Марсия Иваник - О, мой ангел…
— Она сказала, что сколько я буду жить, столько же мне можно надеяться.
Оуэн поперхнулся и быстро потянулся за стаканом с водой.
— Тебе же восемьдесят один год! Какой дурак тебя захочет?
— Ты просто завидуешь.
— Чему?
— У тебя было только два мужа, а вот Невиль Уолкер в прошлое воскресенье во время мессы делал мне глазки.
Ида разгневанно отвернулась от Мейбл и направилась к другому столу, за которым уже сидели две леди.
Оуэн неприлично громко расхохотался, услышав, как возмущенная Ида пробормотала:
— Ты слепа, как старая крыса, Мейбл. Невиль Уолкер каждое воскресенье подмигивает мне в то время, когда преподобный Ноуленд читает проповедь о телесном грехе.
Оуэн покачал головой и оглядел дворик. Пришли все приглашенные, причем каждый привел еще кучу друзей.
Собрание, организованное тетушкой Верной, имело оглушительный успех. Виолетте придется постараться, чтобы затеять у себя на следующий год нечто подобное. За то время, когда гости начали прибывать, Оуэн видел Надю только дважды, и оба раза она моталась между кухней и буфетом, устроенном в патио. Сейчас он пристально наблюдал за дверью в кухню. Может, пора помочь ей?
Он вошел в кухню и остолбенел. Надя размахивала половником и что-то кричала своей тетке на непонятном языке. А ее мать и другая тетка размахивали ложками и орали в ответ. У Оуэна не было ни малейшего представления о причине разыгравшейся свары, но он возблагодарил судьбу, что ножи на другом конце кухни. Он приблизился к Наде.
— Привет. Поддержка не требуется?
Надя опустила половник и уставилась на женщин.
— Как насчет судейства? — пошутил Оуэн. Надина мать принялась что-то объяснять Оуэну на незнакомом языке.
— По-английски, по-английски, Оленка, русского не учил, — смущенно заулыбался Оуэн.
— Простите, что говорю по-польски, — сказала Оленка, оборачиваясь к дочери. — Оуэн, рассудите нас.
Оуэн растерялся.
— А в чем дело?
Надя закивала головой, вручила Оуэну половник, а затем подняла крышку с огромной кастрюли, булькавшей на плите.
— Скажи-ка нам, здесь достаточно соли?
— Соли? — Он со страхом посмотрел на кастрюлю. — Разве в ней сплошная соль?
— Сначала попробуй! — скомандовала Надя.
Оуэн опять взглянул на кастрюлю, потом на Надю.
— Что, нужно добавить соли? — Он никак не мог уяснить, чего от него хотят, но считал, что критиковать повариху, которую он любит, опасно. А он ее действительно любил.
— Нет, нет, — по-русски закричала Оленка, обращаясь к Наде. — И не старайся подсказать ему свое мнение. Пусть он сам решит.
Надя повернулась к Оуэну.
— Пожалуйста, просто попробуй.
Оуэн почмокал языком, смакуя жаркое. Потом попробовал еще раз, надеясь, что Надя подаст ему какой-нибудь знак, который облегчит его задачу. Знака не было. Он положил половник и произнес:
— Оо… очень вкусно!
— Так нужно ли добавить соли? — настаивала Оленка.
Оуэн отдал половник Наде.
— Ничего не требуется, здесь все в норме.
Он затаил дыхание и ждал, что будет дальше. Надя посмотрела на мать и что-то сказала. Фраза, судя по тону, могла означать только одно: «А я что говорила?» Через мгновение Надя бросилась к нему и несколько раз поцеловала в щеку.
Оуэн застыл на месте. Впервые Надя выразила свои чувства в присутствии родственников. Правда, вот уже две недели он надеялся, что это случится. Возможно, в ближайшем будущем ему удастся разгадать тайну, скрытую в ее глазах. Он засмеялся и поцеловал ее в лоб.
— А что бы ты сделала, если бы я сказал, будто соли не хватает?
Она продолжала улыбаться и, вырвавшись из его рук, принялась наполнять опустевшую тарелку сестры Сони.
— Я бы просто сказала: добавьте соли.
Оуэн взглянул на Соню и ужаснулся. Молодая женщина с трудом держалась на ногах. Будь он более догадливым, то потребовал бы немедленно отправить ее в родильный дом: Соня была на последнем месяце беременности. Заметив, с каким удовольствием Соня принялась за еду, Оуэн удивился, что женщины в таком состоянии все же не теряют аппетита.
— Увидимся позже, — заговорщически прошептал он на ухо Наде.
После его ухода Надя долго стояла в дверях, отрешенно уставившись в пространство.
Прежде чем поднять глаза на Оуэна, София долго смотрела в чайную чашку.
— Сказать тебе то, что ты хочешь услышать, или правду?
— Только правду.
— Значит, так. Ты — строитель.
Она опустила чашку на стол.
Оуэн сдержал раздражение. От Софии он ждал большего. Все знали, что он — архитектор и владеет строительной компанией. Оуэн потратил почти половину дня, чтобы решить, какой способ гадания ему больше нравится. Не испытывая ни малейшего стеснения, он останавливался около каждого гостя, которому предсказывали судьбу, и старался определить самый надежный метод. Елена, девятнадцатилетняя сестра Нади, выглядела самой симпатичной, но недостаточно опытной для того, чтобы ответить на интересующие его вопросы. Воля Ионкович, свекровь беременной Сони, предсказывала судьбу на картах таро. Он не хотел иметь дело с картами, иные из которых именовались «Висельник» или «Смерть». Таким образом он выбрал Софию, гадавшую по чайному листу.
— Ты строитель мечты.
Оуэн продолжал морщиться. Конечно, его можно было назвать и так. Каждый дом или иное здание, которое он строил, было воплощением мечты его заказчика.
— Ты мне не веришь? — спросила София.
— Верю, верю, — ответил он, не испытывая никаких иллюзий. Сама Надя призналась ему, что не склонна к семейному занятию предсказывать судьбу. Он и не ждал, что София со своими чайными листьями сможет открыть будущее. Тем не менее ему нравилась ее серьезность.
София откинулась на спинку стула и внимательно смотрела на молодого человека, которому симпатизировала ее племянница.
— Я говорю не о домах и зданиях, — сказала она.
— Тогда о чем же? — Оуэн взглянул на старую фарфоровую чашку, стоявшую перед ним. — Не понимаю, о чем ты толкуешь?
— О тебе. — Она сдернула бархатное покрывало со стола и отпила из стакана немного кока-колы. — Ты хочешь знать о своем деле?
— Зачем мне это? Я свое дело знаю.
— Да, оно будет процветать, — сказала София, улыбнувшись и покачав головой, — потому что у тебя будет много детей и они станут тебе помогать.
Оуэн уставился в чашку.
— Тебе сообщили об этом распаренные в воде чаинки?
— Нет. Сейчас во мне говорит дар прорицания. Я знаю: ты будешь крепко любить своих детей. Ты очень внимателен ко всякому маленькому существу на ранчо.
