Люси Гордон - Легкокрылый мотылек
— Ты можешь посоперничать с Роско. И даже побороть его. Даже его невесте этого не удалось.
— Его невесте? — Пеппе как-то не пришло в голову, что у Роско могла быть невеста.
— Это было давно. Ее звали Верите. Ужасно правильная особа. Она работала в нашей фирме, и Роско говорил, что она знает о финансах, наверное, не меньше, чем он.
— Думаю, это было необходимым условием, — заметила Пеппе. — А как она выглядела?
— Ничего. Симпатичная. Но я думаю, что Роско скорее привлекали ее умственные качества.
— Чарли, мужчина не станет просить женщину выйти за него замуж только из-за одних ее умственных качеств.
— Роско не такой, как другие. Красота для него пустой звук.
Принесли бутылку вина.
«Хорошо, что он не за рулем», — подумала Пеппе. Потом спросила:
— Роско был очень влюблен в нее?
— Не знаю. Он никогда не говорит о своих чувствах. Мужчины обычно смотрят на красивую женщину и думают: «Вот это да!» А Роско думает: «Принесет ли мне это какую-нибудь выгоду?» Вряд ли его хотя бы раз в жизни что-нибудь поразило. — Чарли выпил вина и продолжил: — Его избранница должна была знать, что в этой жизни важно — деньги, собственность. И еще должна нарожать ему кучу умных, способных детишек, которые, скорее всего, тоже стали бы заниматься бизнесом. Чего еще он мог желать?
— Может, ты ошибаешься?
— Во всяком случае, то, что он ее потерял, не разбило Роско сердце. Он даже ничего не сказал нам сначала. Только когда я заикнулся, что что-то давно не видно Верите, тогда он сказал, что они уже месяц как расстались. Любой нормальный мужчина пошел бы в паб и напился там с друзьями, чтобы утопить свое горе. Но только не Роско. Он уволил ее, и она просто перестала для него существовать.
— Он что, действительно ее уволил?! — ошеломленно спросила Пеппе.
— Роско, конечно, сказал, что Верите сама ушла из фирмы, но, скорее всего, он дал ей понять, что лучше уйти.
Пеппе почувствовала, будто кто-то ударил ее под сердце. Как глупо… С самого начала Роско произвел на нее впечатление человека жесткого, равнодушного к чувствам других. Так почему же ее так задело, что это впечатление подтвердилось?
Потому что потом она увидела и его другую сторону — более мягкую, более человечную. И потому что Чарли говорил об этом.
На сцену вышла группа кабаре. Танцоры двигались в слаженном ритме, певец распевал куплеты, комики отрабатывали свои номера. Пеппе казалось это довольно забавным, но у Чарли было другое мнение.
— Господи, ну что за убожество! Ты только послушай их!
Чарли повторил последнюю шутку — слово в слово и превосходно интонируя. Потом еще несколько фраз — так же точно.
— Я под впечатлением, — призналась Пеппе. — Мне еще никогда не приходилось встречать такую память.
Чарли пожал плечами:
— Вот это и заставило Роско подумать, что я могу быть брокером. Так что можно сказать, это и разрушило мою жизнь. — Он состроил трагическую мину.
Пеппе сочувственно улыбнулась. А уже в следующий момент ее лицо просияло.
— Ли Рентон! Ах ты, такой-растакой! — воскликнула она. — Как я рада тебя видеть!
— Ли Рентон, — представился мужчина Чарли. Он пожал молодому человеку руку и сел за их столик, не дожидаясь приглашения.
— Вчера я выступала на суде в защиту Ли, — пояснила Пеппе. — Все прошло удачно.
— Не надо скромничать. Ты была просто великолепна, и ты знаешь это.
— Хочешь сказать, что я спасла тебя от лишних расходов?
Рентон сделал невинные глаза:
— А что же еще?
— А сейчас ты здесь зачем? — спросила Пеппе.
— Сегодня мои ребята устраивают тут вечер, а потом, может, я и куплю это местечко. Насчет этого я тебе еще позвоню. — Он послал ей воздушный поцелуй. — Выглядишь просто потрясающе, моя королева.
— Ладно, Ли, прекрати!
— Ты говоришь это как женщина или как адвокат, который недавно провел мой развод?
— Я говорю это как юрист, который, возможно, втянул тебя в следующее добрачное соглашение.
Он наградил ее раскатом громового хохота. К столику подошел официант и занял внимание Чарли. Ли Рентон наклонился к Пеппе.
— Неплохой актер твой приятель, — сказал он, понижая голос. — Я слышал, как он продублировал пару шуток, и, надо сказать, у него это получилось лучше, чем у них. Он что, профессионал?
— Брокер.
— Ты смеешься?
— Серьезно. Он мой клиент, и сейчас мы обсуждаем его дело.
— М-да… подходящее местечко. Ну да ладно, мне пора. У меня тоже полно дел. Брокер, говоришь? — Усмехнувшись, Ли хлопнул Чарли по плечу и двинулся в глубь зала.
Чарли наморщил лоб:
— Ли Рентон? Кажется, я где-то слышал это имя.
— Он работает в шоу-бизнесе. Продает, продвигает… У него своя телевизионная студия…
— Это тот самый Ли Рентон? Ничего себе! Если бы я только знал!
Он оглянулся вокруг и успел заметить Ли, увлеченного разговором с каким-то бородатым мужчиной. Взяв бородача под руку, Ли тащил его куда-то в гущу толпы.
Официант принес еще вина. Чарли задумчиво покрутил бокал между пальцами.
— Ты хорошо его знаешь?
— Достаточно. Могу в следующий раз тебя представить.
Чарли залпом осушил свой бокал:
— А теперь пошли потанцуем.
Он обладал прирожденной пластикой танцора, и их пара сразу же привлекла к себе внимание. Когда музыка смолкла, все вокруг зааплодировали.
Глаза Чарли блестели, щеки раскраснелись. В следующий момент он обхватил ладонями ее лицо и попытался поцеловать. Пеппе остановила его.
— Это уже слишком, — сказала она, задыхаясь. — Плохой мальчик.
— Прошу прощения, мэм. — На его лице появилось выражение притворного раскаяния.
— Мы возвращаемся к столику, веди себя как следует, — сказала она тоном школьной учительницы.
И, повернувшись, увидела Роско.
С непроницаемым лицом он сидел за столиком недалеко от танцпола и, чуть наклонив голову, смотрел в их сторону. Вместе с ним была красивая женщина в длинном вечернем платье из золотистого шелка, с яркими, как огонь, волосами.
Заметив, как изменилось лицо Пеппе, Чарли обернулся:
— О черт! Проклятье! — Схватив за руку, он потянул ее за собой обратно к столику. — Будем надеяться, что он нас не заметил. Какого дьявола его сюда принесло?
— Кто это с ним? — спросила Пеппе.
— Не знаю. Никогда не видел.
— Ты сказал ему, что будешь здесь?
— Нет, конечно.
— Значит, это просто случайность.
— Только не с Роско. Он говорит, что человек, который полагается на случай, просто дурак. Он никогда ничего не делает случайно. У него всегда все просчитано на десять ходов вперед.
