Барбара Дейли - Когда в городе гаснут огни
Она прижималась к нему, вынужденному сидеть на диване, и болтала, болтала, ни на секунду не умолкая. Он тоже должен был что-то сказать.
— Я считаю, что одно из преимуществ квартиры состоит в том, что не нужно работать в саду, — начал Макс. — Я помню, мой отец, когда я был еще маленьким, все время возился около дома: поливал цветы, убирал листья.
— У нас был садовник, — сказала Кэнди и засунула кончик языка ему в ухо.
— Мой отец любил делать все сам, — вздохнул он. — Мама тоже. Иногда они вместе занимались поливкой целый день. Маме нравилось журчание воды. Она могла слушать его часами.
Кэнди поерзала, и наконец ей удалось повернуться так, что она оказалась у него под мышкой.
— Журчание воды успокаивает нервы, — сказал он. — Вот почему люди устраивают у себя фонтаны и гроты с журчащей водой, ведь от них… Прости, пожалуйста… — Он поспешно вырвался из объятий Кэнди и бросился в туалет.
Внезапно ему в голову пришла блестящая мысль. Мобильный телефон был у него в кармане. Ему вовсе не нужно выпроваживать Кэнди, он может сам уйти. Замечательно! Макс выхватил из кармана телефон и набрал номер.
Занудливый голос Барта Клемпа показался ему райской музыкой.
— Барт, позвони мне на мобильник, — быстро заговорил он. — Просто позвони, остальное я сам сделаю. — Он отключился и вернулся в комнату. — Еще бренди? — спросил он, и тут у него в кармане зазвонил мобильный телефон. — Извини, — сказал он и взял трубку.
— Что за черт! — недовольно поморщилась Кэнди. — Я думала, сюда никто не сунется!
— Это я, — заговорил Барт, — готов помочь тебе, чем могу. Говори.
— Мама! — воскликнул Макс. — Мама! Ты плачешь! Что случилось?
— Я пытался предупредить тебя, — стонал Барт, — говорил, что она окрутит тебя.
Макс повернулся к Кэнди, чтобы она могла лучше все слышать, сдвинул брови и изобразил крайнюю озабоченность.
— Да что ты говоришь! Думаешь, это сердце?
— Не спорю, она прекрасный репортер, — гудел Барт. — Но ведь нимфоманка тоже может быть прекрасным работником. Хотя я не думаю, что она на самом деле нимфоманка.
— О чем здесь думать? — удивился Макс. — Считаю, что надо прямо сейчас и ехать!
— Мне кажется, она просто безмерно любит мужчин, — не умолкал Барт. — Ей необходимо мужское внимание. Это врожденное, и, как ни ломай голову, никогда не догадаешься, почему так происходит.
— Мама, ты успокойся, — умолял Макс. — Я приеду первым же поездом.
— Лучше оставайся там, где ты есть, — прокомментировал Барт.
Макс отключил телефон.
— Неприятности с отцом, — сообщил он расстроенным голосом. — Мама говорит, что, возможно, у него случился сердечный приступ.
— Извини, — ответила Кэнди, и ему стало не по себе, так как в ее голосе было искреннее сочувствие.
— Я думаю, что сегодня нам придется расстаться, мне надо уехать, — сказал Макс.
— Наверное, да, — согласилась Кэнди. — Тебе нужно ехать к матери.
Однако она не сдвинулась с места.
— Я завезу тебя домой, а потом поеду прямо на вокзал, — решительно сказал Макс, натягивая спортивную куртку поверх рубашки.
— Я не могу поехать домой, — заявила Кэнди, широко раскрывая свои голубые глаза. — Я не хочу мешать Блайт и Гарту.
Красные круги гнева поплыли перед глазами Макса.
— Куда тебя отвезти?
— Я останусь здесь, — заявила она. — Позвони мне. Я хочу знать, как дела у твоего отца.
Макс понял, что проиграл. Ворча себе под нос, он вышел из квартиры, спустился на лифте и выскочил на улицу в ночь. Забежав за угол, набрал номер квартиры Блайт и Кэнди. Ответил мужской голос. Это был голос Гарта.
По его тону Макс понял все и тут же отключился. На сердце было тяжело.
Он никак не мог в это поверить. Ведь он думал, что нашел свою единственную женщину той ночью. Страстную и благородную женщину, привязанную к единственному мужчине. Конечно, невозможно, чтобы между ними вспыхнула любовь, настоящая и вечная. Для этого прошло слишком мало времени. Но чтобы так сразу переключиться на Гарта!.. Этого он никак от нее не ожидал.
Надо же было так ошибиться!
Он тщетно пытался уговорить себя не делать поспешных выводов. В отеле «Мэйфлауэр» он нашел свободную комнату. Раздевшись, залез под одеяло, проклиная женское непостоянство и легкомыслие.
Субботним утром, ровно в семь часов, Блайт сидела в офисе за своим столом в том же костюме, который был на ней накануне. Шелковые брюки цвета слоновой кости и блузка были слегка помяты. Она надеялась разгладить их с помощью воды, но ей это не удалось.
Она аккуратно разложила на столе бумаги. В проходе возникла фигура Кэнди. Она держала в руке дискету.
— Барт велел тебе просмотреть этот текст и сделать окончательную редакцию. — На лице Кэнди играла широкая улыбка.
— Ты не обязана разносить дискеты, — заметила Блайт. — Когда необходимо, мы делаем это сами. Ты могла бы послать мне текст по электронной почте, а я отослала бы тебе готовую редакцию.
— Но мне хотелось увидеться с тобой. — Улыбка Кэнди стала еще шире.
Блайт решила не показывать, что расстроена.
— Хорошо провела время с Максом? — спросила она, стараясь, чтобы ее голос звучал безразлично. Она взяла дискету и вставила ее в дисковод.
Восторг Кэнди выразился в многословном неприличном потоке слов.
Блайт чувствовала, что не может больше сдерживаться. Ей хотелось услышать подтверждение своей догадки.
— Ты провела ночь в его кровати? — напрямую спросила она.
Кэнди немного поколебалась, потом улыбнулась еще шире и кивнула:
— Да. Я провела ночь в его кровати.
— Поздравляю, — вздохнула Блайт и приступила к обработке статьи Кэнди. Сквозь навернувшиеся слезы она едва могла видеть строчки на мониторе.
Как он мог? Как посмел заниматься любовью с Кэнди после того, как они провели вместе такую прекрасную ночь? Все мужчины — бессердечные негодяи. И почему она решила, что Макс другой? Какая глупость!
В дверном проеме показалась голова Барта.
— Как там дела у отца Макса, вы не слышали? — спросил он.
— А ты откуда знаешь про его отца? — грубо бросила ему Кэнди.
— Прежде всего, откуда ты узнал, что мы знакомы с Максом? — спросила Блайт.
— Я знаю все, — заявил Барт. — Я прекрасно знаком с его родителями. Мне позвонила его мать. Я подумал, что он поделился с вами: у его отца был сердечный приступ. И еще я хочу знать: придет ли он сегодня на работу?
Его речь показалась Блайт нелогичной.
— Сегодня утром он мне ничего не сообщал, — запинаясь, сообщила наконец Кэнди.
— Почему же ты мне ничего не сказала? — упрекнула Блайт подругу. Она не была знакома с отцом Макса, но все равно не могла отнестись к этому известию безразлично.
