Рини Россель - После свадьбы…
Сестра наконец заметила, как изменилось лицо Сюзанны. Она осеклась, подошла к ней.
— Ну, Сюзи, я совсем не хотела сказать… Татьяна осталась в прошлом. Это все дела давно минувших дней. А сегодня Джейк женится на тебе. — Иветт снова улыбнулась.
Сюзанна постаралась улыбнуться в ответ.
— А что Джейк просил передать мне?
— Передать? — Иветт подняла брови.
Глядя на сестру, Сюзанна покачала головой. Иветт — очаровательная хрупкая блондинка, без единого пятнышка на точеном лице. Копия матери. Сама Сюзанна была на несколько дюймов выше и унаследовала вместе с веснушками отцовские каштановые волосы. Она впервые заметила — тонкая красота Иветт была гораздо ближе к образу Татьяны, чем ее собственная внешность.
— Вети, — мягко напомнила она, — ты сказала, что Джейк хотел что-то мне передать.
— Точно, — захихикала сестра. — Какая я глупая. Он просил сказать, что вспомнил, кто называл его настырным приставалой. Мое появление его очень удивило. Он что, не знал, что мы сестры?
— Теперь знает. — Сюзанна закрыла глаза и встряхнулась. — Вряд ли эта дерзость тринадцатилетней давности расстроит свадьбу. Это все, что он хотел передать?
— Да. Ой, то есть нет. — Иветт хитро улыбнулась. — Он сказал: «Передай Сьюзен, что начало в четыре часа. А то она забудет выйти замуж». Но с виду он не боится, что ты сбежишь. Хочешь, угадаю почему? Ты уже рассказала ему одну интересную вещь?
— Вети! Ты неисправима, — с упреком перебила старшую дочь Ида Джин. — Посмотри на Сюзи. Она красная как помидор!
Обняв за плечи младшую, Ида Джин увлекла ее подальше от Иветт.
— Одевайся, дорогая. Джейк сказал, что будет завтракать наверху. Мы с Иветт приехали помочь тебе.
— О! — У Сюзанны затеплилась надежда. — Вы останетесь погостить?
— Нет, дорогая, — Ида Джин ее разочаровала, — комнаты нам нужны только для отдыха и перемены костюмов. После свадьбы у вас с Джейком будет медовый месяц, и тебе совсем не нужно, чтобы родители и сестра путались под ногами.
Мать погладила Сюзанну по щеке. Перед глазами девушки вспыхнули картины медового месяца. Будет он хоть чем-то похож на ее фантазии? Сюзанна смущенно закашлялась.
— Но мы… никуда не собираемся.
— Это не имеет значения, — засмеялась Ида Джин. — Вечером мы с отцом полетим в Уичито к Иветт навестить внучек. Так о чем я? Ах да, я остановилась на том, чтобы ты позавтракала и позвонила нам, когда будешь готова.
— Хорошо, мам.
— Кстати, Джейк сказал, что уедет с острова на несколько часов. Так что за обедом ты можешь присоединиться к нам и его очаровательному отцу без риска встретиться с женихом.
— Джейк уезжает? — Она даже пропустила мимо ушей новость об очаровании Джорджа. — Зачем? Что это он вытворяет?
— Не сбежит, не бойся! — хихикнула Иветт. — Кольцо поехал выбирать. Жду не дождусь увидеть булыжник, который он нацепит тебе на палец. Наверно, я умру от зависти.
Иветт, капризно надув губы, помахала рукой со скромным колечком. Сюзанна невольно улыбнулась этой клоунаде. Брак ее сестры с майором авиации Фрэнком Муром был, несомненно, заключен на небесах. Иветт, наверно, носила бы и скрученную проволоку вместо кольца, если бы ее подарил Фрэнк. Неизвестно, кто кому должен завидовать.
Значит, Джейк поехал выбирать ей обручальное кольцо? Эта новость оживила Сюзанну, но ненадолго. Даже самое красивое кольцо в мире не заменит ей того, чего она действительно хотела от Джейка. Если бы он только знал, если бы только подумал о том, что один его любящий взгляд значит для нее все на свете!
— Папа, ты хотел меня видеть? — Джейк остановился в дверях отцовского кабинета. Всюду темное дерево и кожа — кабинет напоминал комнату чопорного английского клуба начала прошлого века. Вечно задернутые бархатные шторы делали комнату еще темнее и бросали на стены бордовые отсветы.
Старый тиран стоял к Джейку спиной, доставая что-то из сейфа. Одетый в сливового цвета парчовый смокинг поверх белой крахмальной рубашки, он лучезарно улыбнулся сыну.
— Мальчик мой, — пророкотал старик, открывая зеленый бархатный футляр, — ты помнишь это?
— Мамины драгоценности.
Джордж прошествовал к резному столику, где царили нефритовые шахматы ручной работы, благоговейно поставил на него футляр и открыл крышку. Таким радостным и торжественным Джейк ни разу не видел его после смерти матери.
— Иди сюда, сын.
— Папа, я тороплюсь. Мне нужно срочно съездить на материк. — Джейк нехотя подошел к столику.
— Это ненадолго. — Джордж извлек из футляра изысканную диадему с изумрудами и бриллиантами. Поднес ее к свету, чтобы Джейк оценил великолепие. — Думаю, твоя мама хотела бы, чтобы Сьюзен это надела. Диадема была на моей Ребекке в день нашей свадьбы. Как твое мнение?
Джейк перевел взгляд с роскошного украшения на отца. Тот вертел диадему в руках, любуясь игрой камней. Черты его изрезанного морщинами лица смягчились и просветлели. Джейк понял, что старик вспоминает собственную свадьбу.
— Очень красиво, — сказал он.
— Я хочу передать это Сьюзен. Как ты думаешь, она согласится?
Джейк усмехнулся. Похоже, он не единственный Мерит, который считает, что Сьюзен приняла его предложение не из-за денег и положения в обществе. Джордж тоже почувствовал, что она искренне хочет стать женой его сына, матерью его внуков.
— Если она не согласится, скажи, что это семейная традиция Меритов — все невесты надевают диадему. На этом основании, думаю, она согласится. По крайней мере, сегодня.
Джейк почувствовал, что уже много лет не был так близок с отцом.
— Спасибо. — Лицо Джорджа приняло обычное сварливое выражение. — Неплохо бы вам обоим подарить мне внучка.
— Опять начинается… — Джейк покачал головой. — А я уж подумал, что ты перестал быть неисправимым эгоистом.
Он повернулся и вышел в коридор.
Время неслось стремительно. Погруженная в свадебные хлопоты, Сюзанна не заметила, как пролетело утро и почти половина дня. Пока она одевалась, Иветт без умолку болтала, а мать суетилась вокруг Сюзи. Ида Джин очень заботилась о том, чтобы костюм невесты, согласно обычаю, включал в себя «что-то старое, чужое, новое и голубое».
С «чужой» частью неожиданно помог старик Джордж, который преподнес Сюзанне восхитительную, повергшую всех в изумление диадему. Небольшое украшение поразило всех утонченной роскошью. Иветт укрепила ее в прическе Сюзанны, громко радуясь, как великолепно смотрятся камни в затейливо уложенных каштановых волосах сестры.
Наконец появился Честер О'Коннор. Он крепко обнял дочь. Придирчиво осмотрев комнату, педантичный отец Иветт и Сюзанны не нашел в ней ни одной неправильной детали — даже цветы в горшках гармонировали с внутренним убранством.
