Рэй Морган - В шоколадном дворце
Однако заснуть никак не удавалось. Мариса подумала, что, возможно, это потому, что она проголодалась. Вконец измучившись, девушка встала с постели, надела халатик и спустилась вниз. Она как раз вошла в кухню, когда наткнулась на принца Нико.
– Что ты здесь делаешь?
– Ой! – Мариса подпрыгнула от неожиданности. – Прости, я не хотела тебя беспокоить. – Она нахмурилась. – Почему ты еще не спишь?
Принц потер затекшую шею. Он выглядел устало.
– Работал над документами, которые забрал с собой из парламента. Я и не знал, что уже так поздно.
– Тебе нужно поспать.
– А тебе нет?
– Я не могла заснуть. Я подумала, что, может быть… – Мариса взглянула на большой холодильник, закусив губу.
– Ты проголодалась? Но за обедом ты смела все подчистую, как маленький слоненок.
– Я ведь ем за двоих!
– Нуда. Прости.
Мариса кивнула и начала изучать содержимое полок.
– Не понимаю, в этом доме что, нет марципана?
– Марципана? – удивился Нико.
– Ну да. Как можно не иметь марципана на кухне? Я уже все обыскала.
– Можешь заменить его ореховой пастой. Или нет?
– О, неплохая идея. – Девушка достала баночку с пастой из миндаля. – Спасибо. Как думаешь, найдется здесь подкопченная семга?
Нико гоготнул.
– Погоди-ка, марципан и подкопченная семга?
Мариса поморщила носик.
– Кажется несовместимым, да? Но мне так хочется…
– Знаешь, что это? – спросил Нико.
– Нет. Что?
– Это малыш говорит.
– Мой ребенок хочет марципан и семгу?
– Наверное. Ты когда-нибудь пробовала такое сочетание? Уверен, что нет.
– Считаешь, мой малыш проголодался?
– Да.
Нико стоял очень близко. Его глаза блестели.
Мариса сглотнула, понимая, что должна отвернуться, но не могла отвести от Нико взгляда.
– Ну-ка, посмотрим. – Принц приложил руку к ее животу.
– Ой, что ты делаешь?
– Ш-ш-ш… я слушаю.
Он шутит, правда? Должно быть. Но у Марисы перехватило дыхание от такого трогательного жеста.
– Хм… подкопченная семга и марципан всего лишь закуска. Она хочет леденец, багет и пинту мятного мороженого. И арахисовое масло.
– Арахисовое масло! О да!
Усмешка смягчила черты лица Нико. Он убрал руку с живота Марисы, но только чтобы взять ее за подбородок. Он собирался поцеловать ее, ведь так?
– Когда эта малышка родится, – прошептал он в миллиметре от ее губ, – нам придется разработать специальное меню для нее.
Мариса не сразу поняла, о чем он говорит. Их губы почти соприкасались. Но, осознав смысл его слов, девушка резко отстранилась.
– С чего ты взял, что я все еще буду здесь, когда родится мой ребенок?
– Я не делал никаких выводов, Мариса.
– О, нет, делал. Ты ведешь себя так, будто уверен, что я еще буду находиться во дворце, когда придет срок. – Девушка отодвинулась еще дальше от Нико. – Неужели стало известно что-нибудь о том, кто я?
– Мариса…
– Ничего не изменилось, да?
– Пока нет. Но для расследования требуется время.
Верно. И зачем только Мариса решила, что она здесь гостья? Нет, она здесь узница! Пора заглянуть правде в глаза и перестать строить иллюзии.
– Скажите мне, Ваше Высочество, каково мое положение здесь? Я пленница?
– Мариса, мне казалось, мы уже все решили. Или ты не понимаешь серьезности ситуации?
Девушка покачала головой. Она все больше понимала, что влюбилась в принца. Значит, оставаться здесь будет невыносимее с каждым днем.
Мариса чуть не плакала. Она так хочет домой! Если бы только знать, где ее дом…
– Не понимаю, почему позволяю тебе поступать со мной так, – прошептала Мариса, сдерживая слезы.
– У тебя нет выбора. Поверь мне, так лучше для всех.
Девушка знала, что Нико прав. Он мог бы заключить ее в тюрьму, как подозреваемую в шпионаже. А посадил в золотую клетку.
Ослепленная слезами, Мариса бросила последний взгляд в его сторону и выбежала из кухни, позабыв о еде, которую требовал ее ребенок.
Неожиданно она поняла, что уже не голодна.
Глава восьмая
Принц Нико ударил кулаком в стену и направился в бассейн. Целый час до этого он провел в тренажерном зале, еще полчаса – на беговой дорожке и теперь надеялся, что плавание наконец остудит его пыл.
Нико должен управлять страной. Как он мог позволить себе увлечься миловидной блондинкой, которая даже имени своего не знает? Если бы он был хоть немного похож на своего старшего брата Дейна, он бы переспал с ней и продолжил жить своей жизнью! Если бы Нико хоть немного походил на своего младшего брата Мишеля, он бы насладился сладкой игрой соблазна, и никто не воспринял бы эту игру серьезно. Но он был самим собой. Он был Нико. Он единственный из братьев познал любовь и уже не ждал такого же сильного чувства. Но в Марисе было что-то такое, отчего ему не хотелось расставаться с ней.
Это невозможно. Даже если Нико и был готов снова влюбиться, то не в нее. Да, она чудесная, талантливая, и ему нравилось ее общество. Но кто она такая? Откуда? Кто ее родственники? И самое важное – на чьей стороне она была во время войны?
Дейн наверняка посмеялся бы над такими заботами и над самим братом.
«Черт, Нико! Ты не обязан жениться на этой женщине. Просто переспи с ней. Это или разожжет аппетит, или утолит твою безумную страсть. В любом случае ты освободишься от этой агонии».
– Легко тебе говорить, – пробормотал принц, как будто действительно беседовал с братом.
Простонав, Нико вылез из бассейна. С него стекала вода. Мужчина потряс головой, как промокший пес, открыл глаза и обнаружил, что стоит лицом к лицу с женщиной, о которой только что думал.
– Мариса! – Нико был удивлен.
– О! – Она покраснела как свекла. Кажется, девушка увидела больше, чем ожидала. У Марисы был вид испуганного олененка, а значит, сейчас она бросится к двери. – Я… я просто…
– Подожди. – Нико быстро схватил девушку за руку. – Не убегай. Нам нужно поговорить.
– Поговорить? – Мариса словно онемела. Нико стоял перед ней почти обнаженный! Да она вмиг превратилась в сгусток женской чувственности, а он о разговорах толкует!
– Погоди. – Не выпуская ее руки, Нико накинул полотенце на плечи. – Так лучше?
– Лучше, чем что? – Мариса взглянула в лицо принца. Капли воды сверкали на нем, как бриллианты. – О, Нико, думаю, мне лучше уйти…
– Нет, мне нужно сказать тебе кое-что.
– Тогда говори побыстрее, хорошо?
Нико прижал ладонь Марисы к своей груди, чтобы она могла слышать, как бьется его сердце.
– Я просто хочу, чтобы ты поняла: расследуя твое прошлое, мы поступаем во имя добра. Во время войны были уничтожены многие документы, и выяснить, кто ты, пока нельзя. Но как только мы сможем восстановить твое доброе имя, мы это сделаем.
