Шэрон Кендрик - Глупое сердце
Она закрыла дрожащими руками дверь, следя с нарастающим безотчетным чувством ужаса за тем, как он вешает свое намокшее от дождя пальто.
— Что-то случилось? — снова спросила она. Он взглянул на нее. На то, как платье обтягивало ее грудь.
— Да, черт побери, случилось!
— Надеюсь, это никак не связано с твоей семьей.
Он снова посмотрел на нее. Как это похоже на Энджи — беспокоиться о других! Но сейчас ему стало интересно, как много в ее казавшемся добрым характере было просто игрой, за которой скрывалась личность, которую, как он теперь стремительно открывал для себя, Риккардо совершенно не знает.
— Не пытайся переводить разговор на другую тему! — воскликнул он.
— А я и не пыталась.
— Скажи мне, Энджи, — произнес он голосом, в котором звучала скрытая угроза, — ты собираешься уйти?
Энджи сразу охватила паника. Она пристально посмотрела на него, лихорадочно соображая. Да, она отослала несколько своих резюме, но никто еще на них не откликнулся. Да ее даже ни на одно собеседование еще не приглашали!
— Ну, я не ухожу, строго говоря… — сказала она. — Я подумываю насчет ухода и разослала несколько своих резюме, но пока еще мне некуда идти. Даже еще ни одного собеседования не было!
— Не думаешь ли ты, — выдохнул Риккардо, пытаясь справиться со своим гневом и растущим чувством досады, — что хотя бы из вежливости стоило предупредить меня о своих планах? Или ты считаешь, что я не заслужил такой чести?
Какое-то время Энджи пыталась справиться с искушением бросить ему в ответ собственное обвинение, но вместо этого попыталась оправдаться:
— Я собиралась сказать тебе!
— Когда?
— Я хотела дождаться подходящего времени… — Энджи знала, что, когда Риккардо находится в таком раздраженном состоянии, с ним лучше вести себя осторожно. — А как… как ты это узнал?
— Как? — сердито буркнул он. — Как же мне не узнать, когда один из моих главных конкурентов подошел вчера на званом обеде ко мне и спросил, насколько велик его шанс заполучить лучшего секретаря в нашем бизнесе?
Энджи вспыхнула от удовольствия.
— Разве это не комплимент своего рода? — спросила она. — И тебе тоже не в меньшей степени, чем мне?
— С чего это ты решила? — вкрадчиво спросил он, удивившись тому, что она так покраснела. Может быть, она не все ему рассказала? Может, то, что ее отвез домой водитель, слишком ей понравилось? Пусть мельком, но Энджи увидела мир, в котором с удовольствием бы жила сама. Разве это не присуще всем женщинам, впервые столкнувшимся с настоящим богатством? Не исключено, что всплеском ее новой и необъяснимой сексуальности — толчком к чему послужило злополучное алое платье! — Энджи могла завлечь и другого богатого мужчину. Не этим ли объясняются ее новая прическа и то, что она как-то совсем по-другому выглядит?
Риккардо поджал губы:
— Как мне относиться к этому?! Все в деловом мире знают, что ты уходишь! Все — кроме меня! Тебе же известно, что хорошие секретари на вес золота!
— Вот именно! — воскликнула Энджи. — Это же двойной комплимент. И тебе, и мне.
— То, что хозяин кофейни слишком вольно ведет себя с тобой, заставило меня забеспокоиться о твоем благополучии и еще кое о чем, — холодно сказал он и, помолчав, добавил: — Ты сплетничала насчет ночи, которую мы провели вместе, Энджи?
Она густо покраснела, уязвленная тем, что уловила нотку ненависти в его словах:
— Разумеется, нет!
— Разумеется? — насмешливо передразнил он. — Ты не похвалилась, что тебе удалось подцепить своего босса? Сенсации быстро распространяются, как тебе известно, особенно такая, как эта.
Это переполнило ее терпение. Энджи вскипела.
— Негодяй! — выкрикнула она. Ее рука взметнулась к его лицу. В эту минуту она ненавидела Риккардо за то, что он заставлял ее чувствовать себя какой-то сплетницей, получившей слишком большую награду всего за одну ночь. — Ты считаешь себя таким неотразимым?
Но он молниеносно отреагировал и мгновенно, без всяких усилий, отразил надвигающуюся пощечину. Охватив рукой ее тонкое запястье, Риккардо притянул Энджи к себе. Она почувствовала жар, исходящий от его сильного тела.
— Это никогда не подвергалось сомнению, — прошипел он. — А ты не думаешь, что по твоей милости я могу выглядеть дураком?
— А тебя, высокомерная ты свинья, только это и заботит — твоя репутация?!
Он рассмеялся, понимая, что этими неосторожными оскорбительными словами Энджи перечеркнула свой дальнейший карьерный рост. Их профессиональным отношениям пришел конец, и теперь Риккардо мог больше не отказывать себе в том, чего он хотел. И чего она тоже хотела, судя по тому, как дрожали ее губы, а глаза превратились в два огромных темных озера.
— Нет, piccola, вот тут ты ошибаешься, — насмешливо протянул он. — Понимаешь, в данный момент меня занимают более срочные заботы, чем моя профессиональная репутация. — И с этими словами он прижался ртом к ее губам в сильном, почти грубом поцелуе.
Энджи попыталась сопротивляться ему. Попыталась сопротивляться самой себе. Но через несколько секунд поняла, что в этой борьбе ее ждет поражение. Злость сделала ее неистовой, а страстное желание — слабой.
— Риккардо, — выдохнула она, вцепившись в его широкие плечи, словно в них было ее спасение. Словно он был единственной ее опорой в жизни, и ей надо было держаться за него. Словно надо было вновь и вновь повторять его имя, чтобы убедиться в его реальном существовании. — О, Риккардо…
Из-за неприкрытых чувств в ее голосе он немедленно воспламенился. Вожделение — чистое, мощное и сильное — закипело в его жилах, когда его рука сжала прикрытую кашемиром женскую грудь.
— О-о, — выдохнула Энджи и обвила руками его шею, чтобы крепче прижать его к себе. Она не запротестовала ни тогда, когда он повалил ее на пол, ни тогда, когда начал гладить ее бедра, словно заново знакомясь с ней.
— Ты сводишь меня с ума… Ты знаешь это?
— Ерунда, — с трудом выдавила она.
Он попытался внушить себе, что не должен был делать это, но тут пришла другая мысль: может ли он раздеть ее донага? Было ли это время подходящим для того, чтобы она лежала нагая, распростертая на полу его кабинета?
Нет. И без того все происходящее было достаточно безумным, а подобное стало бы просто сумасшествием! Что, если кто-нибудь войдет? Риккардо начал поспешно снимать с нее платье. Никто не посмеет войти, предварительно не постучав. А он не мог больше ждать…
Энджи задрожала, когда его губы переместились с ее шеи и нашли ее губы. А когда она жадно ответила на этот дразнящий поцелуй, то почувствовала, как он начал стаскивать с нее колготки.
