Ребекка Уинтерз - Сеньор из розового сада
Пятнадцать минут ожидания превратились в двадцать пять. Он даже решил пойти за Джиллиан. Реми почти вылез из бассейна, когда появилась она. Джиллиан шла, чуть покачиваясь, с полотенцем, переброшенном через руку. Узенькая полоска зеленого с белым прикрывала бедра. А на нее опускался пляжный халат и мешал Реми все рассмотреть. Она сняла темные очки. Теперь он мог смотреть ей в глаза.
Реми нырнул. Не помогло.
Джиллиан сняла халат, повесила его на спинку стула, туда же отправилось и полотенце. Молодая женщина подошла к бортику и осторожно спустилась по кафельным ступенькам в воду:
Реми уже был рядом с ней.
— Осторожно, следите, чтобы вода не попала в глаз.
— Спасибо за заботу. Знаете, Реми, я получала от вас силу и нежность, когда больше всего нуждалась в них. Может быть, это потому, что вы работаете с даром богов. Я читала, что Гомер называл оливковое масло жидким золотом.
— Так и есть, — громко подтвердил Реми. Он протянул руку и потрогал золотую прядь ее волос.
— Я хотела бы посмотреть, как вы это делаете, — смутилась Джиллиан.
— На следующей неделе вы увидите весь процесс. Заодно и решите, какая его часть будет интересна туристам.
— Я уверена, что каждая операция буквально очарует их.
Ее энтузиазм заставил Реми взглянуть на все другими глазами. Как бы жизнь с ней ни обращалась, она не теряла голову.
— Как вы себя чувствуете? — наконец заговорил он.
Джиллиан потянулась и провела рукой по затылку, распутывая одну из прядок.
— Вы только послушайте, как скрипят волосы, я успела вымыть голову, — тихо засмеялась она. — Такая роскошь…
— Вы поплавайте немного, только осторожно.
Пока она выполняла его распоряжение, Реми вышел из бассейна и стоял на кафельных плитках. Когда она захотела выйти из воды, он нагнулся.
— Разрешите мне помочь. — Ему показалось, что она дрожит. Неужели замерзла? Не может быть. На нее действует его близость?
В отчаянии он запустил руку во влажные волосы. Интересно, как бы она отреагировала, если бы он предложил ей снова влезть с ним в бассейн? И пусть холодная вода успокоит их возбужденные тела. Боль неосуществимого желания оказалась такой реальной, что могла довести его до сумасшествия.
Она села на ближайший стул, потом взглянула на него.
— Скажите, как я могу отплатить вам за все, что вы сделали для меня?
Реми опустился на соседний стул.
— Вы уже это сделали. Сегодня вы согласились быть моим бизнес-партнером. Я надеюсь работать в вашей компании. Мне так долго приходилось действовать в одиночку.
— Это не будет проблемой. Пиа уже сказала, что я могу воспользоваться свободным временем. И вернуться в компанию, когда решу свои дела. Сообщить ей о нашем разговоре — это чистая формальность.
— Я чувствую облегчение. — Только говори, говори, Гойо, иначе ты за себя не сможешь ручаться! Глубоко вздохнув, он спросил: — Как долго туристская группа обычно осматривает виноградники?
— Около двух часов.
— Здесь, пожалуй, это выполнимо.
— Не знаю. Если они начнут пробовать tapas Солеадо Гойо, мы никогда не сумеем отделаться от них. Еда и вино будут оплачены на месте. Мы заставим их платить наличными. — Он услышал в ее голосе нотки удовлетворения. — На одном этом вы заработаете маленькое состояние.
— Не сомневаюсь. С вашей-то деловой хваткой. — Неужели бизнес — единственное, что у нее на уме? Нет, она слишком глубокая натура.
— По-моему, нам надо выпустить несколько почтовых открыток. На них изобразить мельницу и дом, где масляный пресс, и все это на фоне оливковых рощ. Мы разошлем их по лавкам и магазинам. Это еще один способ успеха — разрекламировать услуги и не увеличивать цену. Когда мы рассчитаем наш бюджет, обещаю, что мы не будем поднимать цену. Как вы думаете?
Я не могу сидеть рядом с тобой и не касаться тебя…
— Я думаю, что мы не должны брать на себя всю работу.
— Мы и не будем. Мы еще не обговорили, какую мебель поставим в баре. Если он вмещает максимум шестьдесят человек, то нам, наверное, нужно восемь больших круглых столов, за которые
может сесть восемь человек. Но обстановка бистро, конечно, лучше…
— У нас есть пара прямоугольных столов и к ним кресла. По-моему, они не использовались годами.
— Они старинные? — Она не верила своему счастью.
— Семнадцатый век. Вишневое дерево. Гнутые ножки, похожие на лиру. За каждый может сесть шестнадцать человек.
— Ох, Реми… если мы поставим скамьи по другую сторону от входа, мы там же установим и столы. И у нас еще будет комната с креслами и столами, как в бистро!
Джиллиан понятия не имела, как соблазнительно она выглядит — с золотыми волосами, падающими на плечи в великолепном беспорядке.
— Я пороюсь наверху. Там же где-то есть старинное оружие. Когда-то оно висело в зале, но моей матери не понравилось. Она говорила, что дом становится похожим на крепость. Оружие сняли и отнесли наверх. Там много вещей, которые мы можем перенести вниз, включая и стул дьякона.
.— Когда можно посмотреть?
— Я скажу Марии, чтобы она вам показала в любое время. Когда захотите.
Откуда явилась эта женщина? Восемь дней назад он не знал о ее существовании. А теперь… Неодолимое желание уложить ее в постель и заняться страстной любовью превратилось в дикую боль. Оно буквально сжигало Реми.
— Я сейчас вернусь с нашим ленчем.
Не дожидаясь ответа, он зашагал по коридору, ведущему в кухню. Вслед за ним через черный вход в кухню вошел озабоченный Пако.
— Я пытался найти вас по телефону. Эдуарде получил глубокую рану между большим и указательным пальцем. Он работал на одной из машин. Мы как могли остановили кровь. Сейчас Диего и Хуан повезли его в клинику в Арджес.
Реми нахмурился. Сначала Джиллиан, теперь Эдуардо. Не много ли для одной недели?
— Это значит, некоторое время он не будет работать. Я поеду в Арджес, посмотрю, что с ним. Потом заскочу к нему домой, чтобы успокоить жену. Ей не надо тревожиться. Расходы покроет страховка.
Пако кивнул.
— Надо ли мне завтра звонить Хорхе? Он сегодня утром снова спрашивал, не возьмем ли мы его
снова?
— Позвони. Скажи ему, что я буду говорить с ним о постоянной работе, когда он проявит себя,
Слава богу, Реми ушел в кухню. Не в силах больше сохранять самообладание, она побежала к себе в спальню.
Сегодня Джиллиан надеялась насладиться прохладой в бассейне. Но желание трогать Реми, касаться его было настолько сильным, что она уже не владела собой. Она бы позволила ему делать с ней что угодно. И Джиллиан не сомневалась, что он знал об этом. Поэтому и ушел.
