Игорь Волознев - Мы на «чертовом» катались колесе
— Только давайте рисовать после завтрака, — вмешалась Марина, увидев, что дочь с фломастерами направилась к столу, на котором лежали чистые листы. — Мы сейчас завтракаем, — повернулась она к Ронни. — Если хочешь — присоединяйся.
— Да, папа, пойдем! — Настя шагнула к нему и несмело взяла за руку.
Ронни посмотрел на дочку сверху вниз и ощутил, как его захлестывает счастье. Он моргнул, не позволяя слезам выступить на глазах, и, ни слова не говоря, боясь, что дрожь в голосе может выдать его чувства, пошел за девочкой в кухню.
Он хорошо знал эту кухню и всю эту квартиру. Здесь он провел четыре стремительно промелькнувших месяца своей жизни. Он помнил и этот столик, за которым они с Мариной, бывало, завтракали на скорую руку. У него даже место за столиком было свое — вот здесь, у окна. Он придвинул табуретку к окну и сел.
— У нас сегодня омлет и геркулесовая каша! — с видом хозяйки объявила Настя.
Марина сдержанно улыбнулась:
— Деликатесов, к которым ты, наверное, привык в Америке, у нас нет…
Ронни рассмеялся:
— Ну, ты даешь! Думаешь, я одними трюфелями и черной икрой питаюсь?
— Да кто ж тебя знает!
— Вы не хотите кашу? — заволновалась девочка.
— Почему же, хочу. Овсянку я ем с самого детства.
Марина положила ему каши, которую Ронни, подавая пример дочери, принялся с аппетитом уплетать. Потом она достала из холодильника сыр, шпроты и салат. Сэндз украдкой наблюдал за Настей. Видно было, что девочке хорошо с Мариной. Но она и с ним подружилась, значит, ей нужен отец.
Ронни вдруг подумал, что это его семья. Настоящая семья, с женой Мариной и дочкой Настей. Почему-то он совершенно не представлял себе Бетси в роли Настиной матери…
Девочка подняла на него глаза:
— Папа, ты уедешь в Америку или останешься с нами?
Ронни смутился и ощутил, как защемило в груди. Наивный вопрос ребенка вызвал в душе смятение.
Марина пришла ему на помощь.
— Не задавай глупых вопросов, — одернула она дочь. — Конечно, уедет. У него там много работы.
— Скорей бы пойти в школу и выучить английский язык, тогда и меня возьмут в Америку…
— Не разговаривай во время еды!
— А правда, это был бы неплохой вариант, — сказал Ронни по-английски.
— Что ты имеешь в виду? — также по-английски спросила Марина.
— Девочка жила бы у нас… — Он запнулся. — То есть — у нас с Бетси. Я готов отпускать Настю в Москву два-три раза в год… Но и ты не останешься в накладе. Пять миллионов долларов — вполне приличная сумма!
Марина, усмехнувшись, покачала головой.
— Тебе, как видно, неплохо платят, коли ты разбрасываешься такими деньгами…
— Ты сможешь купить вполне приличный дом в окрестностях Лос-Анджелеса, будешь приезжать к нам или забирать девочку к себе на целый день. Условия мы оговорим позднее, главное — твое согласие.
— Дочь останется со мной, и никаких денег мне не надо.
Воспользовавшись паузой в их разговоре, Настя воскликнула:
— А мы с мамой в зоопарк идем! Пойдешь с нами?
Отказ Марины отдать ему дочку вверг Сэндза в глубокое уныние. Он даже пропустил Настины слова мимо ушей.
— Что? — оглянулся он на девочку. — Куда пойти?
— В зоопарк! Ты пойдешь с нами?
— Папа занят! — Марина строго посмотрела на дочь.
— Нет, почему же, — запротестовал Ронни. — Сегодня я как раз свободен!
Перспектива провести весь день с дочкой показалась ему очень заманчивой. Когда-то еще представится такой случай? Оставалось уговорить Марину. Она явно была против их прогулки.
— Но это прекрасная мысль — провести день втроем, — сказал он. — В зоопарк и обратно я доставлю вас на своей машине. Она стоит внизу.
— Мы пойдем смотреть обезьян? — прибавила Настя, тоже глядя на мать.
— Ешь! — оборвала ее Марина. — Вот когда тарелка будет чистая, тогда и поговорим про зоопарк!
— Слышала, что сказала мама? — полушутя-полусерьезно спросил девочку Ронни. — Если не доешь кашу, то мы не поедем в зоопарк.
— Все втроем?
— Ну да. — И он посмотрел на Марину.
Она молчала, поджав губы.
— Тогда я сейчас все доем! — засмеявшись, воскликнула девочка.
Марина понимала, что ему надо отказать, а лучше всего — как-нибудь поделикатнее выставить за дверь, но вместо этого она молчала и даже не поднимала на него глаз. У нее появилось чувство, что если она задержит на нем взгляд, то снова, как это было вчера, попадет во власть его магнетического обаяния и потеряет контроль над собой.
Ронни, словно догадываясь о ее состоянии, тихо сказал по-английски:
— Этот день мы проведем вместе. Ты не представляешь, как я рад.
— А как же твоя жена? — пробовала сопротивляться Марина.
— Ну, на сегодня у нее своих забот хватит. — Он улыбнулся.
— Все! Я все съела! — дожевывая, объявила Настя и повернула к Ронни свое сияющее личико. — А мы правда поедем на машине?
— Конечно! Я покатаю вас по городу! — Он посмотрел на Марину. — Давно я не был в Москве, тут многое изменилось за эти годы. Интересно, сохранилось ли на Чистопрудном бульваре то кафе, где мы ужинали по вечерам?
Она пожала плечами.
— Не знаю. Я там тысячу лет не была.
— Заедем туда после зоопарка?
Он сказал это таким тоном, будто их сегодняшний поход в зоопарк — дело решенное. Сейчас у нее была последняя возможность воспротивиться поездке, но это было уже выше ее сил. Она самой себе боялась признаться, что страстно желает пробыть с ним весь этот день. Искушение было слишком велико. Пересиливая свои чувства, она лихорадочно искала оправдание своему поступку и наконец сказала себе: «Ладно, ничего не случится, если он несколько часов проведет с Настей. Но только несколько часов. Скажем, до обеда. А после я потребую, чтобы он уматывал к себе в Америку и больше не вмешивался в нашу жизнь».
— Куда? В кафе? — Она отвлеклась от своих мыслей. — Ну разумеется, нет!
— Почему? Посиди там, вспомним прошлое…
Вот именно этого — вспоминать прошлое, растравлять душу былой беспечностью и любовью — ей хотелось меньше всего.
— Нет, нет, — сказала она по-английски. — Какая вздорная идея! Во-первых, это не детское кафе. Ребенку там делать нечего…
Ронни кивнул, соглашаясь с ней.
— Пожалуй, ты права, — ответил он.
Марина повернулась к Насте.
— Пошли умываться!
Из ванной она отправила девочку в комнату, а сама вернулась на кухню. Ронни стоял возле раковины и мыл посуду. Она даже немного растерялась. Как будто вернулось прошлое. Тогда, с первых дней их совместной жизни, они распределили между собой обязанности: Марина готовила еду, а Ронни помогал ей убираться в квартире и мыл посуду. И вот теперь он тер тарелки теми же старательными движениями, которые она так хорошо помнила!
