоляли. Рийс вдруг понял, что никогда раньше не доверял свои чувства и сокровенные мысли никому, кроме сестры. Когда она умерла, он совершенно отгородился от мира, загнал переживания глубоко в себя.
— Как я могу доверять тебе? Мы знакомы меньше чем две недели.
— Но вчера мы оказались в одной постели.
Ощутив неожиданный приступ гнева, Рийс рявкнул:
— Одно дело — обнажить тело. И совсем другое — душу.
— А для меня одно без другого не бывает. — Сострадание в ее взгляде исчезло, и его место заняла отчужденность, как показалось Рийсу. — Значит, нам больше нечего сказать друг другу, — ровным тоном произнесла Лорен. — Как только я получу деньги по счету, тут же вышлю тебе. А потом продам мастерскую и выплачу тебе остальную сумму.
— Если ты выставишь мастерскую на продажу, я куплю ее и верну тебе.
— Ты не посмеешь!
— Посмотрим. И деньги от продажи этого дома я тоже не приму.
— Рийс, я делаю все, что в моих силах, чтобы вернуть тебе то, что у тебя отняли.
— Ты не должна возвращать мне чужие долги.
— Ты просто не можешь принять деньги от женщины.
— Если ты продашь мастерскую, то где будешь работать? На улице? Ради бога, где твой здравый смысл?
— Сниму небольшое помещение. Справлюсь как-нибудь. Не пропаду.
— А если ты беременна? — ехидно спросил Рийс. — Об этом ты подумала?
— Нет… — Лорен побледнела.
— Ты принимаешь противозачаточные?
— Нет, конечно. Зачем? Я же говорила, что ни с кем не спала после Сэндора. — Помолчав, она добавила в отчаянии: — Все произошло так быстро и неожиданно. Я даже не подумала о предохранении.
— Я тоже. Это, разумеется, моя вина. Мы уже связаны. Как ты не понимаешь? Не получится просто разбежаться в разные стороны. Я хочу снова заняться с тобой любовью, чтобы…
— Нет!
Лорен отшатнулась, подняв руки. В груди Рийса бушевала целая буря эмоций, главной из которых была боль.
— Знаю, я…
— Сделке конец. Я вышлю тебе чек. А ты можешь делать с ним что захочешь. Хоть отдай на постройку приюта для бездомных кошек — мне все равно.
Он понял, что она говорит абсолютно серьезно. Лорен действительно не хотела иметь с ним ничего общего. Рийс весь внутренне сжался, словно его ударили ножом под сердце. Но показать, как ему больно, он не мог, поэтому позволил гневу и раздражению победить истинные чувства.
Нет, умолять он не станет! Раньше этого не делал — не будет и сейчас. Схватить и поцеловать ее насильно? Нет уж, спасибо! Не хочет — ну и не надо!
— Я позвоню тебе где-нибудь через месяц узнать, не беременна ли ты, — спокойно начал Рийс. — Надеюсь, все обойдется. Мне бы не хотелось, чтобы отцом твоего ребенка был человек, которого ты терпеть не можешь.
Яркий солнечный свет падал прямо на ее лицо. Он видел, что она зла, напряжена и намерена стоять на своем. Ждет не дождется, когда он уберется из ее жизни. Впрочем, ему до этого нет никакого дела. Навязываться не в его правилах.
— Прощай, Лорен, — излишне вежливо сказал Рийс и, не дожидаясь ответа, повернулся и вышел из дома.
Он сел за руль, завел машину и отъехал от крыльца. С Лорен у него ничего не получится. Единственное, что их теперь связывает, — чек, который ему не нужен. И еще возможная беременность, последствия которой предстояло обдумать.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Лорен сделала музыку погромче. Мастерская была переполнена людьми. Вино и пиво лились рекой. Все вокруг веселились. Кроме нее самой.
