Патриция Нолл - Белые розы Аризоны
Впрочем, вполне возможно, что, если бы она, облокотившись на стол, не впала в глубокую задумчивость, вспоминая их поцелуй, судьба сгоревших ломтиков сложилась бы иначе. Дай-то Бог, мелькнуло у нее в голове, чтобы этого поцелуя никто не видел!
В конце концов она встала над тостером и пресекла попытки глупого аппарата сжечь последующие два куска хлеба, вовремя выхватив их из его пасти и смазав маслом. Таким образом, к приходу рабочих из спального барака Жанна приготовила двенадцать тостов. Все это время у нее из головы не шла сцена со злополучным завтраком, приготовляемым Кэтрин Хёпберн для Спенсера Трейси в фильме «Женщина года». Слава тебе Господи, что ей, Жанне, не пришлось печь вафли!
Все больше вживаясь в роль хозяйки, она наполнила апельсиновым соком высокие бокалы и поставила на стол. Стив и Гас осведомились о самочувствии новорожденного жеребенка, и Жанна рассказала о поездке к миссис Берк. Как она и предполагала, именно они навели порядок в кухне.
Прошло несколько минут, и в кухню спустился Сет. Заслышав стук его тяжелых сапог по полу, Жанна испытала легкое волнение. Его еще влажные после мытья волосы были тщательно расчесаны, джинсы и рубашка блистали чистотой.
Вслед за ним в кухню ворвалась струя прохладного ветра, принесшая с собой утреннюю свежесть и запах крема для бритья. Ветерок почти развеял запах сожженных тостов.
И все же не до конца. Сет, остановившись возле стола, принюхался и поинтересовался:
— Что у нас на завтрак? Угли?
В глазах его таилась поддразнивающая улыбка, но Жанна восприняла ее превратно. Ей почудилось, что он насмехается. Строго взглянув на Сета, она спросила:
— А вам не приходило в голову, что неплохо бы починить тостер?
— Зачем? В руках у Эмми он действует безукоризненно.
Налив в чашку кофе, Сет сделал из нее глоток и, к ее великому разочарованию, тут же сморщился.
— Фу! В следующий раз надо насыпать в два раза меньше кофе.
С этими словами он приблизился к раковине и, отлив в нее половину содержимого своей чашки, дополнил ее кипятком.
— Будет сделано, — сквозь зубы пробормотала Жанна, кипевшая от негодования. — Ну мог же он из чистой вежливости чуть отступить от истины и сказать, что кофе ему понравился?!
Тут появилась Эмми, одетая в полотняный зеленый халат поверх непомерно большой для нее мужской пижамы. Жанне она показалась страшноватой — кожа да кости, лицо бледное и к тому же с зеленоватым оттенком. Впрочем, успокоила она себя, не исключено, что такое впечатление создается цветом халата.
Окинув всех присутствующих внимательным взором, Эмми нахмурилась.
— Сет, прекрати придираться к девочке! Заруби себе на носу: она работает у меня. Если тебе не по вкусу ее стряпня, готовь себе сам или обедай в городе.
Присев за стол, Эмми бережно положила больную руку на столешницу, но даже это слабое прикосновение заставило старуху ойкнуть. Стараясь не замечать боли, она взяла с блюда тост и впилась в него зубами.
— А я так очень люблю угли. Прекрасно действуют на пищеварение.
Сет, рассмеявшись шутке, сел рядом с Эмми и стал расспрашивать, как она себя чувствует. Оба Коллинза, а также Баркер и Хосе, с любопытством наблюдавшие за разыгрывавшейся перед их глазами сценой, расслабились — Эмми разрядила обстановку. Каждый положил себе по полной тарелке кукурузных хлопьев.
— Как ваша рука? — спросила Жанна у Эмми, ставя на стол банку джема и садясь напротив Сета.
— Болит.
— Сегодня вы поедете в город на рентген, — твердо заявил Сет. — Даже если для этого мне придется связать вас и тащить силком.
— Хорошо. Меня отвезет Жанна.
Сет подавился кофе и закашлялся. Он поглядел слезящимися глазами на Эмми, перевел взгляд на Жанну, затем снова на Эмми.
— С каких это пор вы так легко соглашаетесь на мои предложения?
— С тех пор, как стала считать их разумными.
Настал черед Жанны посмеяться над ним. С искрящимися от удовольствия глазами она положила себе кукурузных хлопьев с фруктами.
— Что же разумного вы в этом нашли?
— А то, что мне необходимо навестить Сью Перрит. Да и проклятая рука болит больше, чем я предполагала. В моем возрасте уже нельзя ломать себе кости. Можно не дождаться, когда они срастутся.
Изложив эти доводы, не блиставшие железной логикой, Эмми прикончила свой тост.
Сет и остальные парни ели с таким аппетитом — только за ушами трещало. Жанне вспомнилось, что хлопья-мюсли — продукт довольно дорогой, а следовательно, подавать их к завтраку каждый день не стоит. Ну что ж, придется делать тосты, Сету на потеху. В дополнение к ним завтра она испечет печенье. Сет Броуди язык проглотит! Потягивая сок, она улыбнулась этой мысли.
— Что тут смешного? — спросил он.
— Ничего, — ответила она с самым невинным выражением лица. — Решительно ничего.
— Вы умеете ездить верхом? — не унимался Сет.
— В зависимости от того, что вы подразумеваете под верховой ездой.
Парни прыснули, но под строгим взглядом Сета сделали вид, что просто закашлялись.
— Я спрашиваю, можете ли вы сесть в седло, взять в руки повод и крикнуть лошади: «Пошла!» Можете ли, сидя в седле, направлять коня коленями, голосом и руками?
Жанна набрала в грудь побольше воздуха и расширила глаза. Медленно выдыхая, она произнесла:
— Нет.
Эмми рассмеялась, все остальные заулыбались, а Сет прорычал:
— Так я и знал. Значит, при клеймении скота пользы от вас, можно сказать, никакой.
— Я думала, что мои обязанности ограничатся кухней.
— Нет! Клеймение требует помощи от всех, — твердо заявил он, вгрызаясь в тост.
— Я могу научиться! — решительно заявила Жанна, сама удивляясь, откуда в ней такое упорство.
Сет пристально посмотрел на нее, но уголки его рта дрогнули, словно он старался сдержать смех.
— Это я уже слышал не раз.
Разговор перешел на повседневную жизнь ранчо, и Жанна перестала к нему прислушиваться.
Клеймение! Это должно быть занятно. Перед внутренним взором Жанны поплыли кадры из старых голливудских фильмов. Вот, например, «Три мескитёра»[3]. Ковбои в живописных костюмах и их девицы сидят вокруг пылающего костра и поют под звуки гитары. Пригасив на ночь костер, они расстилают на земле спальные мешки, кладут голову на седло и спят под звездами. Совсем неплохое новое приключение. До сих пор Жанне никогда не доводилось спать возле костра.
— А сколько дней продолжается клеймение? — ни с того ни с сего вмешалась она в разговор.
Застигнутые врасплох, все замолчали, но Сет отреагировал с ходу:
— Дней семь!
