Бронуин Джеймсон - Крылья бабочки
Конечно, они говорили о разных событиях тех лет, которые провели врозь. Макс рассказывал о своем бизнесе. О партнерстве со своим другом Заком. Так они, побывав на Кубке Мельбурна, решили заняться разведением скаковых лошадей.
— Кубок Мельбурна — это скачки? — спросила Диана.
— Крупнейшие в Австралии скачки, — объяснил Макс, — и самый большой наш праздник. Помнишь, как Роланд рассказывал о скачках на здешнем ипподромё, с одетыми, как на параде, девушками? Такая же картина и в день нашего Кубка. Люди разодеты в пух и прах. На парковке и в палатках на лужайках ипподрома целый день пикники.
— Так ты и Зак придумали план, как заманить всех хорошо одетых девушек в вашу палатку? — поддразнила она его.
— Я предпочитаю раздетых. — В это время, лежа в постели, он гладил ее обнаженное бедро. Серьезное выражение глаз не соответствовало шутливому настроению. — Мы решили вырастить чемпиона Кубка Мельбурна.
— Конечно, это нельзя просто решить и сделать. Тут нужна еще большая удача.
— Изучение предмета, умные инвестиции, преданность делу, увлеченность. В сочетании они и образуют удачу.
Диана не могла не согласиться. Она полагала, что добилась удачи в фотографии, используя некоторые из перечисленных Максом качеств. Она провела рукой по его груди, ощутила биение сердца и вспомнила другое время в другой постели. Другой разговор — о мечте. Больше десяти лет назад.
— Ты построил свою яхту? — спросила она.
Макс не ответил. И в его молчании чувствовалась какая-то неуверенность, Диана подумала, не забыл ли он…
— Ты сказал мне однажды, что мечтаешь иметь большой, шикарный корабль, который ты мог бы поставить в порту Сиднея.
— Мечты меняются, — коротко бросил он. — Теперь у меня другая.
Тогда главная мечта была связана с Дианой. С их медовым месяцем на яхте. Десять лет Макс не позволял себе вспоминать об этом. И сейчас не хотел. Он ловко переключил разговор на его семью, племянниц и племянников, для троих из них он был крестным отцом.
— Вечные заботы холостого брата, — закончил Макс.
Диана улыбнулась, но рука, ласкавшая его грудь, остановилась.
— Так ты никогда не женился?
— Однажды почти женился, — ответил он, дернув плечом. — С тех пор не было соблазна.
— Ты удачливый, — промурлыкала она через секунду.
Эти два слова словно ударили его в солнечное сплетение. Один телефонный звонок мог бы все изменить для них обоих.
Да, с горечью подумал Макс, удачливый сукин сын.
Они не смогли улететь до полудня понедельника. И Диана вспомнила о работе. Надо объяснить свое отсутствие Джеффри. Тот не отвечал. Ни дома, ни в галерее, ни по мобильному. Пытаясь дозвониться много раз и в различное время, Диана подумала, не накрыло ли Сиу-Фоллс снегом.
Слегка встревоженная, она позвонила Элизе.
— Не думаю, что в эти дня твое отсутствие было замечено, — хихикнула подруга. — Город весь день занят расчисткой дорог. Любой человек в здравом уме не откроет дверь и не выйдет из дома без необходимости!
Диана с облегчением хотела положить трубку, но Элиза заговорила:
— Где ты застряла из-за снега? Где-то в Кентукки? Может быть, недалеко… ммм… позволь подумать. В Лексингтоне? Я угадала? Тепло?
— Ты угадала, очень тепло.
— Я так и знала. Хотя, думаю, мне не так тепло, как вам обоим!
Покраснев, Диана посмотрела туда, где сидел Макс. Он вроде бы полностью погрузился в переключение спортивных каналов. Макс умел искусно выполнять одновременно множество задач. Так что слушать одновременно три спортивных канала и один телефонный разговор для него — детская игра.
— Я сейчас не могу говорить, — пробормотала Диана в трубку.
— Хорошо, я буду задавать короткие вопросы. Отвечай «да» и «нет». Дела идут весело?
— Правильно.
— Ты ему все рассказала? Объяснила, почему тебе пришлось выйти замуж? Ты прояснила взаимное непонимание?
— Да.
— Я так рада! Секреты вредны для души.
Диана вспомнила такую же ноту в голосе подруги, когда они последний раз сидели за ланчем. Элиза намекала тогда на что-то важное. Но Элиза и секреты? Диана всегда видела подругу откровенной и открытой. Хранить секреты — совсем на нее не похоже…
— Элиза, что-то беспокоит тебя?
— Ох, у нас у всех есть секреты, — весело проговорила Элиза и закончила разговор словами: — Наслаждайся отдыхом.
Радоваться уикенду было не трудно, пока она думала о дне нынешнем. Но что будет потом? Во второй половине дня они оставили отель и отправились в Сиу-Фоллс. С каждой уходящей милей вопрос становился острее. Земля фантазий осталась позади. Они возвращались в реальный мир. А в реальном мире Макс улетает в Австралию. А она — нет.
К тому времени, когда они подъехали к ее дому, Диана исстрадалась. Тревога съедала ее, перспектива разлуки мучила. Макс всю дорогу молчал. Рот крепко сжат. Она боялась рискнуть и задать вопрос. Не знала, что сказать, как попрощаться.
Диана покосилась на своего молчаливого спутника. Угрюмая, жесткая линия рта. Вздувшиеся желваки. Мрачные предчувствия будто стальным кольцом сжали ей грудь. Ее ждут тяжелые минуты.
Диана подыскивала отвлекающее замечание, что-то, снимающее ужасное напряжение. Но еще до того, как она заговорила, Макс словно приготовился к прыжку. Большие руки сжали руль.
— Машина. — Он кивнул на белый седан, закрывавший въезд в гараж. — Есть какая-нибудь причина, по которой она стоит здесь?
— Не знаю, — медленно проговорила Диана. — Если это не Грег.
— Я тоже о нем подумал.
— Но вроде бы… Меня же не было дома. Почему он все еще болтается здесь?
Макса не интересовало, почему. Он не собирался об этом спрашивать, если обнаружит подонка. Он остановил машину на улице и повернулся к Диане.
— Дай твои ключи.
— Думаешь, он в доме?
— Это я и собираюсь проверить, — натянутым тоном сказал Макс. Он почти задохнулся от ярости. — Оставайся в машине. Я недолго.
Он пошел прямо к дому, разглядывая снег, покрывавший землю. Никаких отпечатков, нет разбитых окон или признаков насильственного проникновения.
В доме стояла тишина. На первый взгляд, казалось, ничего не тронуто. Он быстро осмотрел комнаты и ничего не нашел.
После пробежки по дому Макс понял, что пасынка Дианы здесь нет. Так где же он, черт возьми? Конечно, Макс найдет его на улице или в помещении. Диане он приказал не выходить из машины. Но что-то упустил. Прошла пара минут. Самое большее — пять. И вдруг он почувствовал, что и четыре с половиной слишком много.
Макс заспешил к парадной двери, выскочил во двор. Он не мог вздохнуть, пока не увидел машину.
