Элизабет Хой - Ловушка для дикого сердца
В центре зала стоял Джонни Рурк, а напротив него Рила Верной.
— Давай, Тед! — крикнул Дерен, обращаясь к оператору. — Начали! — Теперь он дал команду актерам.
Музыка зазвучала громче и настойчивее, и Джонни начал танцевать. Рила грациозно кружилась вокруг своего партнера. На ее губах играла довольная улыбка, она купалась в устремленных на нее взглядах. Джонни же добросовестно исполнял свою работу, его танец вполне передавал дух древних кельтских танцев. В ярком свете ламп было видно, какое у него грустное лицо, в его глазах застыла боль.
— Вы только посмотрите на него! — прошептала Нора Рейли, прикрывая рот шелковым лондонским шарфом, чтобы приглушить свой нервный смех. Но ее тут же поддержали и все остальные — толпа взорвалась от хохота.
— А ну-ка, замолчите! Разве вы не видите, как молодая леди старается! — громко стала упрекать собравшихся миссис О'Рафферти.
— Прекратите немедленно! — закричал Дерен. Затем повернулся к Эйлин, стоявшей рядом, и вопросительно взглянул на нее. — Что все это значит? Почему они смеются? — потребовал он объяснений.
— Это потому, что мисс Верной немного забавно танцует, я думаю, — ответила Эйлин. — Ирландские танцы исполняют обычно гораздо сдержаннее и с большим достоинством.
— Раз вы так много знаете об ирландских танцах, может, продемонстрируете нам, как это делается?! — сердито бросила Рила.
Эйлин нервно посмотрела на Дерена.
— Ну же, давай! — Он улыбнулся. — Выйди на середину, и вместе с Джонни покажите нам, как это делается.
Это был вызов, и Эйлин не могла его проигнорировать. Ее сердце оглушительно застучало, но она вышла на середину зала, где с обреченным видом стоял Джонни. По его лбу катились капли пота. Люди снова засмеялись и стали подбадривать Эйлин:
— Давай, Эйлин! Покажи им!
Снова заиграла музыка.
— Ну, Джонни, давай покажем всем! — испуганно прошептала она.
Однако когда Эйлин вслушалась в звуки музыки, ее страх прошел. Она очень давно научилась танцевать местные танцы и всегда делала это хорошо. Стройная, словно молодое деревце, она тут же ухватила ритм мелодии, замелькали босые ноги в сандалиях, ее глаза с тревогой смотрели в бесстрастное лицо Джонни. Он тоже взглянул на Эйлин и сразу же почувствовал себя гораздо увереннее. Казалось, никого не существует, кроме них, льющегося с потолка света и музыки. И этот странный церемонный танец, в котором они едва касались друг друга руками, как нельзя лучше передавал их сдерживаемое возбуждение. Джонни превосходно исполнял свою роль и уже ничуть не смущался. Он снова превратился в настоящего мужчину, уверенного в себе, сильного и в то же время обладающего кошачьей грацией, в которой, тем не менее, чувствовались сдержанность и достоинство. Даже во время самых сложных па его спина оставалась совершенно прямой, что является отличительной особенностью всех народных кельтских танцев. В конце танца Джонни обвел партнершу вокруг себя и громко прокричал: «Я-ху-у!» Этот победоносный, дикарский крик эхом заметался по павильону.
Раздались бурные аплодисменты.
— Прекратите! Спокойно! — послышался пронзительный голос Дерена. Его раскрасневшееся лицо выглядело возбужденным.
— Раз ты, Эйлин, оказываешь такой благотворный эффект на Джонни, то мне придется просить тебя присутствовать на съемках постоянно, — заявил Дерен Эйлин на следующий день.
Сегодня в павильоне вместе с Тедом и Рилой они просматривали на переносном экране куски фильма, снятые накануне вечером.
Эйлин слышала быстрое дыхание Рилы.
— Дери, милый, похоже, ты просто сошел с ума, — резко сказала она.
— Вовсе нет, — сухо возразил он. — Но малышка Эйлин тут очень хороша.
— А я тебе не подхожу. — В ее ленивом голосе послышалось удивление.
— Ты не подходишь для ирландского танца. Да и Рурку не слишком-то нравится играть с тобой. Он даже отказывается дальше сниматься в фильме.
Повисла тяжелая пауза. Затем Тед поднялся с места и удалился из павильона. Дверь он оставил распахнутой настежь, чтобы солнечный свет мог проникнуть внутрь и рассеять мрачную, напряженную атмосферу. Эйлин бросила взгляд на Рилу. Ее лицо выглядело злым, дыхание стало более глубоким, кончик носа нервно дрогнул. Она казалась старой и измученной.
— Дери, дорогой! — проговорила, едва сдерживаясь, актриса. — Неужели ты позволишь этому деревенскому увальню испортить весь фильм?
— Я никому не позволю испортить мой фильм, — объявил Дерен. Затем, повернувшись к Эйлин, обезоруживающе улыбнулся. — Ты отлично выглядишь на экране. Тебе так не кажется? Мы хорошо поработали. Эти кадры — лучшее, что мы сняли вчера.
Эйлин смотрела на экран и удивлялась. Эта танцующая девушка казалась ей какой-то неправдоподобной тенью, чем-то нереальным, и в то же время это была она, Эйлин. Такая раздвоенность привела ее в замешательство.
— Я не знаю, мистер Дерен. Я не знаю, — пробормотала она.
— Зато я знаю. И я хочу, чтобы ты была в фильме возлюбленной Джонни. Я уже поговорил с ним и… — Дерен засмеялся. — Хотя Джонни и не слишком обрадовался этой перспективе, так как, по всей видимости, он вообще против каких-либо возлюбленных, но если эту роль исполнишь ты, Эйлин, то он готов сниматься дальше.
— Я не совсем понимаю, — пробормотала Эйлин, заметив, каким ядовитым взглядом ее наградила Рила.
— Я тоже не совсем понимаю, — холодно вторила ей Рила.
— Все очень просто, — счастливо объявил Дерен. — Я просто переписал сценарий. Чуть-чуть подправил. Рила по-прежнему будет исполнять большую часть этой роли, как мы раньше и планировали: она приезжает на остров, встречает своего возлюбленного и так далее. И вот что же мы видим. А мы видим тот танец, который имел такой оглушительный успех. Рила тоже видит это и понимает, что ее любимый нашел себе другую подружку. Получается, что Рила приехала слишком поздно, она опоздала.
Рила вскочила со своего места; даже под толстым слоем грима было видно, каким бледным стало ее лицо.
— Дери, ты сошел с ума! Флери будет в ярости.
— Флери заинтересован только в увлекательном фильме.
— В фильме, в котором все внимание будет сосредоточено не на мне, а на этой совершенно неизвестной и не имеющей никакой профессиональной подготовки девице? Которая ничего не умеет, которая…
— На экране выглядит так же убедительно, как и скалистый остров, на котором она живет, — закончил Дерен. — Мне не нужно изощренной наигранности чувств, дорогая Рила. Я хочу видеть всего лишь искренность и простоту, которые свидетельствуют не о наивности, а о целостности и силе человека. — Он повернулся к Эйлин, которая от удивления и испуга сидела на деревянной скамье, сжавшись в комок: — А ты, Эйлин, уж постарайся, пожалуйста, сделать так, чтобы Джонни не сбежал от нас раньше времени. Идет?
