Барбара Ханней - Чтобы встретиться вновь…
- Touche6, - ответил он. - Ты тоже была очаровательна в своем платье подружки невесты.
- Правда?
- О, да!
Он широко улыбнулся, и от этой улыбки у Софи сжалось сердце - теперь от радости. Она облегченно вздохнула.
Марк отнес посуду в раковину и спросил:
- Как насчет экскурсии по моей ферме?
Задай Марк ей этот вопрос в первый день ее приезда, она довольствовалась бы поверхностным осмотром «Кулаба Уотерс», но после звонка Джилл ей захотелось более детально ознакомиться с жизнью на ферме. Чтобы Марк увидел, что ее интерес - неподдельный.
- А у тебя есть на это время? - спросила она. - Ты отсутствовал две недели, и я уверена, здесь накопилась уйма дел.
Его брови удивленно взлетели вверх.
- Надо бы починить ограду, - ответил Марк, - но эта работа займет почти весь день, и тебе снова придется оставаться одной.
- А почему я не могу поехать с тобой?
Теперь на лице Марка было написано такое удивление, как будто она собралась в одиночку пересечь пустыню.
- Софи, на улице очень жарко. Тебе станет плохо.
- Я уже выходила из дома - там не так уж страшно.
- Но ты беременна.
- Это естественное состояние.
- Сегодня утром тебя опять тошнило, - не соглашался он. - И я обещал твоей маме, что позабочусь о тебе.
- Марк, я чувствую себя хорошо и хочу поехать с тобой.
Он вздохнул, а она уперлась руками в бока и спокойно смотрела на него.
- Я не снежинка и не растаю от солнца.
Он бросил взгляд на ее одежду - льняные шорты и топ.
- В таком наряде нельзя выходить на солнцепек - сгоришь через десять минут. У тебя есть джинсы и рубашка с длинными рукавами?
- Джинсы есть, а вот рубашки с длинными рукавами я не привезла.
- Возьмешь мою и подвернешь рукава, а подол можно не заправлять внутрь. Это спасет тебя от солнца.
Софи от радости, что Марк согласился взять ее с собой, была готова надеть на себя что угодно.
Марк посмотрел на ее изящные белые сандалии.
- А что еще у тебя есть из обуви?
- Кроссовки подойдут?
- Подойдут. А шляпа?
- Я привезла шляпу от солнца.
- С широкими полями?
- Ну, не очень. Я взяла ту, что поместилась в чемодан.
Марк засмеялся.
- Возьмешь одну из моих. Конечно, она не такая красивая, но зато лицо не обгорит.
Спустя час Софи поняла, что Марк не зря нарядил ее в хлопчатобумажную рубашку и шляпу с широченными полями. Солнце палило нещадно. Она стояла посередине огромного загона и смотрела, как Марк отмеряет шагами места для металлических столбов.
Частокол показался Софи очень тонким и хлипким. На английских фермах ставят каменные или бревенчатые заборы.
- Почему ты не используешь бревна? - спросила она.
- Белые муравьи мгновенно изъедят деревянные колья, - объяснил он и, натянув кожаные перчатки, начал сгружать тяжелые рулоны колючей проволоки из багажника легкового фургона. - Если не удается достать колья и стяжки из термито-стойкой древесины, берем металлические.
- Ты сам чинишь все изгороди на ферме?
- Для больших работ я нанимаю людей, а мелкий ремонт делаю сам.
Марк сверкнул белозубой улыбкой.
- Итак, что делать мне? - спросила она.
Он вручил ей перчатки.
- Ты очень мне поможешь, если подержишь колья, пока я буду их забивать. Руки должны находиться подальше от верха, примерно на половине длины.
- Поняла.
Софи присела, чтобы удержать тонкий черный кол на месте. Марк приподнял инструмент, похожий на огромный молот, затем с силой опустил. С каждым ударом кол погружался в землю все глубже и глубже.
- Намного легче, чем вбивать кувалдой, - пробормотал он.
Рубашка на широких плечах Марка натянулась и грозила вот-вот лопнуть, а подол вылез из-под ремня брюк. Софи не могла не восхищаться его сильной фигурой с мускулистыми узкими бедрами и выпирающими бицепсами на руках. Да, при такой работе тренажеры ему ни к чему.
Он посмотрел на нее, и она поспешно отвела глаза.
- Продолжим? - спросил он.
- Да.
Они забили все намеченные колья, и Марк приладил по периметру проволоку.
Софи смотрела на него как завороженная. Все движения Марка были выверенные, плавные и неторопливые, но она не сомневалась, что при необходимости его реакция будет моментальной.
Когда ограда начала принимать очертания, Софи вдруг почувствовала - пусть и неоправданную - гордость. Конечно, ее помощь минимальна, но они работали вместе, и из них вышла отличная команда.
Ленч они устроили в тени эвкалиптов, и с удовольствием ели бутерброды, запивая чаем из фляжки. Марк вытащил из фургона старое одеяло и расстелил на траве.
- Прежде чем поедем домой, тебе надо немного отдохнуть.
Спорить с ним Софи не хотелось, и поэтому она улеглась на одеяло и стала смотреть на небо сквозь ветви дерева. Небо было удивительно голубое и ясное, без единого облачка.
- Дедушкино небо, - задумчиво произнесла она.
- Не понял? - Марк вопросительно взглянул на нее.
Он сидел, прислонившись спиной к стволу дерева и вытянув длинные ноги.
- Я всегда думаю о дедушке, когда смотрю на чистое, ясное небо. В Англии не часто увидишь голубое небо без облаков. Совсем маленькой я ездила в деревню и любила гулять с дедушкой и смотреть на небо. Мы радовались, когда небо бывало темно-голубое и безоблачное. Он говорил мне, что если я когда-нибудь увижу небо красивее, то должна написать ему об этом.
- И ты напишешь?
- Не могу. Он умер два года назад.
Марк сочувственно посмотрел на нее.
- Он, видно, был хорошим человеком.
- Да. Самым лучшим. - Софи следила за стайкой маленьких птичек с ярким опереньем, которые уселись на ветки дерева справа от нее. - В нашей семье мы с дедом считались… чудаковатыми, - сказала она. - На воскресных приемах мамы - если он там появлялся - ему, как и мне, становилось скучно от всех этих музыкальных сплетен, и мы с ним обычно сбегали. Бродили по саду, искали птичьи гнезда или высматривали ежей, а иногда он тайком от мамы водил меня в кафе, где я объедалась пирожными.
Марк засмеялся, и Софи перевернулась на бок, чтобы лучше его видеть.
- Летом, как раз перед его смертью, я поехала с ним в Шотландию. Пока я сидела на берегу реки и читала, он часами с удовольствием ловил форель.
- Да, не всякому так повезет, - вздохнул Марк. - Мой отец умер пять лет назад во время лесного пожара. Всю свою жизнь он тяжело трудился. Плохо, что я не додумался устроить ему настоящий отдых.
- Но он наверняка был доволен жизнью на собственной ферме.
- Да, наверное. Папа и мама были очень близки. Она умерла через полтора года после него. Врачи говорили - от сердечной недостаточности, но я считаю, что она слишком сильно горевала по нему.
