Айрис Бромидж - Климат любви
Наступил облачный серый вечер, и Майк с Шарлоттой отправились на прогулку к южной меже.
— Как насчет предложения исследовательской станции? — сразу спросила она. — Вы его примете?
— Все зависит от того, что они предложат. Меня устроила бы неполная рабочая неделя, оставляющая время для Херонсбриджа.
— Значит, вам удалось убедить банк, что у Херонсбриджа есть будущее? Поздравляю. Я с удовольствием ответила на милое письмо мистера Стюарта.
— Ненавижу поражения. Я не хотел сюда возвращаться, это слишком несчастливое место. Но в земле, которая тебе принадлежит, есть что-то магическое. Она держит тебя.
— На это и рассчитывал ваш отец.
— Да. Хитрая старая лиса! Это был его единственный шанс. Ну, кажется, мы с вами оба не умеем долго сердиться. Мир?
— Да, я уже успокоилась, но все также протестую против того, чтобы вы постоянно приглашали Стивена Лэтчли. Мне этого не хочется, Майк. У него может создаться ложное впечатление.
— Например?
— Вы знаете. Почему вы ведете себя так, будто между мной и Стивеном что-то есть?
— Но, милая барышня, у нас здесь слишком мало молодых людей, а вам нужна мужская компания.
— Как вы думаете, сколько мне лет?
— Двадцать три.
— Двадцать четыре. Вы заставляете меня ощущать себя героиней Джейн Остин, которую родители выставили на брачный рынок, чтобы поскорее сбыть с рук. Это унизительно и нечестно, причем не только по отношению ко мне, но и к Стивену.
— А не слишком ли много значения вы этому придаете? Я не хочу, чтобы вы лишились всех своих друзей. Лэтчли — славный, честный парень, и явно увлечен вами, да и вам когда-то нравился. А я всего лишь с радостью принимаю его в своем доме, как поступил бы по отношению к любому вашему другу.
— Хочу сказать вам раз и навсегда, что моя дружба со Стивеном не пойдет дальше.
— А я думал, он вам нравится.
— Нравится. Поэтому я и не хочу, чтобы он заблуждался — ничего, кроме дружбы, не будет.
— А он хочет большего?
— Думаю, да, — ответила она после секундного колебания.
— Я тоже. Он станет хорошим мужем. А вам надо выйти замуж и родить детей, Шарлотта. Так у Стивена нет шансов?
— Нет. — Несколько минут они шли молча, а потом Шарлотта спокойно продолжила: — Не надо думать, что вы лучше знаете, что для меня хорошо, Майк. Никто из нас ничего не понимает в других.
— Это правда. Ладно. Лэтчли вычеркиваем. Скажите Кейт сами. Я хочу, что вы знали, Шарлотта: все, что происходит с вами, важно для меня. И мне хочется надеяться, что вас ждет счастливое будущее и вы не растратите себя впустую.
— Почему вы желаете другим того, что не хотите для себя?
— Я уже говорил вам, у меня в душе — пепелище. С мужчинами все по-другому, они могут найти себе иное применение, полностью заполнить жизнь работой, например. Но вы не должны целиком отдавать себя Херонсбриджу, забыв обо всем остальном.
— Это я тоже должна решать сама. Не стоит волноваться о моем будущем, Майк. Мне нравится Херонсбридж и работа здесь, но когда придет время уехать, я не окажусь беспомощной. Я многое узнала здесь и влюбилась в деревню. Когда вы перестанете нуждаться в моих услугах, я найду другую ферму или сниму домик в деревне. Деньги у меня есть, так что не стоит так мучиться ответственностью за мою судьбу. Я уже стала взрослой, — добавила она с дразнящей улыбкой.
— Я все понял, но мы не собираемся отказываться от ваших услуг.
— Пока. Но все меняется. Даже за год, что я живу здесь — посмотрите, как все изменилось: Тони, Ральф, Нора и Робин уехали, а мисс Ставертон, кажется, проигрывает битву старости. Таков закон изменений — время нельзя повернуть вспять, как нельзя заставить опавшие листья снова прирасти к веткам.
— Мы тоже меняемся. Все проходит — плохое и хорошее.
— Да, только иногда, когда ты счастлив, так хочется, чтобы время замерло. Мой год в Херонсбридже был счастливым. Честно говоря, такого счастья я не испытывала с раннего детства…
— А как у вас дома? Отец пишет?
— Да, вчера получила письмо — несколько строк на машинке. Я пыталась залучить его сюда, но он занят и вряд ли выберется.
Они дошли до межи, которая ограничивала земли Херонсбриджа с юга. Пока Майк считал, сколько понадобится новых столбов взамен сгнивших, Шарлотта, прислонившись к воротам, рассматривала живописные окрестности. Вечер был очень мирным, солнце уже спустилось за горизонт, позолотив края облаков; тишину нарушал лишь шелест колеблемой ветром травы. Осенняя меланхолия охватила Шарлотту. Этим разговором они с Майком достигли какого-то рубежа их отношений. Важным было не только то, о чем они говорили, но и то, о чем молчали. Она поняла слова Майка, как предупреждение: строй планы на будущее, не рассчитывая на меня — мне нечего тебе дать. А она ответила: не чувствуй за собой вины и не старайся помочь мне найти это будущее, я справлюсь сама. Но могла ли она справиться? Шарлотта так прикипела к Майку душой, что не представляла, как будет жить без него. Если он мог предложить ей только дружбу, то она должна принять ее и радоваться малому. Если он считал ее лишь удобным служащим, Шарлотта готова была стерпеть и это. Но она знала, что если Майк женится на Кейт Эссендин, для нее не будет места в доме молодых супругов. Ставертон пытался успокоить свою совесть, подталкивая ее к Стиву. Девушка улыбнулась, вспомнив короткий роман со Стивом. Как все это было несерьезно! А вот Майк и Херонсбридж так прочно вошли в ее сердце, что она не представляла себе жизни без них… Но Шарлотта знала, что не имеет права взваливать на Майка свои проблемы. Он должен ощущать себя свободным.
Ветер растрепал ей волосы, и она подняла лицо навстречу его холодному прикосновению. Майк поправлял столб. Шарлотта поняла, что не может смотреть на него — слезы наворачивались на глаза, и она снова обратила взгляд к темнеющему небу.
Майк остановился, чтобы раскурить трубку, а когда поднял голову, его поразила странная неподвижность Шарлотты, прислонившейся к воротам. Будто время замерло, и он смотрел на снимок: девушка в голубой куртке, с волосами цвета опавших листьев. Она стояла, спокойно подняв лицо к небу. Он уже замечал в ней странную способность растворяться в природе, когда мир был к ней слишком жесток. Что сейчас причинило ей боль? Тут девушка сбросила оцепенение и повернулась к нему.
— Смотрите, в поле чибисы, — сказала она, улыбаясь.
На обратном пути она много говорила о всякой живности — рассказывала о повадках оленя, которого как-то наблюдала, затаившись за кустами; об огромных лягушках, которые завелись у реки… Шарлотта пыталась казаться веселой, но Майк отметил про себя, что у нее усталый и подавленный вид.
