Бетти Нилс - Молчаливый профессор
Зато она то и дело встречала Оскара. Оправившись от неловкости, которую он испытывал после разрыва между ними, Оскар старался видеть Меган как можно чаще, чтобы поговорить с ней о Мелани. Он уже смотрел на Меган как на свою будущую свояченицу, которой интересно слушать о его планах на будущее и о том, что Мелани — само совершенство. Меган ему не возражала. Она любила Мелани и радовалась ее счастью, но находила несколько утомительным выслушивать долгие рассказы о планах, вроде тех, что они с Оскаром некогда строили. И не потому, что по-прежнему хотела выйти за него замуж. Теперь Меган знала, что чувство к Оскару, которое она называла любовью, было лишь сильной привязанностью. Она и сейчас испытывала к нему привязанность, ведь Оскар, по натуре добрый и спокойный, нравился всем, да и для Мелани он прекрасная пара. Меган всерьез начала подумывать, что сменить место работы не такая уж плохая мысль. Надо разом порвать с прошлым и начать все сначала, объясняла она Мередиту после очередной встречи с Оскаром, выслушав его рассказ о том, как чудесно они провели день у его родителей и какой потрясающий успех имела Мелани...
— В отличие от меня, — заметила Меган, снова обращаясь к Мередиту, своему единственному собеседнику. — Вообще, надо признать, я ни у кого не имела успеха...
Мередит же, занятый своим ужином, не обращал никакого внимания на ее слова, однако насторожился, когда в дверь постучали. Меган в это время была на кухне и размышляла, что бы себе приготовить. Она подошла к двери, поскольку в окно смотреть не имело смысла — из окна можно было увидеть только ноги. Стук в дверь повторился, громкий и настойчивый.
Наверное, кто-то из больницы, решила Меган, хотя оттуда, скорее, позвонили бы. Значит, кто-нибудь из друзей забрел поужинать.
Но, открыв дверь, она увидела крупную фигуру профессора, заслонившую весь дверной проем.
— О... — пробормотала Меган и тут же спохватилась: — Добрый вечер, профессор.
— Я хотел бы поговорить с вами, — он огляделся, — но не здесь. Может быть, сходим куда-нибудь поужинать.
— О чем же вы хотели поговорить?
— Скажу, если вы пойдете.
В его спокойном голосе Меган почувствовала нотки нетерпения и все же сказала:
— Я как раз собиралась приготовить себе ужин.
Он прошел в крохотную нишу, которую она называла кухней, и вопросительно взглянул на Меган — нигде не было видно никаких признаков того, что здесь готовили.
— Продукты еще в шкафу, — раздраженно пояснила Меган. — И вообще не понимаю, почему я должна вам это объяснять.
Он мягко проговорил, не обращая внимания на ее слова и раздраженный тон:
— Можно не переодеваться, просто возьмите жакет. Мы поедем недалеко.
— Я не... — начала было Меган, но, встретив его взгляд, осеклась. — Раз вы настаиваете... Что-то случилось в больнице? Я пришлю вам все анализы, какие потребуются...
— Если бы это касалось работы, я бы обратился к вам в больнице.
Он спокойно ждал. Меган надела жакет, велела Мередиту не очень шалить в ее отсутствие и, взглянув на профессора, сказала:
— Я готова.
Он пропустил ее вперед, запер дверь и, посадив Меган в машину, вежливо помахал рукой всем головам, высунувшимся из соседних окон.
Выехав на Майл-энд-роуд через Сити и Кингс-роуд, по мосту Патни, они направились в Ричмонд.
— Почему вы привезли меня сюда? — спросила Меган.
По дороге они мало разговаривали. Профессор был вежлив и предупредителен, но погружен в собственные мысли; Меган тоже было о чем подумать.
— Я здесь живу.
Свернув с шумных улиц, он поехал по спокойной дороге вдоль больших домов, выходивших к реке. У крайнего дома он остановился, вышел из машины и открыл перед Меган дверцу. Все это он проделал молча, и она спросила:
— Почему вы не предупредили, что везете меня к себе? Разве это тайна?
— Подозреваю, что, если бы я сказал вам об этом, вы бы вряд ли поехали со мной.
— Вы совершенно правы.
Он улыбнулся.
— Вот видите. — И, взяв ее за руку, пригласил: — Пойдемте. Я ужасно голоден, вы, наверное, тоже.
Он ввел ее в небольшой холл, где тотчас открылась дверь, и на пороге встал небольшого роста полный мужчина с копной седых волос и маленькими мигающими глазками. На нем был опрятный черный пиджак и полосатые брюки. Поздоровавшись с профессором, он поклонился Меган.
— Это Трамбл, — представил его профессор. — Он и его жена присматривают за мной. Я пригласил мисс Роднер к нам на обед. Предупредите миссис Трамбл и, пожалуйста, возьмите жакет у мисс Роднер.
Меган с упреком взглянула на профессора. Всегда неприятно узнавать о чем бы то ни было в последний момент, но еще неприятнее оказаться в гостях в старой ситцевой блузке и шерстяной юбке, в которой обычно сидишь дома по вечерам. Меган выглядела бы привлекательно и в бумажном мешке, но, если бы кто-нибудь сказал ей об этом, она вряд ли утешилась бы.
Профессор под руку провел ее через холл в комнату с большими окнами, обращенными к реке. Вдоль стены стояли красивые полированные шкафы с застекленными дверцами, в углу великолепные напольные часы, а перед длинной софой, покрытой бархатом лилового цвета, — стол розового дерева; еще один столик, изящный, красного дерева, стоял между окнами, сейчас закрытыми парчовыми гардинами, тоже лиловыми. Кроме него в комнате было несколько маленьких столиков на трех ножках, каждый с лампой и удобными креслами вокруг.
Меган внимательно оглядела комнату.
— Вы здесь живете? — Она покраснела: вопрос прозвучал глупо. — Я имею в виду — один. — Получилось еще хуже.
Профессор усадил ее в кресло и подошел к камину. Он пошевелил своей длинной ногой поленья, потом наклонился и погладил полосатую кошку, сидевшую у огня.
— Да, я живу здесь один, если не считать моих славных Трамблов. Давным-давно я получил этот дом в наследство и, когда я в Англии, живу в нем. Согласен, он слишком велик для одного человека, но это легкопоправимо.
— О, конечно, когда ваша жена и дети будут здесь...
Меган понимала, что это почему-то беспокоит ее.
— Да, когда, как вы сказали, моя жена и дети будут здесь...
Он сел в кресло рядом с ней, и она сухо напомнила:
— Вы хотели поговорить со мной о чем-то.
— Хотел. Вам нужно уехать отсюда, Меган. Вы это понимаете? Думаю, что могу вам помочь. В Голландии я вхожу в совет директоров одного детского дома. Там живут сорок мальчиков и девочек от трех месяцев до двенадцати лет.
