Джулия Бирн - Волшебство любви
А таким поведением вряд ли можно снискать расположение Фиби. Между тем, только добившись доверия девушки, он сумеет выяснить, какие печальные воспоминания заставили потемнеть ее глаза. Сделав над собой усилие, Диверелл предложил спутнице руку.
– Но, мисс Смит, ваша добросовестность делает вам честь – ведь именно этого от вас ожидали. Итак, идемте? Сдается мне, наши питомцы где-то неподалеку.
Она взглянула на него, и на ее выразительном личике была такая смесь подозрительности и скептицизма, что Диверелла одолел смех. Он улыбнулся. Но ответной улыбки не последовало. Все так же молча Фиби взяла предложенную ей руку и, упорно глядя прямо перед собой, зашагала вперед. Проглотив разочарование от постигшей его неудачи, он, приноравливаясь к ее шагу, стал ломать себе голову, каким образом растопить образовавшийся между ними ледок.
Молчание продолжалось.
– День великолепный, – выдавил он наконец из себя.
Губы ее дрогнули, но она не ответила.
– Как любезно со стороны Филби, что он на полчаса освободил нас от девочек.
Фиби сжала рот, так что губы образовали прямую линию, которую ему безумно захотелось поцеловать. Потребовалось несколько секунд, чтобы он взял себя в руки.
– Вашему знакомому явно не повезло с именем, – заметил он спустя какое-то время, удостоившись в ответ легкого смешка. – Священнослужитель, вооруженный такими зубами и таким именем…[1]
Фиби, не выдержав, расхохоталась, а он поймал себя на том, что улыбается как идиот.
– Так-то оно лучше, мисс Смит. А то я было подумал, что запугал вас и вы уже никогда не заговорите.
– Вовсе нет, милорд. – Она бросила на него вызывающий взгляд. – После того как я два года прожила среди вашего семейства, запугать меня не так легко. А бояться вас мне и в голову не приходило.
Выражение сине-зеленых глаз Диверелла точно отразило ее собственное удивление ненароком вырвавшимися словами. Тем не менее она сказала чистую правду – работодатель, напоминавший ей то воина, то хищного зверя, не вызывал у Фиби никакого страха.
– Мне очень приятно это слышать, – проговорил, нет, проворковал он. Глаза его чуть посуровели, и Фиби сразу насторожилась, понимая, что дала маху. – В таком случае вы, должно быть, не откажетесь кое-что разъяснить мне, мисс Смит. Где, черт возьми, находится этот Малый Паддлтон, или как там называется то место, где обитает бедная паства вашего вздыхателя?
– Верхний Биддлкомб, – промямлила Фиби. – Забытое Богом и людьми местечко в Дорсете, сэр. Вряд ли вы о нем слышали. Но мы уходим от предмета нашего разговора. О чем это бишь мы беседовали? Ах да, о слишком напряженной светской жизни Джеральда. И, кажется, о том, что мистер Чарлтон чуть ли не каждый день наносит нам визиты. Или…
– А может, нам лучше потолковать о чудовищном скандале, потрясшем Верхний Биддлкомб два года назад?
Фиби вдруг споткнулась и упала бы навзничь, если бы ее не поддержала крепкая рука Диверелла. Подняв на него глаза, она разглядела на его лице выражение дьявольской проницательности, иначе не скажешь.
– Какое страшное преступление вы, мисс Смит, совершили, что все от вас отвернулись?
Глава пятая
– Это высказывание было сильным преувеличением, сэр. – Фиби, впившись глазами в куст рододендронов перед собой, старалась говорить легким, беззаботным тоном. – Вы не могли не заметить, что мистер Тумбе питает пристрастие к цветистым выражениям.
Диверелл встретил ее заявление вежливым, но упорным молчанием, и Фиби, понимая безвыходность своего положения, была вынуждена продолжать:
– Меня действительно уволили с последнего места работы по… по причине чудовищного недоразумения.
– Так оно всегда и бывает, – ухмыльнулся он. – Кто же кого не понял?
Фиби вздохнула.
– Боюсь, что сын соседского сквайра на минуту забыл, что сватался к старшей дочери моих хозяев и… и…
– И вместо нее стал свататься к вам?
– Ну, сватовством это вряд ли можно назвать, – прямо сказала Фиби. – Но сколько я ни уговаривала миссис Дорридж, что не имею ни малейших намерений идти навстречу желаниям молодого человека, она уперлась в своем убеждении, что я хитрая, честолюбивая, бессовестная женщина и… дальше продолжать не стоит. – Несмотря на теплые лучи солнца, Фиби охватил легкий озноб при воспоминании о том, что наговорила разъяренная хозяйка, угрожавшая ей всяческими карами. Чувствуя на себе вопрошающий взгляд Диверелла, она гордо вздернула подбородок: – Но это все в прошлом. Я, разумеется, не могу представить никаких доказательств своей невиновности, но…
– В них нет никакой необходимости. И что же вы предприняли, чтобы наказать нахала? Стали одеваться как чучело и прекратили с ним разговаривать?
– Именно.
– Так я и знал. Неужели вы, глупышка, не понимаете, что это воспринимается как вызов?
– В самом деле? – Только тут она с некоторым запозданием осознала правоту его слов. – А как, по-вашему, мне следовало поступить?
– Да никак, – на его губах появилась обезоруживающая улыбка. – Простите меня, мисс Смит, за не совсем тактичный вопрос, но ведь нечто в этом роде наверняка случалось с вами и прежде? Не так ли?
Фиби покраснела.
– С предыдущего места меня не увольняли, – с чувством собственного достоинства сообщила она. – Я ушла по собственной воле.
– И почему же?
– Потому что хозяину дома захотелось иметь еще одну любовницу, – отрезала Фиби, сама смутилась от крайней неделикатности своих слов, но тут же подумала, что вряд ли Диверелла можно чем-нибудь шокировать. – Но, милорд, я извлекла урок из всего пережитого и стала одеваться поплоше всегда, а не только в момент опасности; но что толку, если вы заставили все изменить?
– Между тем, что было, и тем, что есть, огромная разница.
– Какая же?
– Теперь рядом с вами сторожевой пес.
– Ни в каком сторожевом псе я не нуждаюсь, – неуверенно возразила она. – Я и сама могу за себя постоять, милорд. Точнее, могла бы, если бы вы перестали проявлять такой интерес к моему гардеробу.
– Мы, кажется, начинаем повторяться. Но, раз уж речь зашла о гардеробе, не будете ли вы столь любезны сообщить мне, куда девались оборки с этого платья?
– Оборки?
– Да-да, оборки, которыми оно было оторочено, пока висело в салоне мадам Сесиль.
– О Боже, милорд, никак не ожидала от вас… столь живого интереса к деталям дамского туалета.
Глядя сверху вниз, он улыбнулся, и она почувствовала уколы нервного возбуждения в спине. Чем оно было вызвано, непонятно. В его улыбке не было ничего порочного. А тем более ничего пугающего. Она была… была…
– Если уж вам так хочется это знать, то извольте. Я отпорола оборки, потому что они казались мне слишком фривольными.
