Ирина Лунгу - Ты снова рядом
— Не знаю, она больше не хочет со мной общаться. Не подходит к телефону, не перезванивает.
Сева застонал.
— В этом я виноват. Сказал ей, что ты тоже знала, что я жив.
Следующего действия от Юли он никак не ожидал. Она зашипела, как разозлившаяся кошка и, подлетев к нему, ударила его по лицу.
— Ты! Кусок собачьего дерьма! Как ты мог сказать ей такое?
Сева не делал попыток закрыться и Юля наносила ему по щекам удар за ударом.
— Если…ты…не…убедишь…её…в обратном! Я лично…спущу с тебя…шкуру!
Наконец, она устала лупить его и, присев на диван, закрыла лицо ладонями и разрыдалась.
— Что же ты натворил, идиот? Как ты мог так поступить с ней? — рыдала она, не замечая, как Сева присаживается возле неё на корточки. — Лучше бы ты подох тогда! Не возвращался бы и не делал ей так больно.
— Если мне не удастся убедить её в том, что ты не знала ничего, ты можешь исполнить свою угрозу. Я не против.
Он резко встал с пола и, не прощаясь, вышел из дома.
Глава 24
Лина сидела в небольшом кабинете, который выделил специально для неё шеф, несмотря на то, что мест в ресторане вечно не хватало, и проверяла счета.
У неё снова кружилась голова, а желудок скрутило от спазмов.
Чуть меньше месяца назад она узнала, что беременна. Эта новость, сначала ошеломившая её, теперь грела душу осознанием того, что она теперь не одна.
Одиночество, которое пронзило каждую клеточку её существа, после того, как она узнала о смерти Севы, не покидало её долгих три года.
Таилось везде, в каждой секунде прожитого ею времени.
И вот теперь она не была одинока. У неё был её ребёнок, который рос каждый день, не зная, что его ждёт существование без отца.
Отец, конечно, был. И им был Сева, но Лина старалась гнать от себя мысли о муже. Она снова была уверена, что он погиб и эта уверенность, пожалуй, была даже лучше осознания того, что Сева жив, но теперь превратился в совершенно незнакомого человека. Лучше уж она сохранит о нём самые светлые воспоминания, расскажет ребёнку, что его отец утонул, чем признается в том, что Сева превратился в равнодушное чудовище.
Лина помассировала протестующе урчащий желудок и очистила апельсин. В последнее время её спасали только цитрусовые, который она поглощала в огромных количествах. Всё остальное её желудок не воспринимал.
С Юлей она не общалась с тех пор, как узнала о предательстве. Просто не подходила к телефону, когда та звонила. Осознание того, что её лучшая подруга оказалась предательницей, которая видела её состояние и ни словом ни обмолвилась о том, что знала о чудесном спасении Севы, накрыло её ощущением, что весь мир не стоит и выеденного яйца!
Все вокруг предавали, продавали и упивались своими возможностями. Нет. Уж лучше быть одной, чем общаться с такими людьми!
Хотя…Она ведь уже не была одна. У неё был ребёнок. И спасибо Севе за него. Это был лучший подарок, который он когда — либо ей делал.
В дверь кабинета постучали, и Лина подняла от бумаг уставшие глаза.
Было всего одиннадцать утра, а она уже чувствовала себя выжатой, как лимон.
— Да, войдите, — нехотя ответила она. Хотелось крикнуть, чтобы все убирались куда подальше, но она не могла быть неоправданно жёсткой со своими сотрудниками.
— Лина Сергеевна, там к вам посетитель, — сообщил ей один из официантов — смешной, веснушчатый парень по имени Митя.
— Что за посетитель? — нахмурила тонкие брови Лина. — Он представился?
Митя развёл руками.
— Нет. Я спросил его, как его зовут, но он только сказал, что он ваш старый друг.
Сердце Лины от этих слов застучало в груди, как ненормальное.
Не дай Бог, это Сева! Ей совсем не хотелось встречаться с ним ни сейчас, ни когда бы то ни было.
— Он такой высокий, темноглазый, с бородой? — запинаясь, спросила она, уже раздумывая о том, как ей лучше избавиться от нежелательного посетителя и куда потом бежать.
— Нет, — замотал головой Митя, — Без бороды!
Лина выдохнула. Значит, это не Сева.
— Скажи ему, что я сейчас выйду, — проговорила она и Митя вышел.
Лина сложила все бумаги и поднялась из-за стола. Потом окинула себя в зеркало долгим взглядом.
Что ж…бывали времена, когда она выглядела гораздо лучше…Но сейчас ей не для кого быть красивой. Точнее, она могла постараться ради клиентов, но ей было просто лень.
Она одёрнула вниз пиджак и быстро застегнула все пуговицы, которые расстегнула, когда ей показалось, что так легче дышать.
Потом провела рукой по волосам, приглаживая выбившиеся прядки, и вышла из кабинета.
Глава 25
Сева присел за свободный столик в московском ресторане «Солнечная сакура» и стал ждать Лину. Он нашёл её здесь с огромным трудом, при помощи нескольких частных детективов.
Сразу после того, как он ушёл от Юли с гнетущим осознанием того, каким подлецом он был всё это время, он направился в питерский ресторан, который недавно был открыт, но там никто не отвечал на его единственный вопрос: где найти Евангелину?
Юля тоже молчала, как рыба, предоставив ему все возможности помучиться и укорять себя на чём свет стоит.
И вот теперь, после нескольких бесплодных попыток найти её, ему повезло, и он приехал, чтобы поговорить с ней.
Он много думал, как ему вымолить её прощение. Представлял, что скажет ей при встрече.
Обычное «прости» было абсолютно неуместным в таком случае. Оно не могло вместить себя всё то, что он должен был ей сказать.
Сначала он подумал о том, что будет уговаривать её простить его ради их ребёнка. Потом он решил, что, возможно, этот ребёнок не от него. Хотя Юля вроде как сказала, что именно после ночи с ним она забеременела.
А что если она беременна не от него и теперь счастлива с другим?
Всё равно! Он скажет ей, что ошибался, попросит простить его, а потом уйдёт и больше никогда не побеспокоит.
Но если он увидит сейчас, что Лина чувствует к нему, хоть толику той любви, которую она испытывала раньше, которую дарила ему и которую он растоптал, он будет бороться до последнего.
Подарит ей всё, что она ни попросит, разобьётся в лепёшку, но попробует хоть наполовину, хоть на четверть возместить ей за все те страдания, что он ей причинил.
Увлечённый этими размышлениями, он не сразу заметил, как Лина вышла из кабинета и принялась осматривать зал.
Когда Сева всё же увидел её, то поразился переменам, который произошли в ней. Она очень сильно похудела, осунулась. Под глазами пролегли чёрные тени, а взгляд стал какой-то потерянный.
