Грейс Грейс - Была бы только любовь…
— Но Брэйди…
— Только не говори, что здесь все иначе. Я знаю. Потому и приехал сюда. Однако кое-что не меняется. Ненормированный рабочий день, вызовы в любое время дня и ночи, опасность. Я могу с этим справиться, но никогда не попрошу справляться кого-то другого. Вот почему…
— Вот почему ты никогда больше не женишься, а я обязательно выйду замуж.
— Ты все правильно поняла, — резко сказал Брэйди, подумав, что никогда не привыкнет к мысли о ее замужестве. Интересно, что он почувствует, когда увидит ее на улице бок о бок с мужем, толкающей перед собой прогулочную коляску Тревиса. Каким будет ее муж? Брэйди знал. Какой-нибудь здравомыслящий, солидный, скучный горожанин.
Сьюзи стояла у комода, склонившись над его трофеями, ее волосы сияли в свете торшера. Брэйди смотрел на нее, и его сердце бешено колотилось о ребра. Он заставил себя заговорить:
— Сьюзи, я желаю тебе счастья. Ты его заслужила. Ты станешь кому-то великолепной женой.
Она покосилась на него и коротко улыбнулась.
— Похоже на прощальную речь. В любом случае спасибо. Если бы я только не переживала из-за сына.
— Не волнуйся о Тревисе. Не думай, что кто-то может не полюбить его, не воспитать, как собственного сына, потому что Тревис — чудесный парень.
Образ Тревиса, кричащего ему «папа», до сих пор преследовал Брэйди, только он не говорил Сьюзи, как сжалось его сердце в тот вечер. У него никогда не было сына, но если бы был…
— Правда?
Лицо Сьюзи просияло, и теплота ее улыбки вскружила ему голову. Он чуть не потерял контроль над собой… вынул из кармана платок, вытер пот со лба. Как же он хотел преодолеть расстояние между ними, подхватить ее на руки и швырнуть на эту большую кровать, где он слишком долго спал в одиночестве. Он действительно пересек комнату, но просто распахнул окно и сказал себе, что виновата не только ее улыбка, но и поздний час, и шампанское. Что бы то ни было, он сжал кулаки и стал мысленно повторять: Она собирается выйти замуж, а ты не хочешь жениться.
Она работает на тебя. Работала на тебя. Она уволилась. Все кончено.
— Ты, наверное, устала, — предположил Брэйди.
Если Сьюзи немедленно не уйдет из этой комнаты — ну, в течение тридцати секунд, — он за себя не отвечает. Несмотря на прохладный воздух, врывающийся через открытое окно, температура в комнате катастрофически повышалась, а он не железный.
Сьюзи кивнула и направилась к двери, Брэйди с облечением последовал за ней в коридор, плотно закрыл за собой дверь и решительно двинулся дальше.
— Вот комната для гостей.
— Какая прелесть!
Комната действительно была очаровательна. Сьюзи не знала, кто обставлял эту комнату, но точно не Брэйди. Старинная кровать с коваными ажурными спинками. Стены цвета полыни, над кроватью гравюры. Одеяла в бело-зеленую клетку сложены в изножье.
— Ты говорил, что у тебя нет мебели.
— И не было, пока мама не приехала в прошлом году. Здесь был склад ненужных вещей, и она не смогла этого вынести. Достала рулетку, облазила все антикварные лавчонки и распродажи в округе — и вот результат. Я говорил ей, что мне не нужна комната для гостей, потому что у Меня не бывает гостей, но она так упряма.
Сьюзи подавила улыбку, однако Брэйди заметил.
— Ладно, ладно. Уилсоны все упрямы. Я этого не отрицаю.
— Ты никогда не упоминал ни об отце, ни о матери.
— У меня есть и отец, и мать, и брат с сестрой. Родители путешествуют в трейлере по стране и навещают внуков. Папе здесь нравится так же, как и мне. Пока мама охотится за антиквариатом, он охотится на перепелов. Ну, ванная напротив. В шкафу есть рубашки. Бери все, что тебе нужно.
Брэйди развернулся и вышел, а Сьюзи, ошеломленная его бегством, замерла посреди комнаты, тупо глядя на закрывшуюся за ним дверь. Она знала Брэйди с того момента, как он появился в Хармони, год работала с ним… и даже не подозревала о том, что у него есть семья, не подозревала о его награде за мужество или о том, что он управляется с фотоаппаратом так же ловко, как очаровывает женщин.
Словно отзываясь на ее настойчивое желание, дверь распахнулась, и Брэйди вошел как хозяин. Он и был тут хозяином. Его глаза снова блестели.
— Забыл кое-что, — сказал он с озорной улыбкой.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Брэйди положил ладони на ее плечи, повернул спиной, затем, развязав фартук, швырнул его на пол.
— Я весь вечер хотел это сделать.
Сьюзи задрожала, с нетерпением ожидая его следующего шага.
— И это, — сказал он, поднимая ее волосы и целуя в шею. Сьюзи застыла, умирая от желания, боясь пошевелиться, боясь, что он уйдет, еще больше боясь, что он не уйдет. Рядом с ним она чувствовала себя и беззащитной, и абсолютно защищенной одновременно.
— Брэйди…
— Знаю. Я ухожу.
И он ушел, опять ушел.
Сьюзи опустилась на край кровати, сняла чулки, вытянулась, уткнулась лицом в подушку, прислушиваясь к шагам в коридоре. Она слышала, как хлопнула соседняя дверь, представила, как Брэйди раздевается, как вешает брюки в шкаф, бросает на пол рубашку, белье.
Она застонала от раздирающего ее желания. Когда желание стало невыносимым, Сьюзи скатилась с кровати, подошла к двери и выглянула в коридор. Никого. Дверь ванной открыта. И там никого, уже никого, только клубится пар.
В ванной комнате его принадлежности: зубная щетка, влажное полотенце, шампунь, лосьон после бритья. Его запах, пряный и чувственный.
Сьюзи заперла дверь. Зачем? Брэйди словно стоял рядом с ней, его вещи сводили ее с ума. Она сняла платье и ступила в ванну, задернула занавеску, включила душ и начала смывать Брэйди со своих волос, и из своих мыслей, и из своей жизни. Потому что, не сделай она этого, уже не имело бы значения, отправится она в закусочную или в монастырь.
Сьюзи замотала маленьким полотенцем волосы и другим, побольше, тело, затем медленно приоткрыла дверь и высунула голову. И промчалась через коридор в комнату для гостей. Как будто боялась, что Брэйди ждет ее. Как будто ему больше нечего делать! Как будто он уже не спит мертвым сном!
Закрыв за собой дверь, Сьюзи прислонилась к ней, тяжело дыша, словно пробежала марафон, а не три шага от ванной комнаты. Отдышавшись, она открыла скользящую дверцу и заглянула во встроенный шкаф. Белоснежная накрахмаленная рубашка и блейзер. Серые слаксы. Одежда, которую Брэйди носил во время избирательной кампании и вряд ли наденет до следующих выборов. Рубашки… Уронив на пол полотенце, Сьюзи сняла с вешалки хлопчатобумажную футболку.
Она легла спать в этой футболке, вдыхая запах мыла и Брэйди, соблазнительную смесь табака и кожи и свежего воздуха. Ей стало жарко. Она скинула одеяло, затем простыню. Все ее тело дрожало от жгучего желания.
