Сабрина Филипс - Контракт на счастье
— Я сейчас приду! — крикнула Фэй, глядя на чайник, который слишком долго нагревался. Она хотела хотя бы как-то нарушить тишину.
— Что?
Фэй повернула голову в сторону гостиной.
— У меня есть только быстрорастворимый кофе без кофеина, Данте, и молоко, годится?
— Годится, спасибо.
Интересно, знает ли он о том, как кормят в государственных школах, что такое школьные обеды? Впрочем, вряд ли ему это интересно.
Данте стоял у потрепанного дивана, рассматривая набросок фрески, который она оставила на журнальном столе. Фэй задержалась на пороге, держа в руках кружки и жалея, что вовремя не убрала рисунок.
— Ты чувствуешь себя лучше?
Нет, подумала Фэй, лучше я себя не чувствую. Да это и невозможно, поскольку теперь твой образ преследует меня повсюду.
— Немного лучше, спасибо, — она подошла к дивану. — Присаживайся, пожалуйста.
Как же ей до сих пор удается не поссориться с Данте? Она и представить себе не могла, что будет в состоянии вести ничего не значащий разговор с мужчиной, которого любит и ребенка которого вынашивает. Данте сейчас казался ей обычным гостем, с которым она недавно познакомилась на балу.
— Ты все так же хорошо рисуешь, — проговорил он, кивнув на ее рисунок, и вытянул перед собой ноги, будто ему было не слишком удобно сидеть на стареньком диване. — Для чего это?
Фэй поставила кружки на стол, даже не подложив под них салфетки, как делала обычно, и закрыла альбом для рисования.
— Я просто хотела как-то провести время, — она присела на стул напротив Данте и закинула ногу на ногу.
Он открыл рот, чтобы продолжить, но в это мгновение зазвонил его сотовый телефон.
— Извини, я должен ответить.
Поднявшись на ноги и отвернувшись к окну, Данте быстро заговорил по-итальянски. Разговаривая, он поглаживал пальцами сувенир, привезенный Фэй из Тосканы, который лежал на подоконнике.
Фэй наблюдала за движением его пальцев. Данте закончил разговор и, отключив телефон, положил его в карман пиджака, потом повернулся лицом к Фэй.
— Я прошу прощения.
— Не беспокойся об этом, — искренне сказала она, понимая, что для него дела всегда превыше всего. Благодаря бизнесу, Данте стал тем, кем является. И если бы Фэй заранее знала, что Данте уважает только тех, кто разделяет его точку зрения, между ними не возникло бы столько противоречий. — Ты не должен чувствовать себя обязанным постоянно приходить сюда и узнавать о моем самочувствии, Данте. Тебе нужно заниматься делами. Я знаю, что твое присутствие всегда где-нибудь требуется.
— Именно поэтому я и пришел сюда.
Он что, намерен обсуждать с ней вопросы бизнеса?
Фэй медленно кивнула.
— Если ты приехал насчет нашего контракта, то я обещаю, что в конце месяца на твой счет в Италии будет переведена обещанная сумма.
Это означало, что первая прибыль ресторана «Маттесон» пойдет не на выплату кредита, а на уплату долга Данте. Фэй решила, что лучше сразу с ним расплатиться по полной.
Данте пристально посмотрел на нее, черты его лица стали резче.
— Нет, Фэй, я пришел не за этим. Я сказал, что с радостью инвестирую в твой ресторан.
Интересно, зачем ему это понадобилось? Данте так хочется, чтобы Фэй всегда чувствовала себя ему обязанной?
Снова присев на диван, он продолжал:
— Мне только что позвонили из офиса в Риме. Последние два дня я искал подходящее здание для размещения головного офиса моей компании в Лондоне. Пока мы здесь с тобой разговариваем, уже оформляется сделка купли-продажи.
На этот раз Фэй уставилась на него с удивлением. Данте решил переехать?
Зачем ему перебираться в Лондон? Фэй почувствовала, что разнервничалась так, как не волновалась уже давно. Итак, говоря о том, что они с Фэй смогут прийти к обоюдовыгодному соглашению, Данте имел в виду свои встречи с ребенком не только по выходным и праздникам. Он изначально хотел принимать активное участие в воспитании ребенка. А это значит, что Фэй никогда не удастся избежать встреч с ним. Она будет вынуждена постоянно быть в курсе его дел и новых любовных романов.
— Но зачем? — искренне спросила она.
Конечно, поступок Данте был логичен, но ведь раньше он никогда не учитывал чьи-то интересы, кроме своих. Неужели он изменит свой образ жизни, оставит любимую Италию и переведет головной офис своей компании в Лондон, хотя никто не просит его об этом?
Данте раздраженно нахмурился, будто причина его поведения была так же очевидна, как таблица умножения.
— Я хочу, чтобы у моего ребенка были оба родителя. Это окажется невозможным, если мы будем находиться в разных странах. Ты хочешь жить в Англии. Я же смогу работать, где угодно.
Фэй почувствовала себя побежденной. Данте снова повернул ситуацию таким образом, чтобы поступить по-своему.
— У ребенка будут оба родителя, но они ведь окажутся неженатыми, — прошептала она, словно обращаясь к самой себе.
Нет, нужно немедленно взять себя в руки и прекратить мечтания. Этот разговор напоминал тот, что они вели вчера, хоть и был об ином.
— Я ошибся, предложив тебе выйти за меня замуж.
Во взгляде Данте появилось выражение, какого Фэй никогда не видела. Это очень напоминало раскаяние, которое совсем не подходило ему. А в его голосе слышалось сожаление, что оказалось для Фэй еще хуже. Неужели он приехал за тем, чтобы все это высказать ей?
— Ты ведь считал, что так будет лучше для ребенка, — монотонно проговорила Фэй, опустив глаза и теребя край свитера.
— Да, — произнес Данте, признаваясь себе в том, что, несмотря на желание избежать ошибок своей матери, он продолжает их повторять. Всю свою жизнь Данте считался только со своей точкой зрения, не обращая внимания на желания других людей. Он и с Фэй хотел поступить подобным образом, заставив ее выйти за него замуж… Внезапно Данте поднялся на ноги с таким выражением лица, будто ему в еде попался камешек, который нужно немедленно выплюнуть. — Но я предлагал тебе выйти за меня замуж не только по этой причине.
Фэй подняла глаза от кружки с кофе и нахмурилась. Он хочет таким образом, чтобы ей полегче жилось? Что бы там ни говорил Данте, каждое его слово подобно ножу, который он вонзает все глубже в сердце.
— Что за причина, Данте? Неужели ты нарисовался в ресторане «Маттесон», чтобы преклонить передо мной колено, хотя даже не знал о моей беременности? А после решил, что лучше всего сначала потребовать денег, — язвительно сказала она.
— Я приехал не из-за этих чертовых денег! — его чувственные губы изогнулись, словно от обиды. — Я приехал потому, что скучал по тебе.
Фэй приказала себе не реагировать на эти лишенные смысла слова.
