Миранда Ли - Предложение плейбоя
Теперь Мишель понимала, что с помощью тех аргументов она стала разбираться в тончайших оттенках любви и ненависти в человеческих отношениях. В этих спорах они развивали свой интеллект и вместе с тем испытывали определенное раздражение друг против друга. Много раз она хотела использовать в подобных дискуссиях не словесные, а физические аргументы, как в недавнем случае с пластиковым чемоданчиком. Желание стукнуть его как следует, иногда бывало так велико, что ей приходилось непомерно усиливать словесные нападки.
Сейчас она думала о том, нужно ли ей вообще оправдание, чтобы дотронуться до него. Хоть какое-нибудь оправдание.
Может быть, поэтому она согласилась стать очередной подружкой Тайлера? Чтобы, наконец, насытить страсть, которая дремала в ней, неудовлетворенной, все десять лет?
– Тайлер, – проговорила она вслух, все еще поглощенная своими мыслями.
Его красивое лицо мгновенно приобрело настороженное выражение.
– О… Мне почему-то не нравится, как ты это произносишь – «Тайлер».
– Я только что думала…
– Еще хуже, – простонал он.
– Не говори глупостей. Теперь нам нет необходимости больше притворяться, не так ли? Я имею в виду… ведь мы уже не на свадьбе Кевина.
Мишель не была готова к холодной вспышке гнева, которая блеснула в его потемневших голубых глазах.
– Я думал, что вполне ясно дал тебе понять, что больше не притворяюсь. Бог мой, Мишель, я…
– Нет-нет – прервала он его и швырнула все вещи, которые держала в руках на сиденье автомобиля. Затем захлопнула дверцу. – Ты меня неправильно понял. Я не это имела в виду. – Она обогнула автомобиль и приблизилась к Тайлеру, который был великолепен в своем гневе. – Послушай, – начала она снова, выбирая слова как можно тщательнее, – Несмотря на наши промахи и недостатки, мы всегда были честны друг с другом. Я имею в виду то, что ты называл меня дурочкой, а я назвала тебя… О, бог знает как. И мы оба, возможно, были правы. Но не приходило ли тебе в голову, что мои самые резкие откровения были вызваны не только честностью? Ты сказал, что в течение многих лет хотел переспать со мной. Мне только что пришло в голову, что, может быть, я тоже этого хотела. Скорее всего, это желание возникло с самого первого дня нашего знакомства в университете. Я хотела бы вернуться назад, в прошлое… Может быть, для того, чтобы не столько воевать с тобой, сколько заниматься любовью?
Мишель ошеломила Тайлера. Она могла видеть это по его глазам. И по выражению лица. Его ноздри раздувались от прерывистого дыхания. Спина выпрямилась, а плечи напряженно развернулись.
Внезапно Мишель поняла свою ошибку. Все прозвучало искаженно, будто она долго страдала от неразделенной любви к нему. Вряд ли такой мужчина, как Тайлер, рад услышать подобное признание от любой девушки. Тем более от той, которую всегда считал слишком сентиментальной и чувствительной; которая всегда была слишком чистосердечной и простодушной и цеплялась за мужчину, даже когда была ему противна.
Возможно, он ожидал, что она признается сейчас в любви до гроба, и пришел в ужас от возможных последствий.
Паника, охватившая Мишель накануне этого вечера внезапно лишила ее чувства меры. Она потянулась к Тайлеру и стала успокаивающе поглаживать лацканы его смокинга, глядя на него снизу вверх с мягкой улыбкой.
– Я глупая, – говорила она. – Для меня понятие «заниматься любовью», совсем не равнозначно понятию «заниматься сексом». Ну, подумай сам, как я могла заниматься с тобой любовью, когда любила Кевина? Ведь ты понимаешь меня, Тайлер. Секс это совсем другое, нежели любовь, особенно для женщин. Я поняла это после прошлых выходных.
Он схватил ее руки и оттолкнул прочь.
– Да, это так! – настаивала Мишель. – И не надо смотреть на меня с таким отвращением. Мы, женщины, как тебе известно, тоже испытываем плотские желания, и они не всегда бывают в ладах с совестью или со здравым смыслом. Но я уверена в том, что женщина не может любить одного мужчину и одновременно хотеть другого. И давай скажем прямо, Тайлер: ведь ты очень красивый мужчина. И, несмотря на мою внешнюю неприязнь, я всегда любовалась тобой.
Однажды гнев Тайлера уже утихомирил ее пыл, когда она пыталась найти ответ на вопрос, мучивший ее всю неделю.
– Теперь я поняла, что не смогу быть нормальной женщиной, если не перестану втайне о тебе мечтать. Конечно это не объясняет того почему ты тоже возжелал меня, предпочтя первоклассным девушкам, Что тебя во мне привлекло? То, что я была запретным плодом, девушкой Кевина? Или увлекательной добычей, которая не упала сразу к твоим ногам после первого взгляда? Кевин, казалось, понимал, что твоя мужская сущность рано или поздно должна взыграть, даже, несмотря на то, что я совсем не была чудо-женщиной.
Мишель вовсе не желала воспитывать Тайлера. Она просто хотела выяснить правду. Но, как всегда в разговоре с ним, ей в итоге пришлось заткнуть рот. Господи что она хотела доказать?
Ее вдруг охватил стыд. Она уже собиралась извиниться перед Тайлером, но тут он крепко схватил ее за плечи, прижал к себе, однако целовать не стал, а просто улыбнулся ей сверху вниз холодной, еле заметной улыбкой, отчего дрожь пробежала по ее спине.
– Ты уверена, что знаешь меня, не правда ли? – спросил он почти с угрозой, – Это не так. Ты вообще меня не знаешь. А что касается мнения Кевина… Ведь именно ты его наделила пониманием того что такое на самом деле мой характер и каковы мои стремления. Спасибо тебе большое за это. Хотя признаюсь, моя мужская сущность в случае с тобой просто взыграла. Как и твоя, женская, тоже. О, разумеется, у тебя очень большое «Я», моя милая девочка. И ты не хочешь его терять. Ни за что. Именно поэтому ты хочешь вернуть Кевина.
Мишель знала: в том, что он сейчас сказал, была большая доля правды. Но она негодовала на него. И очень сильно.
– А что ты хотела услышать, Мишель? – добавил Тайлер насмешливо – Что я влюбился в тебя с первого взгляда? Что я жаждал быть с тобой вместе – как в постели так и не в постели в течение всех десяти лет? Что я подбирал бы крошки, которые бы ты бросала мне – и оскорбления вместе с ними, – потому что был от тебя без ума?
Его насмешка причинила ей больше боли, чем пальцы, впивающиеся в ее плечи.
– Это не исчерпывающий ответ, – бросила она, больше не испытывая смущения. Ее переполнял лишь гнев.
– Здесь не может быт исчерпывающего ответа, милая моя, – прорычал он. – Только неисчерпывающий. Я могу с уверенностью сказать только одно: в первый же день, когда я увидел тебя, я испытал непреодолимое желание залезть к тебе под юбку. Да, я буквально бесился от того, что ты не обращала на меня внимания. Да, меня тянуло блевать, когда я видел, как вы нежно воркуете с Кевином. Да, я приходил в ярость каждый раз, когда он к тебе возвращался.
