Мод Лэрби - Вечная игра
Она рассчитывала, что несколько дней вдали от него помогут ей вернуть душевное равновесие. Она уже гораздо спокойнее могла думать о запоздавшем письме, полученном на редкость не вовремя, и о своей странной реакции, в основе которой лежала ее собственная вина перед Мэгги. В письме не было обвинений, которых бы она не предъявляла себе самой. Теперь ее волновало, до конца ли он расстался с этими обвинениями.
На это у нее не было ответа, может, поэтому она и оставалась в Вашингтоне гораздо больше времени, чем ей потребовалось на визит к несостоявшемуся шефу, которому она должна была сообщить об изменившихся обстоятельствах. Правда, она могла бы написать ему письмо, но это слишком официально, а Эмме не хотелось сжигать за собой все мосты, так как она не была уверена, что через год снова не будет искать себе место.
Однако рано или поздно, но надо было возвращаться в Уэбстер. К тому же Эмма вдруг поняла, что соскучилась даже по кошкам. Она дважды звонила мистеру Петерсону и справлялась о них.
Единственное, что ей обязательно надо было сделать, это решить вопрос с машиной. И она потратила все свои сбережения на почти новую малолитражку, даже не заикнувшись о рассрочке. Она ведь осталась без работы, и ей не хотелось стать объектом для насмешек. Еще она подумала, что ей придется обратиться к Бренту гораздо раньше, чем она рассчитывала. Нельзя сказать, что эта мысль пришлась ей по душе, но делать было нечего.
Забив машину вещами, которые на удивление быстро и в полной сохранности были доставлены из Сенегала, Эмма отправилась в Южную Каролину. То, что она покидала столицу и бросала работу, о которой долго мечтала, оставило ее на редкость равнодушной, и это даже удивило ее. Мэгги имела обыкновение подсмеиваться над ней, считая, что она зациклилась на своей карьере. Жизнь — вечный калейдоскоп, и надо уметь наслаждаться ею, и Брент Форрест это, видимо, понял.
Злясь на себя за то, что ее мысли постоянно крутятся вокруг него, Эмма покрепче ухватилась за руль и сосредоточилась на дороге и пробегающих мимо пейзажах. Путешествие растянулось на два дня. Не изучив как следует карту, она сделала несколько неправильных поворотов и сбилась с пути. С Брентом такого бы не произошло, Эмма в этом не сомневалась. Он бы и без карты приехал точно куда надо.
По дороге она несколько раз возвращалась к мысли о том, правильно ли сделала, поехав на машине. Тем более что поразмышлять над этим у нее было время. Но сколько бы она ни старалась занять себя посторонними вещами, забыть о Бренте Форресте не удавалось, хотя в нем было много такого, что ей не нравилось в людях: он ни к чему не относится всерьез, не ставит перед собой никаких целей.
Зато Дэниел Кендол точно знал, что с ним будет через пять — десять и даже через двадцать лет, зло подумала Эмма. Вне всяких сомнений, он будет американским послом в какой-нибудь европейской стране к тому времени, как младший из его идеальных отпрысков поступит в какой-нибудь элитарный университет.
Эмма поерзала на сиденье и виновато поглядела на себя в зеркало. Она заставила Брента поверить, будто у нее с Дэниелом все серьезно. Впрочем, еще совсем недавно, когда карьера занимала ее целиком, она бы могла выйти за него замуж. Но недолгая жизнь в Уэбстере заставила ее по-новому взглянуть на мир. Она вдруг поняла, как много потеряет в жизни, в которой нет места обаятельному Бренту Форресту.
Почему бы ей сразу не сказать ему правду, как только она окажется в Уэбстере? Хотя зачем? Его вряд ли это волнует. Вздохнув, она постаралась сосредоточиться на дороге.
Эмма приехала в Уэбстер под вечер и, едва оказалась возле дома, огляделась в поисках Брента. Обе его машины были на месте. Рядом с ними стояла еще одна серебристая спортивная красавица. Значит, у него гости. Или, может, гостья?
Упрекнув себя за любопытство, Эмма поглядела на собственный дом и увидела на крыльце Брента Форреста. Он стоял, скрестив на груди руки, в своих выцветших джинсах и спортивной рубашке.
На секунду ей пришло в голову, что он простоял так все десять дней, пока ее не было в Уэбстере, и она просияла, начисто забыв обо всех своих благих намерениях.
Эмме ужасно захотелось, чтобы он сбежал вниз и обнял ее, но она тотчас мысленно одернула себя.
Остановив машину, она не спеша вышла, потянулась, достала сумку из-под вороха карт, пакетов, в которых покупала еду, туфель, валявшихся на заднем сиденье, и обошла машину кругом.
Брент оглядел ее и, как ей показалось, вздохнул с облегчением, но тут же взял себя в руки.
— Решили вернуться, мисс? — холодно улыбнувшись, спросил он.
— А кто в этом сомневался?
— Разве не вы?
— А что, вы меня вспоминали? — удивленно подняла брови Эмма. — Очень трогательно.
— Не я, а ваш жених. — Он с деланным равнодушием пожал плечами.
— Дэниел?
— Он звонил три раза. Кажется, ему не понравилось, что я подхожу к телефону.
Эмма поджала губы.
— И что вы ему сказали?
— Сказал, что вы заняты. Когда состоится свадьба? — спросил он, покачиваясь на каблуках. — Мне надо знать, чтобы привести в порядок галстук и фрак.
Эмма оставила без внимания его дурацкую шутку.
— Хотите сказать, что он не знает о моей поездке в Вашингтон?
— Да. Я же не знаю номера вашего телефона.
Эмма сжала пальцы в кулаки, мгновенно потеряв над собой контроль.
— Ну и что?.. Вы могли, по крайней мере, сообщить ему…
Она замолчала, поняв вдруг, что опять ввязывается в спор, а ведь он только этого и добивался.
А почему бы, собственно, ей не выйти из себя и не завести его, чтобы они могли наконец по-настоящему выяснить отношения и разрядить обстановку, навсегда разрушив мучившее их обоих взаимное притяжение? Закрыв глаза, Эмма сосчитала до трех.
— Вы все покрасили? — спокойно спросила она.
Его глаза удивленно блеснули, когда она переменила тему разговора, но он тут же улыбнулся, повергнув ее в смятение.
— Нет. Я подумал, что вы правы. Выбор цвета должен остаться за вами. Если не возражаете, мы можем завтра утром заехать в магазин. Я заплачу.
Эмма недовольно наморщила нос. Интересно, к чему он клонит теперь?
— Хорошо, — согласилась она, недоверчиво глядя на него. — И, коли уж мы заговорили о деньгах, мне нужно на расходы.
Брент широко улыбнулся, но, прежде чем успел ответить, за его спиной раздался незнакомый мужской голос:
— Женщина уже требует с тебя деньги. О Господи, Брент, я думал, ты хоть чему-то научился.
— Надо позвонить маме, — услышала она еще один голос. — Будем надеяться, они узаконят свои отношения до того, как на свет появится ребенок.
