Мишель Кондер - Больше ни слова лжи
Но, может, в ней говорят гормоны? Лукас – самый красивый мужчина, с каким она когда-либо встречалась. Стоит ему посмотреть на нее, как кровь вскипает в жилах. Тем более, когда он одаривает ее особенным взглядом. Словно хочет ее больше, чем любую другую женщину…
Элеанор прошла в гостиную.
– Если хочешь знать, я услышала мяуканье и не смогла пройти мимо, не выяснив, в чем дело. К тому же я немного владею навыками самообороны, поэтому чувствовала себя более-менее уверенно.
– Покажи, – хрипло предложил Лукас.
Обескураженная Элеанор взглянула на него. Сердцебиение ее участилось, когда тело вдруг откликнулось на команду.
– Что показать?
– Как ты умеешь себя защищать.
Глава 8
Элеанор растерялась. Едва она коснется Лукаса, как ее решимость придерживаться профессиональных отношений растает, словно дым.
– Я не могу.
Его глаза опасно заблестели.
– Почему?
– Потому что… Потому что сейчас я вне опасности.
– А ты представь, что в опасности.
Элеанор покачала головой:
– Не могу.
Она не осознавала, что отступает, пока не прижалась спиной к стене. Лукас остановился напротив нее и уперся руками в стену по обе стороны от ее головы.
– И что ты собираешься делать сейчас, моя красавица? – Последние два слова он произнес по-русски.
– Как ты меня называешь? – хрипло спросила она.
– Что я получу, если скажу? – промурлыкал он.
«Меня!» – завопил какой-то дьявольский голос внутри Элеанор.
– Я обещаю не причинить тебе увечье, если скажешь.
Лукас рассмеялся. Элеанор без предупреждения сделала ему подсечку, одновременно ударив в живот.
Ощущение было таким, словно она ударила теплую кирпичную стену, но все же Элеанор удалось повалить его на пол. Однако насладиться триумфом ей было не суждено, потому что Лукас увлек ее за собой. Она поняла, что сидит на его животе, и вряд ли ее инструктор это одобрил бы. Но уже то, что она смогла сбить его с ног, было успехом. Чуть запыхавшись, Элеанор бросила на Лукаса победный взгляд.
– Видишь? Я тебя свалила.
– В самом деле?
Его усмешка сказала ей, что она оказалась сверху только потому, что он позволил. А затем Лукас положил руки ей на бедра, и все мысли Элеанор сосредоточились на твердом прессе, на котором она сидела.
– Тебе следовало отпустить сумку сразу, как только мальчишка ее схватил, – сказал он со странным выражением лица.
– Я держала котенка, – объяснила Элеанор, чувствуя головокружение. – В любом случае, я не сразу сообразила, что ему нужно. Я сама дала бы ему деньги, если бы он попросил.
Лукас вспомнил, когда он сам не раз прибегал к такому способу, когда ему было лет десять, и сколько людей проходило мимо, не обращая внимания на котенка. Все знакомые мальчишки были согласны с тем, что это ненадежно. Если взрослым наплевать на своих детей, им уж точно наплевать на какого-то котенка. Но Элеанор было не все равно, и волна неожиданно оживших эмоций грозила захлестнуть мужчину.
Проблема в том, решил Лукас, что она не похожа ни одну из знакомых ему женщин, и он понятия не имеет, как к ней подступиться. Ну, один способ он знал, но инстинкт самосохранения предупреждал, что не следует ее касаться.
– Прежде я никогда не встречал такой женщины, как ты, – не заметив, что говорит вслух, произнес он.
Элеанор увлажнила губы кончиком языка и пошевелилась. Его мышцы мгновенно напряглись.
– Во мне нет ничего особенного.
Судя по всему, Элеанор в это верила.
– Ты невероятная женщина, – возразил Лукас. – Талантливая. Добрая. Красивая.
– Нет. – Она покачала головой. – Вот мои сестры…
Элеанор негромко вскрикнула, когда он уложил ее на спину и, опершись на руки, склонился над ней.
– Твои сестры талантливы, добры и красивы только потому, что у вас схожие гены.
Глаза ее расширились от изумления.
– Мне еще никто и никогда не говорил такого, – тихо призналась она.
Смутное воспоминание о том, как он искал свою мать, всплыло в памяти Лукаса. Он встречал женщин с похожей осанкой, цветом волос или слышал смех, похожий на ее смех… Он спешил к женщине, чувствуя, что сердце бешено стучит в груди, но получал очередной удар в солнечное сплетение, когда обнаруживал, что это не она. Как-то одна из этих женщин обратилась к полицейскому, и его отправили в детский дом.
И он был готов рассказать об этом Элеанор. О своих страхах, побоях и бесконечном одиночестве…
Черт!
Да это химия.
Вот что это такое. Химия затуманила ему мозги, заставляя забыть о том, что Элеанор отделает его ледяной отель и уедет. Секс с ней будет – Лукас не сомневался – обалденным, но это станет огромной ошибкой.
Тогда почему он продолжает нависать над ней?
Словно догадавшись о его сомнениях, Элеанор пошевелила бедрами, и все мысли улетучились из головы Лукаса. Она была такой восхитительной, такой женственной… В ней было все то, что мужчина хочет увидеть в женщине. И он хотел ее. До безумия.
Лукас медленно опустился на нее, не сводя глаз с ее лица.
Глаза Элеанор потемнели от желания, которое испытывал и он, ее щеки мило раскраснелись.
– Лукас, я…
– Болтаешь слишком много?
Он дал ей почувствовать свое возбуждение и был вознагражден негромким всхлипом.
Не в состоянии думать больше ни о чем, Лукас наклонил голову и припал к ее губам в жадном поцелуе. Он не просил, он требовал и брал.
Элеанор сдалась сразу. Она обняла его за шею, прижимая к себе. Лукас вдавил ее в ковер и услышал удовлетворенный вздох. Она раздвинула бедра, чтобы стать еще ближе к нему.
Он ничего не мог с собой поделать.
– Элеанор…
Ей хотелось чувствовать его губы на своем теле. Желание грозило сжечь ее дотла.
Лукас хрипло застонал, и она ощутила, что тает от страсти. Его стоны заставляли ее чувствовать себя самой красивой и самой желанной на свете.
Не думая о причинах, по которым ей не стоит этим с ним заниматься, Элеанор уступила страсти, потому что хотела этого.
– Боже, Элеанор, ты такая сладкая, – выдохнул он прямо ей в губы.
Его руки нетерпеливо скользили по ее телу, а Элеанор прижималась к нему все теснее и теснее.
Не отрываясь от ее губ, Лукас приподнял ее свитер. После душа Элеанор надела свое лучшее кружевное белье и почти убедила себя в том, что делает это не для него.
Он провел пальцем по ее грудям.
– Ты не просто красива. Ты бесподобна.
Элеанор нетерпеливо приподняла бедра.
– Коснись меня, Лукас. Пожалуйста.
Лукас боялся взорваться прямо сейчас, а ведь они еще были одеты.
Уступив своему первобытному желанию, он стянул с Элеанор свитер и отбросил его, пожирая глазами ее кремовую кожу, ключицы, полные груди с твердыми бутонами сосков, проступающими сквозь кружево бюстгальтера.
