Миранда Ли - Предложение плейбоя
То, что он назвал ее «дорогая», было обычным делом и ничего не значило.
Но это слово заставило Мишень унестись в воспоминания. Оно напомнило ей те невыразимо нежные слова, которые нашептывал ей Тайлер в прошедшие выходные: «милая», «малышка», «любимая». Они звучали тогда очень сладко и даже возбуждающе, но сейчас, возможно, значили не более чем «дорогая» Гарри.
Скольким девушкам Тайлер шептал те же нежности, запудривая им мозги?
Мишель пыталась отогнать горькие мысли, когда зазвонил телефон. Она раздраженно сняла трубку: ей не хотелось сейчас с кем-либо говорить.
– Да, – сказала она резко.
– Я позвонил не вовремя?
Это был Тайлер. Тайлер с его чарующим голосом и неотразимым телом.
Мишель крепко сжала телефонную трубку.
– Это зависит… – начала она осторожно.
– От чего?
– От того, что ты сейчас мне скажешь…
Может быть, не стоит ожидать от него каких-либо серьезных слов? Может быть, это обычный звонок по типу: «как дела… целую… привет…»?
«Сожалею, дорогая, но давай ограничимся тем, что было в выходные. Ты знаешь, между нами нет ничего общего…».
Что означало бы, что вокруг его кровати уже порхают гораздо более привлекательные птички, которые не станут напрягать его на следующее утро или не заставят чувствовать вину за то, что он их просто использовал.
Возможно Люсиль права… Задним умом Мишель понимала, что Тайлер использовал ее. Ведь он знал, как она расстроена из-за Кевина. И была она пьяна или нет, все равно она находилась в ужасном состоянии, не взирая на количество поглощенного шампанского.
Мишель беззвучно застонала. По крайней мере, были две причины, за которые она цеплялась, оправдывая совсем не свойственное ей безрассудное страстное поведение. Но было еще одно весьма беспокоящее ее объяснение, которое она отвергала: может быть, Тайлер значит, для нее гораздо больше чем она думала.
– Я насчет следующей пятницы – начал Тайлер, и Мишель напряглась, ожидая его следующих слов. – Я забыл, что родители отмечают тридцать пять лет со дня свадьбы и Клео организует небольшую семейную вечеринку.
Как убедительно звучит!
Но почему-то стало больно. Даже слишком больно. О, Мишель какая же ты идиотка!
– И… – поторопила она быстро, даже грубо.
– И я хотел тебя заранее предупредить – ответил он, немного обескураженный. – Возможно, тебе потребуется купить какую-нибудь обновку. Моя мама будет роскошно одета, Клео, я думаю, тоже. То голубое платье, в котором ты была на свадьбе, может, и сгодилось бы, но я думаю, что Клео запомнила его, ведь вы, женщины, придаете этому особое значение.
Внезапная радость, которую испытала Мишель, также неожиданно исчезла. Она была удручена невеселой перспективой – провести вечер в стараниях не ударить лицом в грязь перед его золотой маменькой и высокомерной сестрой. К тому же она потратила целое состояние на голубое платье и вознегодовала при мысли, что ей придется приобрести еще одно.
– Может быть, тебе лучше пойти одному, Тайлер, – сказала она, стараясь придать своему тону оттенок благоразумия. Но слова прозвучали достаточно едко. – Я не думаю, что Клео будет рада меня видеть, и твоя матушка тоже. Можешь считать меня снобом, если хочешь, но я люблю бывать только там, где мне рады.
Молчание на другом конце провода было весьма многозначительным.
– Тайлер?..
– Я приглашаю тебя в последний раз, Мишель, – проговорил он сквозь зубы. – Я не могу точно сказать, о чем думает Клео. А что касается моей матери, позволь тебя уверить, что твое мнение о ней крайне неверно. Она была простой девушкой из рабочей семьи, прежде чем вышла замуж за моего отца. И она не будет воротить от тебя нос. Обещаю.
Мишель обратила особое внимание на слово «была». Когда-то давно его мать, возможно, и была простой девушкой из пролетарского квартала, но тридцать пять лет брака с самым богатым и могущественным человеком в городе наверняка ее изменили. По правде говоря, Мишель никогда не общалась с этой женщиной, но видела ее на празднике по поводу окончания университета, а затем пару раз – на вечеринках Тайлера, даже на расстоянии его матушка выглядела кем угодно, но только не простушкой.
Белокурая и все еще привлекательная, миссис Гаррисон источала тот лоск, который мог появиться лишь под воздействием большой кучи денег. Мишель не сомневалась, что миссис Гаррисон давно свернула с прежнего рабочего пути и ее собственная дорога привела к тому искушенному и изысканному стилю жизни высшего Света Сиднея, который весьма отличался от обыденного пролетарского прозябания.
– Возможно и так – упрямилась Мишель. – Но я не ногу позволить себе потратить всю зарплату следующего месяца на очередное шикарное платье, которое надену всею один раз. В отличие от некоторых, я не пользуюсь открытым кредитом. Мне надо будет отдавать долг.
Вздох Тайлера в трубке заставил ее почувствовать себя немного виноватой. Может быть, она слишком мелочна? Может быть, – и тем хуже! Если человек не выносит жара, ему придется выбежать из кухни. Что означает… если Тайлер не скушает того, что она предлагает, он оставит ее раз и навсегда!
Мишель сознательно гнала от себя мелочную мысль о том, что она нарочно ведет себя так, чтобы он отвязаться от нее. Дабы избежать, таким образом, будущих проблем и бедствий.
– Ты пойдешь, – прорычал Тайлер, – даже если мне самому придется купить тебе это проклятое платье.
– Нет, ты его не купишь, – возразила она. – Ты можешь купить все, что захочешь в этой жизни, Тайлер Гаррисон но только не меня.
– Я это очень хорошо знаю, – бросил он в ответ, – и не собираюсь покупать тебя, женщина. Я хочу только, чтобы ты провела со мной вечер пятницы. К черту все, но невозможно так долго ждать встречи с тобой. Хочешь верь, хочешь не верь, я с трудом дотяну до субботы.
От его признания у нее перехватило горло. Но скоро до нее дошло, что он имеет в виду лишь постель.
Мишель догадывалась, что плейбой Тайлер вряд ли способен обойтись без женщины целых пять дней.
Но все же его порочное желание возбудило в ней ответную чувственную реакцию, даже по телефону.
– Ты всегда можешь приехать ко мне вечером, – сказала она, и ее голос прозвучал тихо, тепло и интимно.
– Могу, но ненадолго, Потому что… мне придется работать день и ночь на этой неделе. Ладно, перестань капризничать и пообещай, что ты приедешь вечером в пятницу.
Она рассмеялась хорошо знакомым ему смехом.
– Осмелюсь сказать, что приеду.
– Мишель! Ты меня шокируешь! – Но по его голосу она чувствовала, что он сейчас улыбается.
– Да нет, ты совсем не шокирован, – сказала она, улыбаясь в ответ, но немного печально. – Ты испорченная личность, Тайлер Гаррисон. И у тебя весьма оригинальный способ общения с женщинами.
