Патрисия Тэйер - Два кольца и брызги шампанского
— Я бегу кататься на лыжах и буду первым при спуске с горы. Подожди минуту.
— Подожду за дверью.
Сердце у нее билось так громко, что она едва разобрала его слова.
— В этом нет необходимости. Думаю, тебе доводилось видеть мужчин без рубашки, — по его понимающей улыбке было ясно, что ее смущение доставляет ему удовольствие. — Ведь у тебя есть братья.
Анджелина всей душой мечтала поскорей убраться отсюда, но ноги словно приросли к полу.
Он натянул теплую рубашку, а потом свитер. Было что-то уж совсем интимное в созерцании того, как он одевается.
— Никуда не годится, что ты собираешься все время посвятить работе. — Джон схватил свою куртку и перчатки с постели и подошел к ней с улыбкой. — Ты и вправду не хочешь отвести утро для отдыха и побегать на лыжах?
Ей бы очень хотелось, и она даже начала склоняться к этому, как вдруг их прервал тихий голос, звавший Джона по имени.
Они повернулись и увидели в дверях миниатюрную брюнетку. На ней был лыжный костюм.
— Ты готов? — спросила брюнетка. Она окинула Анджелину оценивающим взглядом и дала понять, что та лишняя.
— Минутку. — Джон вновь повернулся к Анджелине. — Так ты точно не хочешь покататься?
— Нет, думаю, будет лучше, если я займусь работой.
Он кивнул и направился к двери. Похоже, его нисколько не огорчил ее отказ.
Анджелина удивилась тому, что ее это так задело.
Позже, во второй половине дня, она вернулась в свой люкс совсем без сил. Но это была приятная усталость — она многому научилась с помощью Шеннон. Теперь же ей хотелось только отправиться в постель, но она знала, что сон будет бежать от нее.
Как бы Анджелина ни старалась всецело занять голову работой, мысли о Джоне не давали покоя и отвлекали. Он заставил ее почувствовать, каким пустым было ее существование. Она оставалась одинокой после смерти Джастина; ей удавалось избегать каких бы то ни было личных отношений вне семейного круга. Джон разрушил возведенную ею защиту.
Анджелина постояла, прошла к окну и стала наблюдать за падающим снегом. Она обманывала саму себя, думая, что ее привели сюда только деловые соображения. Она чувствовала влечение к Джону Росси, и это пугало ее. Анджелина прикрыла глаза, вспоминая, как пылко они целовались. О том, какие чувства он пробуждал в ней, стоило только ему приблизиться. О трепете, пронизывающем тело при одном только его прикосновении. Анджелина задрожала.
Раздался стук в дверь. Анджелина пошла открывать и увидела Сэма с алой розой на длинном стебле.
— Это вам, — сказал юный посыльный и протянул ей конверт. Она поблагодарила и вернулась в номер.
Зная, что записка от Джона, Анджелина испытывала нечто, похожее на страх. Наконец она открыла конверт и прочитала: «Анджелина, приглашаю поужинать со мной в моем номере в семь. Джон».
Это не просто приглашение на ужин. Разумней было бы порвать записку и отправиться спать, выбросив из головы послание.
Но с самой первой их встречи Анджелина вела себя отнюдь не разумно. Джону Росси удавалось приблизиться к ней, и она, казалось, не могла положить этому конец. Более того, она и не хотела. И сейчас ее мысли не отличались разумностью. Девушка прижала бархатистую розу к губам. Она примет приглашение и проведет с ним единственную ночь любви, о которой он просит.
* * *Четверть восьмого. Она не придет, думал Джон, подходя к накрытому столу.
Наклонившись, чтобы потушить свечи, он услышал стук в дверь. Сердце начало гулко биться в груди. Он подошел к двери и увидел Анджелину.
— Извини, я опоздала. Я… никак не могла решиться…
Он взял ее за руку и увлек в номер.
— Я рад, что ты пришла. Мне так хотелось провести с тобой вечер.
Ее взгляд скользил по комнате. Было видно, что она боится.
— Послушай, Анджелина, перестань вести себя так, словно я собираюсь наброситься на тебя. Я сказал тебе с самого начала, что ничего не произойдет, если ты сама этого не захочешь.
Ее голубые глаза встретились с его взглядом.
— Этого-то я и опасаюсь. Похоже, я не могу убежать от тебя. Я понимаю, что не принадлежу к типу женщин, с которыми ты общаешься, и никак не возьму в толк, что влечет тебя ко мне.
Он взял ее лицо в ладони.
— Я мог бы привести массу доводов. Только один взгляд твоих глаз — и во мне вся душа переворачивается. — Он еще раз судорожно вздохнул. — Моя голова занята мыслями только о том, как бы обнять тебя и целовать, пока ты не потеряешь способность трезво мыслить.
Она боролась с волнением.
— Джон… Я не очень искусна в этом. Но я хочу…
Он прильнул к ее губам. В поцелуе она ощутила томление и страсть, но Джону хотелось, чтобы она с самого начала знала правила. Он прервал поцелуй.
— Если хочешь уйти, cara, лучше сделай это сейчас.
Она не сдвинулась с места. Джон снова приник к ней в поцелуе, потом подхватил на руки и отнес в спальню.
— Я весь во власти желания, Анджелина. У меня просто голова идет кругом.
— И я теряю голову от страсти, — прошептала она, обвив руками его шею. Он поставил ее на пол рядом с постелью, наклонился и слегка прикоснулся губами к щеке, глазам, носу, губам. Легкие прикосновения заставили ее застонать. Он тотчас отреагировал, крепче прильнув к ней губами. Его язык, раздвинув ее губы, жадно прижался к ее языку. Она схватилась за его плечи, пока он наслаждался ощущением ее близости. Он оторвался от ее губ и начал легко, точно пробуя, целовать ее соблазнительную шею.
Затем поднял голову.
— У нас совсем мало времени побыть вместе, но мне хочется, чтобы все было прекрасно, — сказал он и вновь приник к ее манящим губам.
Анджелина не стала прислушиваться к доводам разума. До нее доносилось только бешеное биение собственного сердца и тихая музыка, звучавшая со стереомагнитофона. Она хотела того, что должно произойти этой ночью. Она не тешила себя надеждой, что Джон станет клясться в вечной любви, да и не хотела этого. Ей нужна была всего одна ночь, чтобы забыть свое одиночество, сделать вид, что и у нее могли бы быть близкие отношения с мужчиной.
Когда он прервал поцелуй, она застонала. Он улыбнулся, стянул с нее свитер, отбросив его в сторону. Анджелину била дрожь, когда Джон начал расстегивать ее брюки. Ее волнение достигло пика, когда она переступила через них, оставшись в кружевном черном бюстгальтере и таких же трусиках.
— О, cara, ты так прекрасна!
Она набралась смелости и придвинулась к нему.
— Покажи, какой ты, Джон. — Она начала расстегивать дрожащими пальцами его одежду. — Подари мне ласку.
Он скинул одеяло и уложил ее на прохладные простыни.
