Хелен Миттермейер - Счастливчик
— Найдется тут место еще для одного?
Дэмини застыла, услышав позади себя его голос.
— Я думала, это женская душевая.
— Так оно и есть. Но раз уж в доме нас только двое, я подумал, что будет достаточно и одной. Кроме того, нам надо поговорить.
— Здесь?
— Предполагаю, это будет небольшим развлечением.
Что-то в его тоне заставило Дэмини повернуться к Пирсу. Сделала она это гордо, без смущения.
— Да?
— Ты откровенно соблазнительна, Дэмини Белсон, — пробормотал Пирс, жадно окидывая ее взглядом. Он задержался на ее роскошной груди, коралловые соски которой напряглись под его пристальным взглядом. — Ты слишком прекрасна, моя радость, — взгляд Пирса скользнул дальше вдоль ее длинных ног, и он на мгновение закрыл глаза и глубоко вздохнул: — Слишком пьянящая.
Дэмини тоже уставилась на него жадным взглядом. Смотреть на него было неизмеримым наслаждением для нее. Тело Пирса было крепким, массивным, грудь, живот и ноги покрыты жесткими черными волосами. «Давид» Микеланджело был просто ничто по сравнению с ним.
Пирс медленно подошел к ней, и у нее перехватило дыхание при виде его грации и силы. Он взял у нее из рук мочалку и начал тереть ее тело чувственно, эротично.
— Чем еще ты зарабатываешь на жизнь, кроме игры в казино, Дэмини Белсон? — спросил Пирс хриплым голосом.
Этот вопрос вывел ее из равновесия даже больше, чем восхитительные ощущения от прикосновения его рук.
— Работа? Ах, да, я… я вместе с партнером владею небольшой финансовой фирмой. Мы в основном занимаемся расчетом налоговых процентов и финансовым планированием. Мы очень много работаем, поэтому у меня мало свободного времени. А почему тебя это интересует?
— У меня тоже мало свободного времени. Хотя со стороны моя жизнь может показаться чистейшим гедонизмом[5].
— Я не понимаю, к чему весь этот разговор.
Его руки вытворяли что-то немыслимое с ее телом, лаская грудь и мягкую поверхность бедер. Возбуждение поднималось в Дэмини, как лава в кратере вулкана, готовая вот-вот взорваться.
— Я говорю это к тому, — сказал Пирс, легонько пощипывая ее шею, — что у нас обоих мало свободного времени. Поэтому я предлагаю не обращать внимания на окружающий мир.
— Я не могу этого сделать, — у Дэмини закружилась голова, она с трудом сдерживала себя. — У меня есть обязанности, которые…
— Я же не заставляю тебя о них забыть, — он повернул ее спиной к себе и стал водить мочалкой вдоль ее тела, между грудями, по животу, ниже…
— Просто, — добавил Пирс, — мне хочется, чтобы мы ненадолго забыли обо всем.
Дэмини сдержала стон наслаждения.
— Я… я не знаю, возможно ли это, но я постараюсь.
— Конечно, это будет нелегко. Давай попробуем, — Пирс скользнул языком по ее плечу, а голос стал соблазнительно глубоким. — На пустынной земле, словно Адам и Ева, никаких преград, мы любим друг друга…
— Это чепуха, абсурд…
Его руки обхватили ее талию, и он слегка поглаживал ее бедро.
— Но ты сделаешь это?
Дэмини прерывисто вздохнула:
— Что за идея ничего не делать, а только наслаждаться моментом?
— Да, мне хочется попробовать.
— Гедонист.
— Возможно.
— И как долго?
— Столько, сколько сможем.
— О-о.
Мочалка упала на пол, и рука Пирса обхватила ее бедро.
— Ты такая бархатная, Дэмини.
Закрыв глаза, она позволила страсти полностью овладеть ею.
— Да?
Дэмини повернулась в его руках.
— Ты не ответила на мой вопрос.
— Я бы тоже хотела попробовать, — когда его рот приблизился к ее губам, Дэмини застонала. — Но…
— Никаких «но», дорогая.
Все остальные слова застряли у нее в горле. Пирс накрыл ее губы, нежно и настойчиво раздвигая их языком. Он послал планету в штопор, забросил луну и звезды на другую орбиту… и взял ее туда с собой. Их тела подхватил стремительный поток страсти. Боже, как он хотел ее!
— Дорогая, — сказал Пирс, с трудом отрываясь от ее пленительных губ, — может быть, поднимемся в спальню?
Дэмини кивнула. Ее тело, охваченное любовной страстью, казалось, стало легче воздуха.
— Пирс?
— Да, дорогая?
— Потом мы пожалеем об этом, я знаю, пожалеем.
— Не думай об этом, не сейчас.
Пирс выключил воду, и они стали медленно вытирать друг друга, изучая каждую черточку тела.
— Ты прекрасна.
— А ты неотразим, — сказала Дэмини, смеясь.
— Неотразим? Правда?
— Да.
— Сядь на этот стул, моя дорогая леди.
Он взял расческу и начал осторожно и мягко расчесывать ее влажные пряди.
— У тебя замечательные волосы. Я с первого дня мечтал о том, как они обовьют мою шею.
— Все это немного похоже на безумие, — пробормотала Дэмини.
— Да.
И безумие это было восхитительным. И сама Дэмини была прекрасна. В ее глазах отражалась и радость, и глубокая печаль, и застенчивая нежность, и пылкая страсть.
Дэмини наклонила его голову к своему лицу и нежно прошептала:
— Пирс…
— Да?
— Ничего. Просто Пирс…
Его смех был ласковым, но руки, ласкающие удивительное тело Дэмини, твердыми и настойчивыми.
— Я хочу тебя, — прошептала она.
— Я тоже, — хрипло сказал Пирс и поцеловал ее.
Затем его язык отправился в путешествие по ее телу, зажигая огонь во всех местах, к которым он прикасался.
— Пирс…
Это бархатистое ощущение его губ и языка на обнаженной коже было новым безумным чувством. Пирс увлекал Дэмини в мир доселе неизведанных, удивительных ощущений. Как это было прекрасно! И в этот момент произошло то, чего она всегда опасалась: обещание, которое она не могла дать, было дано. Вместе с удивительной радостью Дэмини испытывала щемящую боль, потому то была уверена: больше никому, кроме Пирса, не удастся вызвать в ней такую страсть.
— Да, дорогая, — Пирс отстранился от нее, задыхаясь от безумного желания. Дэмини была для него в этом мире всем, а ведь это не должно было случиться. Он не мог любить ее. Пирс поднялся на ноги.
— По-моему, мы собрались в спальню? — в этот момент он страстно хотел Дэмини, но было важнее сделать это прекрасное и незабываемым для нее.
Пирс схватил Дэмини на руки и вынес в холл.
— Мы прекрасно смотримся, моя Дэмини.
Он знал, что не должен отпускать ее никогда.
— А что, если Мигель вернется раньше?
— Я выбью ему его гляделки, — мягко пообещал Пирс. — Прекрати хихикать. Тебя когда-нибудь носил на руках обнаженный мужчина?
— Нет, — Дэмини рассмеялась и крепче обвила его шею руками.
Пирс был захвачен врасплох той радостью, которую испытал от ее слов. Никогда прежде ее не носил на руках обнаженный мужчина! По крайней мере, он хоть что-то узнал о ее прошлом. Неведомое доселе чувство собственности овладело им. В Дэмини была особая утонченность, которая привлекала Пирса, но в то же время она была простодушна и ранима, и это притягивало его еще больше. Почему ему так хотелось оберегать и лелеять ее? Дэмини пробила брешь в его защитных барьерах, проникла в его сердце, разрушила планы, спутала мысли и чувства.
