Рэчел Линдсей - Нежеланная жена
— Во мне?
— Да. Роджер для вас опасен. Он мечтает только о том, чтобы как можно скорее сделать карьеру в политике. Больше его ничего не интересует.
— Как и Адриана.
— Нет. Между ними огромная разница. Если вы не видите, то и говорить не о чем!
Ее каблуки сердито простучали по паркету, дверь библиотеки громко захлопнулась, и Таня вновь осталась одна в коридоре. Озадаченная, она побрела в свою комнату. У Дианы нет причин заботиться о ней. Странно, с чего она вдруг волнуется, как бы Роджер не причинил Тане неприятностей? И почему ее так уязвляет их дружба?
Вопрос так и остался без ответа, хотя Таня думала об этом почти весь день.
— Кажется, я говорила, чтобы ты сегодня отдохнула, — такими словами встретила ее Бетти, когда Таня привела детей в комнату пить чай.
— Мне так нравится заниматься с детьми, — улыбнулась Таня. — Хоть чем-то время занято.
— Да, я тебя понимаю. Мне тоже иногда ужасно скучно оттого, что нечем заняться.
— Тебе нужно перебираться в собственный дом. — Таня закрыла ладонью рот, в ужасе от собственной наглости. — Ой, прости. Я не имею права так говорить.
— Но это правда.
— Ты же не любишь заниматься домашним хозяйством.
— С чего ты взяла? Потому что я им не занимаюсь? — Бетти лукаво глянула на нее. — У мамы случился бы сердечный приступ, если бы я начала здесь что-то делать сама. Она стала бы говорить, что это дело слуг.
— Тогда уезжай отсюда. И устрой свой собственный дом.
— Да, Дик тоже об этом все время твердит. Но я здесь уже привыкла, все вошло в колею, и мне не хочется ничего менять. Ты должна все время пилить меня, чтобы я, наконец, на что-то решилась.
— Ну, нет, мне не хочется тебя пилить.
— Иногда это полезно. Ты мне почти как сестра, которой у меня никогда не было… — Бетти запнулась, испугавшись, что сказала что-то не то, когда увидела слезы на глазах у Тани. — Господи, прости, я не хотела тебя расстроить.
— Нет, я не расстроилась, дело не в этом. — Таня поискала в кармане платок и приложила его к глазам. — Но это самые приятные слова, которые я слышала с тех пор, как приехала в Англию.
Бетти положила руки Тане на плечи и быстро оглянулась на Эмму и Тима, наблюдающих за этой сценой с широко раскрытыми от любопытства ртами.
— Давай на минутку выйдем в другую комнату, Таня. Дети пока могут поиграть без нас.
Таня охотно вошла в детскую спальню и присела на кроватку Эммы, а Бетти наклонилась к ней, опираясь на изголовье кровати, и пристально всмотрелась в ее лицо.
— На самом деле, ты ведь заплакала не из-за того, что я сказала. Тебя тревожит что-то другое, да?
— Ну, в общем, да. Конечно, это глупо, но…
— Это связано с Роджером Пултоном?
Таня кивнула.
— Да. Все говорят, что мне не следует с ним встречаться.
— Я этого не говорила.
— Но ты ведь так думаешь?
— Нет. Я так не считаю. Ты ведь не станешь рассказывать Роджеру ничего такого, что могло бы повредить Адриану, да Роджер и не станет у тебя ничего выспрашивать. Я лично считаю, что ты вправе ходить на свидания с кем хочешь, причем каждый вечер, если тебе так нравится. Не позволяй нашей семье диктовать тебе, как жить, Таня. Мы ведь быстро сядем на шею, если дать нам волю!
— Все равно, у меня такое чувство, что я веду себя неблагодарно, — разоткровенничалась Таня. — Если бы Адриан не… не потерял над собой контроль, когда выговаривал мне за это, я бы сделала так, как он скажет.
Таня разволновалась и путала английские слова.
— И, слава богу, что ты его не послушалась. Он привык навязывать всем свою волю. Ты ведь его жена только формально, из-за каких-то проволочек с разводом, не забывай. — Заметив удивление в фиалковых глазах, Бетти пожала плечами. — Не думай, что я не люблю своего брата. Просто стараюсь быть справедливой.
— Ты такая милая и добрая. — Таня соскочила с кровати и поцеловала Бетти в щеку, потом быстро отошла назад, увидев, как зарделась от смущения англичанка. — Пойду, искупаю детей, а ты почитаешь им на ночь сказку.
— Только если ты пообещаешь пойти вместе со мной и Диком в кино сегодня вечером. Я не хочу, чтобы ты трудилась на нас, как служанка.
Таня кивнула и, отвернувшись, с трудом проглотила комок в горле. После недавней ссоры с Адрианом, чувства у нее еще были болезненно обострены, поэтому как злость, так и доброта равно выбивали ее из колеи.
— Да, с удовольствием, — хрипло сказала она. — Это поможет мне усовершенствовать английский.
Таня переодевалась, когда позвонил Роджер. Она не хотела говорить с ним из коридора, боясь наткнуться там на Адриана, поэтому взяла трубку в комнате Бетти.
— Тебя плохо слышно, — ответил Роджер, когда она поздоровалась с ним.
— Я говорю по параллельному телефону.
— Тогда буду говорить коротко, но о приятном. Ты можешь прийти на ужин ко мне домой завтра вечером?
— Я не знаю никого из твоей семьи, — запаниковала Таня. — А у тебя такая большая семья — я стану стесняться.
Роджер весело засмеялся.
— Как только с ними познакомишься — сразу перестанешь стесняться. Это я гарантирую!
— Раз так, тогда я с удовольствием. Но не надо за мной заезжать. Я лучше прогуляюсь пешком.
На том конце провода возникла пауза, и она поняла, что он что-то заподозрил.
— Как хочешь, — пробубнил он, наконец. — Но если пойдет дождь, и ты передумаешь, позвони мне.
К счастью, на следующий вечер погода была прекрасная, и Таня благополучно дошла до деревни. Она встретилась на Главной улице с Роджером, который пошел ее встречать. С некоторым трепетом она вошла в его дом — небольшой коттедж на две семьи, с отдельным входом и большим садом, в котором было много грядок с овощами.
— Ответ моей мамы на инфляцию! — усмехнулся Роджер, увидев, как Таня рассматривает огромные кочаны цветной капусты, и провел ее по узкому коридору в большую столовую, где собралось множество народу. Вскоре они разделились на братьев, сестер, невесток и зятей, и над всем этим сборищем, во главе стола, царила большегрудая, бесконечно дружелюбная миссис Пултон, раздавая еду вместе с шутками и прибаутками.
— Хочешь еще рагу, Таня? — спросила она, зачерпывая половником и выкладывая на тарелку Тани огромный кусок мяса. — Похоже, тебя было бы неплохо немного подкормить. Тебя там не морят голодом?
— Нет, что вы, совсем наоборот, — стала уверять ее Таня. — Но ваше рагу просто замечательное. Хотя об английской кухне обычно говорят, что она отвратительная.
— А, по-моему, консервы вкуснее свежей еды! — встрял в разговор двенадцатилетний Брайан, младший в семье. Он родился, как рассказал ей Роджер, через полгода после смерти отца. — Когда готовят дома, еда все время получается разная, а у консервов вкус всегда одинаковый.
