Эмма Радфорд - Пожар любви
— Я только хотел… Я знаю, как важен для вас сын. Мне он тоже нравится. Я вообще люблю детей, но Эме — это…
Фредди была тронута, но все же решительно покачала головой.
— Я сказала сыну, что он для меня важнее любого мужчины. Дружки кровной матери обижали мальчика, насмехались, обзывали, а один даже запер его в чулан. Он не доверяет мужчинам.
— Но как он научится им доверять, если не будет видеть порядочных мужчин? — спросил Дамьен.
— Он их видит. Его врач — мужчина. Кроме того, у его одноклассников и друзей по команде есть отцы.
— А как быть с вами? — негромко спросил Дамьен.
— Мы уже говорили об этом. Моя единственная забота — сын.
— Я думаю, вы делаете ошибку. По-моему, нужно дать Эме понять, что есть мужчина, который не станет обижать его и считать помехой. Мужчина, которому он нравится.
— Может быть, вы и правы, но что будет, когда этот мужчина уйдет? — возразила Фредерика. — Чему это научит Эме?
На мгновение настала тишина, а потом Дамьен, тщательно выбрав слова, ответил:
— Почему вы решили, что я уйду?
— Потому что знаю, — насмешливо фыркнула она. — Еще как знаю!
— Вы не можете этого знать, — возразил он. — Вы и представления обо мне не имеете. — Дамьен сжал губы. В его карих глазах горела обида.
— Вы правы. Но я знаю себя. — Она отвернулась и невидящим взглядом уставилась в окно. — Вы уйдете, — деланно небрежно повторила Фредди, у которой возник холодок под ложечкой. Так же, как Ксавье, подумала она.
— Сомневаюсь, — после долгой паузы пробормотал себе под нос Дамьен.
Фредерика, собиравшаяся с силами, чтобы сказать главное, пропустила эту реплику мимо ушей.
— Какой смысл говорить о том, чем могут закончиться наши встречи, если этих встреч не будет вовсе? Честно говоря, я считаю, что мы с вами должны видеться как можно реже. Я собираюсь отказаться от поста тренера детской футбольной команды.
— Это невозможно!
— Почему? Вы лучший тренер, чем я. И сумеете довести их до конца сезона.
— Я не могу этого позволить, — бесстрастно сказал Дамьен. — Вы — душа этой команды, Фредди. Без вас никакой команды не будет. — Он покачал головой. — Нет, если кто-то из нас должен уйти, тогда это буду я.
— Но как тренер вы лучше.
— Это неважно. У вас есть все, что требуется для руководства командой.
— Теперь, может быть, и есть, — возразила она, — но если вы не…
— Не стану лгать вам, Фредди, — прервал он. — Я не хочу бросать команду. Мне нравится тренировать этих ребятишек. Очень нравится. И все же клянусь вам чем хотите: если вы попытаетесь подать в отставку, я уйду и даже не оглянусь на прощание.
— Но это же глупо!
— Может быть. Однако поверьте мне на слово. Если вы уйдете, команды не будет.
Это был шантаж, наглый и откровенный.
— Так нечестно!
— А бросать этих ребятишек честно? Неужели вы способны уйти только из-за того, что вас тянет ко мне, а это вам не нравится?
Она ахнула, мучительно покраснела, а потом гневно выпалила:
— Я никогда не говорила, что меня тянет к вам!
Дамьен фыркнул и бросил на нее иронический взгляд. Чего-чего, а лжи он от нее не ожидал.
Фредерика тяжело вздохнула, понимая, что он прав.
— Это не имеет значения, — пробормотала она. — Неужели вы не понимаете, что выбора нет? У меня связаны руки. Сын для меня главнее. Вот и все.
Дамьен был готов заспорить. Она видела это и была польщена. То, что такой мужчина как Дамьен Берже добивается ее, льстило ее самолюбию, но Фредди ни на минуту не верила, что их связь окажется прочной. Как только Дамьен узнает ее, как только поймет, что она никогда не будет играть по его правилам, не уступит, не удовлетворится простой физической связью, он сразу уйдет. Ксавье даже женился на ней, но долго не выдержал. О да, Ксавье говорил, что делает это для ее же блага, что она заслуживает человека, которого могла бы полюбить всем сердцем, полюбить сильнее, чем свою работу, но все дело заключалось в том, что Ксавье до чертиков надоело быть ее мужем.
— С этим не поспоришь, — наконец сказал Дамьен.
— Вот и отлично. Значит, договорились?
— Только в том случае, если вы не уйдете из команды.
Фредерика тяжело вздохнула, ощущая облегчение и разочарование одновременно, а потом кивнула.
— Ладно.
Лимузин свернул на обнесенную забором автостоянку, где Фредерика оставила свой маленький седан.
— Я хочу попросить вас об одном одолжении, — сказал Дамьен, слегка повернувшись к ней.
— О каком?
Он потянулся к ней и обхватил ладонью ее затылок.
— Об этом, — прошептал он, притягивая ее к себе.
Дамьен прильнул к ее губам, и глаза Фредди закрылись сами собой. Она знала, что должна оттолкнуть его, но это было выше ее сил. Он придвинулся, положил ее голову к себе на плечо, взял за руку и притянул к себе. Потом крепко обнял ее, прижал к груди, коснулся языком ее зубов, и она покорно раздвинула губы. Он проник в ее рот — медленно, нежно, бережно, с болезненной тщательностью, словно это было в последний раз.
В последний раз.
Да, так и будет. Они больше никогда не поцелуются, больше никогда не будут так близки… Слезы жгли ей веки. Она наслаждалась этим мигом, позволив себе представить, что могло бы быть, если бы не это вынужденное решение. Ее руки легли на его плечи, затем сомкнулись на его шее, и она дала себе волю.
Почувствовав, что она сдается, Дамьен испустил негромкий стон. Его поцелуй стал более страстным, руки напряглись. Она жадно впилась в его губы и ощутила, что в нее каким-то непостижимым образом вливается его душа. Это было мистическое соединение — нет, слияние. В последний раз. В самый последний…
Наконец Фредерика задохнулась и на мгновение отвернулась, чтобы втянуть в себя воздух. Дамьен покрывал ее лицо мелкими и частыми поцелуями, от которых она едва не заплакала. Наконец она выпрямилась и отстранилась, потратив на это последние силы.
— Фредди, — изумленно выдохнул он. — Ох, Фредди…
Фредерика собралась с духом, представила себе грустное лицо Эме и сделала глубокий вдох.
— Мне пора. Эме ждет.
Дамьен мрачно кивнул.
— Спасибо за то, что согласились встретиться со мной. И за то, что позволили еще раз поцеловать вас.
Она откашлялась и потянулась к ручке двери, наконец поняв, что лимузин давно остановился.
— До свидания, Дамьен.
— До свидания.
Она хотела поблагодарить его за все, что тот сделал для команды, но не смогла. Открыла дверь и пошла к своему автомобилю, стараясь не спотыкаться. Она твердо знала, что уходит от того, что могло стать самым лучшим в ее жизни. Ради Эме, сказала она себе. Только ради Эме.
