Барбара Данлоп - Так точно дорогая
— Глухомань, конечно, по сравнению с городом, где всего один магазин и молоко привозят два раза в неделю?
— О да. Джеффри, наверное, ужинает сейчас домашним хлебом и говяжьим бифштексом в Маш-Лодже.
— Маш-Лодж?
— Единственный бизнес-центр в Катимуке.
Несмотря ни на что, Эшли не смогла сдержать улыбку.
— Многое бы я отдала, чтобы увидеть эту картину.
Она выбрала батон хлеба, подержала его на весу и бросила вопросительный взгляд на Джордана.
Джордан кивнул в знак согласия, и она положила батон в тележку.
Потом она взяла пакетик булочек и сыр.
— А это еще что?
— Сыр. Ты обязательно должен попробовать этот сорт.
Он покачал головой.
— Это я не ем. Можно вместо этого мы возьмем что-нибудь мясное?
— Как насчет нежного куриного филе? Куриных грудок?
— Мне нужно, побольше холестерина.
— Возможно, ты и выглядишь как Джеффри, но совершенно на него не похож.
Голос Джордана понизился до шепота, мужчина наклонился к ней и зашептал на ухо:
— А это хорошо или плохо?
— Ну… м… это зависит от многого.
Ничего себе! Опять ее колени подогнулись, уж больно хорош Джордан. Даже очень. И все, что с ним связано, было очень опасно.
— Так от чего это зависит? — спросил он, убирая от греха подальше руку с ее плеча.
Господи, как все плохо! Ей хотелось быть рядом с ним. Даже, несмотря на то, что он солгал и что он в скором времени уедет, она все равно хотела быть с ним.
— А тебе нравится на Аляске? — спросила она, чтобы хоть что-то спросить и отвлечься от грустных мыслей. — Холод, снег и шокирующее отсутствие супермаркетов… Не такое уж это замечательное место.
— Мне нравится на Аляске. Там тихо, спокойно. А люди дружелюбные и всегда поддерживают друг друга. У нас нет никакой конкуренции на Аляске, как у вас в Калифорнии.
— Ты хочешь сказать, что люди на Аляске лучше, чем в Калифорнии?
— Нет, — рассмеялся он, захватив с прилавка упаковку мяса. — Я ни в чем не обвиняю калифорнийцев.
— Подожди-ка, я это не ем.
— Здесь же много железа.
— Это же стопроцентный сердечный удар. На тарелочке.
Но Джордан только покачал головой и бросил упаковку в тележку.
— Одно я могу сказать точно: там люди просто обязаны общаться друг с другом и поддерживать хорошие отношения. В городе с пятью тысячами человек всегда есть определенный риск: подбросишь кого-нибудь на машине, а потом тебя пригласят на день рождения или даже на венчание.
Эшли взяла с другого прилавка упаковку куриного филе, грудки, как она и хотела.
— То есть все про всех все знают?
— А я не ем куриные грудки, — сказал он.
— Зато в этом мясе низкое содержание белков, — назидательно сказала она и бросила упаковку в тележку.
— Да, иногда многие знают о течении твоих дел, — сказал он, проходя мимо секции замороженных овощей к кассам. — С другой стороны, там достаточно легко найти уединенное местечко, если очень хочется, и если об этом мечтаешь. Мой дом расположен на участке десяти акров, как раз рядом с берегом озера Гласьер. Ты можешь идти несколько часов и не встретить ни души.
— Джеффри, наверное, сошел там с ума. — Если Джордан описывал так Альпин, то Катимук уж точно захолустье еще то.
— Да, насколько я слышал его голос по рации, когда мы с ним разговаривали, ему не слишком-то там понравилось. Хотя кто знает, что может случиться — человек меняется.
Эшли улыбнулась.
— Невероятно, почему же здесь так медленно движется очередь и почему так мало касс?
Они как раз подошли к самой последней кассе, и тут выражение лица Джордана стало серьезным.
— Действительно, почему?
Неожиданно его взгляд зажег в ней самую жгучую страсть. В ее груди заполыхал огонь, кровь по венам побежала быстрее, а руки стали покалывать иголочками волнения — так ей захотелось его коснуться.
Неужели она будет с ним флиртовать? Если она хочет играть с огнем, он дал ей превосходный шанс, чудное начало.
— Ну, можно перейти к другой кассе, — она уже не очень хорошо контролировала себя.
Он наклонился к ней и сказал так тихо, чтобы ни один человек вокруг не услышал то, что он хотел ей сказать.
— Я хочу спросить…
— А тебе там когда-нибудь было одиноко? — перебила она его.
— Ты хоть когда-нибудь заканчиваешь начатую тему разговора?
Ее щеки залила алая краска.
— Ладно, извини. Мне там не одиноко.
— А мне наверняка было бы одиноко, — призналась Эшли.
И это было ложью.
На самом деле за последние несколько дней Аляска стала звучать для нее, как земля обетованная, особенно с тех пор, как ее профессиональное будущее оказалось под сомнением.
Она очень любила Калифорнию, но должна была признать, что мира и спокойствия здесь не достигнуть. И поэтому одинокая хижина в более чем пустынной местности на берегу озера в центре Аляски, где они с Джорданом смогут остаться вдвоем перед весело играющим камином, — образ, который соблазнительно маячил перед ней.
— А ты хочешь вернуться назад? — спросила он. Может быть, он останется здесь еще на пару дней? Может быть, после презентации они смогли бы…
Что? Кем она была? Она же продюсер в Лос-Анджелесе, а он летчик на Аляске. Что между ними общего? Что хорошего может получиться, если он задержится здесь еще на пару дней, которые они проведут вместе?
Что именно она от него хотела?
Он придвинул тележку еще на пару шагов вперед.
— Да, я хочу вернуться, — ответил он на ее вопрос и кивнул. — Лос-Анджелес, конечно, замечательный город. Здесь много развлечений. Однако мой дом — Аляска.
Эшли прошла чуть-чуть вперед, придвигаясь ближе к нему. На самом деле она прекрасно знала, что ей от него нужно. Сейчас или никогда.
Где-то глубоко в душе начало подниматься волнение, а ладони вспотели. Посмотрев на него, она вдруг поняла, что страсть вновь объяла ее с внезапной силой. Она потянулась к нему и прикоснулась своей ладонью к его руке. Подошла еще ближе и, встав на цыпочки, сказала ему на ухо, чтобы только он слышал.
— Ты хочешь пойти ко мне и приготовить великолепный ужин на двоих?
Его брови поползли вверх. Вот это да, ну и предложение!
— А мой дом — Калифорния, — весело добавила она.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Сердце Джордана билось с удвоенной силой.
Он обещал себе, что этим вечером будет держаться подальше от Эшли. Обещал себе, что не сделает ей никаких сомнительных предложений и не станет даже флиртовать.
Он посмотрел перед собой. Три тележки. Перед ними стояло еще три человека.
Он посмотрел в другую сторону. Другие кассы тоже были заняты. Потом посмотрел направо.
