Джосс Вуд - Когда жара невыносима
Джек кивнул.
– Поэтому я хотел бы немного задержаться в Кейптауне.
– У меня? – Элли с ужасом услышала в своем голосе взволнованный писк, как у психованной мыши.
– Я могу, конечно, перебраться в гостиницу, но за долгие годы гостиницы мне обрыдли. Если и платить кому за проживание, то только тебе.
Элли застыла на месте, как громом пораженная:
– Что? Платить мне?
Что, интересно, представляет собой эта сделка? Что входит в ее обязанности? Секс? Она, впрочем, не против, но это никуда не годится!
Он улыбнулся, словно прочитав ее мысли:
– Что тут такого, Элли? Просто сделка. Я плачу людям, они окружают меня уютом и комфортом. Я предпочел бы тебя безымянной, безликой, бездуховной организации. Просто комната, еда, кофе. Ничего другого я не ожидаю.
Черт возьми.
– А, вот как, – вздохнула Элли и почувствовала укол разочарования. За ним тут же последовал укол совести. «Ты не должна влюбляться, Элли, ни в кого, никогда». Особенно в такого человека, как Джек. Слишком красивый, слишком умный, слишком успешный. Жесткий, лишенный эмоций. Неспособный к серьезным отношениям.
Но ей хотелось его. Как же ей его хотелось!
К счастью, он отошел чуть дальше. Еще чуть-чуть. Элли не удержалась бы, повисла бы у него на шее, пробуя на вкус жесткие губы, но, видимо, Джек прочитал ее мысли. Она поняла это по его взгляду.
Секунда, и его руки резко притянули ее к себе, губы коснулись ее губ, сначала легко, нежно, но еще секунда, и он больше не смог сдерживать страсть. Ее губы раскрылись, впуская его язык, и оба замерли в бесконечном фантастическом поцелуе.
Одна его рука обнимала ее шею, а другая изучала, лаская, спину, грудь, бедра. Ее рука скользнула под тонкую футболку, Элли ощутила жар его кожи, упругость мышц, напряженность плоти. Он был охвачен страстью, и ее кожа горела под его губами.
Элли не знала, сколько времени прошло, когда он, наконец, оторвался от ее губ.
– Вот видишь, почему я не целовал тебя раньше? Я просто сгораю от желания.
– Тогда почему сейчас? – прошептала Элли, еще крепче обхватив его.
– Потому что я понял, ты тоже хочешь меня.
Она хотела его. И больше не могла сопротивляться.
Джек вздрогнул, разжал ее руки и сделал шаг в сторону.
– Я не могу лечь с тобой в постель. То есть могу, конечно, могу, но это худшая идея из всех возможных.
Не важно, что она придерживалась того же мнения. Но почему он так думает?
– Почему?
Губы Джека задрожали.
– Мы не подходим друг другу. Я жесткий, циничный, я видел слишком много страшных вещей. Ты жизнерадостная, яркая, наивная, невинная.
– Нет, нет, – бурно запротестовала Элли. За монахиню он ее принимает, что ли? – Ты очень хороший, Джек.
– Но тебе не принесу ничего хорошего.
Джек помолчал, а потом сказал, не глядя на девушку:
– Я не герой, Элли, просто стараюсь держать себя в руках. Ты поможешь мне, Элли?
– Чем я могу тебе помочь?
– Не смотри на меня так, твой взгляд разжигает во мне адское пламя. И потом, эти откровенные платьица, короткие шорты, обтягивающие топики. Про твой так называемый купальник я вообще молчу.
– Хорошо, – сказала Элли как можно язвительнее, – с этого дня буду ходить, завернувшись в простыню.
Конечно, она разочарована, но само чувство, что она способна возбудить страсть в таком человеке, не могло не радовать. Чувство власти над ним.
– А это идея, – ответил Джек.
Элли вздохнула. Он взял ее за руку и с грустью сказал:
– Эл, ты мне очень нравишься, но представляешь, к чему может привести наш роман? Я должен писать биографию твоего отца. Насколько объективен я буду, переспав с его дочерью?
Все, что он говорил, было разумно, но Элли все еще чувствовала тепло его тела, вкус его губ.
– Я так давно не общался с женщинами, не наслаждался их обществом. Мы можем остаться друзьями, чтобы никто не страдал, когда я уеду? Это лучше всего.
Элли снова вздохнула. Вот бы ей мыслить так же здраво! Конечно, он привык красиво излагать, но и она могла бы сказать что-нибудь, подходящее случаю. Нужные слова вертелись на языке, но слететь не могли.
– Да, конечно, – пробормотала она.
Джек улыбнулся и щелкнул ее по носу.
– Ну что, сама пойдешь за простыней или мне сбегать?
– Ты, конечно. Только, чур, мне розовенькую! – рассмеялась Элли. – Мы, кстати, пришли!
– Куда же? – поинтересовался Джек.
Элли за рукав потянула его к полуразрушенному двухэтажному зданию. Джек дотронулся до цепи, соединяющей ворота.
– Что это за здание?
– В начале века здесь была библиотека, но позже оно стало жилым домом. Теперь пустует уже второй год. Ходят слухи, что пожилая миссис Хатчинсон собирается его продать. Если привести здание в порядок, оно будет великолепным. Ты только посмотри на эти балкончики! Такая двухэтажная прелесть! Своей неправильной формой это здание напоминает мне дородную мать семейства в пышной юбке с воланами и необычной шляпе. Романтичное, необычное. Красота, да и только!
Джек немедленно понял, к чему она клонит.
– Ты хочешь это здание приспособить для булочной?
– Мне даже не понадобится далеко переезжать! Я взяла с собой парочку кексов, подкуплю владелицу, и она разрешит мне взглянуть на него изнутри. Здесь достаточно места для булочной, кондитерской, кофейни и ресторана быстрого питания.
– Трудно судить, не осмотрев изнутри. Пойдем взглянем?
Элли указала на яркий плакат, гласивший: «Нарушение границ запрещено».
– Подчиняясь правилам, не узнаешь ничего интересного, – ответил Джек и указал Элли на щель между прутьями забора.
– Ты стройная, пролезешь.
– А ты?
Джек ловко подпрыгнул, подтянулся и секунду спустя уже был за забором. Элли укоризненно покачала головой:
– Если об этом кто-то узнает, тебя заберут в полицию.
– Хорошо, мамочка. – Джек издевательски улыбнулся.
Они подошли к огромной входной двери.
– Эту дверь ломать не будем, – сказал он задумчиво.
– Джек, ты с ума сошел? Никакую дверь мы ломать не будем, – начала возмущаться Элли, но он уже обходил здание кругом. Пришлось последовать за ним. – Я серьезно, Джек! Это преступление!
Джек заглянул в окно.
– Да расслабься, мы же не воровать пришли! Посмотрим да уйдем. А если что – я кого угодно уболтаю.
– Джек!
Он подошел к черному ходу.
– Отлично. Дай-ка мне шпильку.
– Не станешь же ты, ай! – взвизгнула Элли, потому что Джек выдернул шпильку из ее волос. – Больно же!
– Извини. – Джек просунул шпильку в щель, и дверь тут же открылась. – Бинго!
– Поверить не могу! Кто научил тебя этому?
– Тебе лучше не знать.
Элли, разумеется, тут же прониклась интересом.
– Нет, ну, скажи, кто?
