Кей Мортинсен - Всё вернётся
— Я позвоню в центр защиты детей, — пригрозил Томми. — Покажу им свою мокрую подушку и скажу, что не мог заснуть, потому что плакал весь вечер.
— Дурачок! — с нежностью сказал Мартин. Внезапно мысль о присутствии Томми на ужине показалась ему удачной. Томми, войдя в роль жертвы, начал фальшиво всхлипывать.
— Если ты расстроен, то скулить при этом необязательно, — заметил Мартин, сдерживая смех. Позволив сыну пойти на ужин, он решил не упустить воспитательный момент. — В течение недели будешь убирать свою комнату и без напоминаний чистить зубы утром и вечером. И чтобы я не слышал никаких жалоб. Понял?
Мальчик энергично закивал.
— Тогда пойдем за Ренатой.
— Я буду учиться у вас, как надо вежливо разговаривать, — сказал маленький хитрец.
Мартин кивнул.
— После ужина ты без звука ляжешь в постель.
На ужине Томми будет хорошим отвлекающим моментом, о соблазнительной Ренате некогда будет думать. Мартин был доволен.
— Ты сегодня долго одевался и четыре раза расчесывал волосы, — с осуждением сказал Томми.
— Потому что они непослушные, — сердито ответил Мартин, недовольный тем, что его поймали с поличным. — Ладно, пошли.
— Поскакали! — потребовал мальчик, и отец согласился, к его удивлению.
Изображая лошадь, Мартин поскакал по коридору. Острые коленки Томми врезались ему в ребра, и он подумал — не без сожаления, — что его вид убьет у любой женщины желание заниматься сексом.
Мартин только надеялся, что такое желание пропадет и у него. Его никогда не устраивала женщина на одну ночь. И он не мог вообразить, что будет хотеть женщину так сильно, что ему будет все равно как, лишь бы удовлетворить свою страсть.
Черт! Он опять возбудился. Пора взять себя в руки.
— Папа!
Мартин удивился, когда понял, что стоит на месте, а Томми бьет его ногами по ребрам. Он ощущал тепло своего сына, его дыхание и мягкую щечку, прижимавшуюся к его щеке.
Это было дороже, прочнее и ближе всего остального. Переполненный любовью к сыну, Мартин запрокинул голову, заржал по-лошадиному, топнул ногой и поскакал дальше.
Они неслись по коридорам, громко смеясь и перескакивая через воображаемые барьеры. К тому времени, когда они достигли гостевой комнаты, им уже не хватало дыхания. Томми вцепился в шею отца, чуть не задушив его, и вместе с ним покатывался со смеху.
Рената услышала их приближение задолго до того, как Мартин постучал в дверь ее комнаты.
Лицо у нее вспыхнуло и стало таким же красным, как ее платье. Разволновавшись, Рената пожалела, что не надела что-нибудь поскромнее. Это платье такое откровенное, словно его обладательница предлагает себя всем желающим. Рената стояла в нерешительности — то ли открывать дверь, то ли бежать за шарфом, чтобы прикрыть оголенные плечи и глубокое декольте.
За дверью радостно кричал Томми, возвещая о своем прибытии, и Рената, окончательно растерявшись, схватила Ника и бросилась к двери. Мартин будет занят своим сыном и вряд ли обратит внимание на ее платье, которое она, кстати, надевала уже много раз без всяких проблем… До той прощальной вечеринки в Италии, с испугом вспомнила Рената в тот момент, когда открыла дверь.
У нее задрожали ноги, когда она увидела Мартина. Он так заразительно смеялся, играя со своим сыном, что и Ренате передалась частица его радости. Она почувствовала, как ее губы растянулись в улыбке.
Но, как только Мартин посмотрел на нее, выражение его лица изменилось — оно стало мрачным и сердитым. Сняв сына с плеч и поставив его на пол, он выпрямился и окинул Ренату беглым взглядом с головы до ног. Глаза у него сузились, губы вытянулись в тонкую линию.
У Ренаты сердце ушло в пятки. Он думает, что я демонстрирую себя! — испуганно подумала она и прижала к себе Ника, прикрыв им полуобнаженную грудь.
— Вы готовы? — хрипло спросил Мартин.
Рената судорожно глотнула. Если она будет держать сына в таком положении весь вечер, ей не удастся съесть ни кусочка. Рената решила все же прихватить с собой шарф.
— Одну минуту, я возьму накидку, — пролепетала она.
Мартин строго кивнул.
— Хорошо, мы подождем.
Может, мне стоит взять шерстяной свитер, мрачно подумала Рената. Или куртку с капюшоном, шерстяной шарф и пуховое одеяло в придачу. Тогда у него, наверное, не будет никаких претензий.
Рената мысленно застонала, досадуя на свою глупость. Почему она, тщательно перебрав всю свою одежду, выбрала именно это платье, хотя могла остановиться на менее броском туалете?
Виновато женское тщеславие. Рената вздохнула. Она знала, что ей очень идет это красное облегающее платье. Предвидя, что вечер будет для нее нелегким, она хотела чувствовать себя уверенно. Хотела поразить Мартина и заставить уважать ее. А вместо этого выставила себя в невыгодном свете. Рената лихорадочно рылась в сумке, пытаясь отыскать шелковый шарф. В комнату ворвался Томми.
— Ой! У вас такой же беспорядок, как у меня! — с детской непосредственностью воскликнул он.
— Томми! — прикрикнул на него Мартин. Рената покраснела. Теперь Мартин знает, что она перетрясла всю одежду, выбирая платье для предстоящего ужина.
— Я еще ни разу не ужинала в таком роскошном доме, — торопливо объяснила она, скромно умолчав о главной причине.
— А будет только папа. Знаете, он оделся, как будто сегодня праздник, — доложил Томми.
Рената бросила взгляд на Мартина. Их глаза встретились — черные и голубые. Ренату будто ударило током, и она тяжело задышала, чувствуя нехватку воздуха.
— Он выглядит очень красиво, — с трудом выговорила она.
Красиво! «Съедобно» — вот более подходящее слово для данного случая. Причесанный, в темном костюме из мягкой шерсти, который подчеркивал достоинства мужской фигуры — широкие плечи, развитые грудные мышцы, узкая талия и бедра, — Мартин был неотразим. Рената порадовалась, что Томми, судя по всему, будет ужинать вместе с ними и это отвлечет ее от грешных мыслей.
— Мы можем идти? — осведомился Мартин и взял Ника на руки.
Рената хотела забрать у него ребенка — Ник не слишком жаловал незнакомых людей. Тем не менее, увидев Мартина, он заулыбался. Еще одна жертва чар этого ужасного человека!
И все же, подумала Рената, завернувшись в широкий шелковый шарф, Мартин, занятый моим сыном, будет не так опасен для меня. Но очень скоро она поняла, что опять ошиблась. Нежность Мартина, его ненавязчивая доброта, вид его больших рук, заботливо баюкающих ее любимого сына, перевернули сердце Ренаты.
Господи, помоги мне! — мысленно взмолилась Рената. И помощь пришла.
— Сегодня была хорошая погода, да? — весело сказал Томми, подпрыгивая около нее.
