Лесс Смолл - Оглянись, дорогой!
Такая несусветная глупость окончательно испортила настроение Джоанн, она выключила телевизор и лежала словно окаменевшая. Ей страстно захотелось уехать домой.
Но как это можно осуществить? Ведь она здесь по просьбе своей матери, чтобы помочь дорогой маминой подруге. Но Джоанн больше не желала иметь никаких контактов с этим ничтожеством, занятым только собой и своими грезами о прошлом, — с Эндрю Парсонсом.
В Сан-Антонио, при Аламо, в 1836 году произошла битва с мексиканцами. Тогда скакали верхом на лошадях и стреляли из ружей, которые перезаряжались после каждого выстрела. И все это было даже не двести лет тому назад! Ни автомобилей, ни даже поездов, ни самолетов! Правда, тогда могли использовать огромных воздушных змеев. Воздушные змеи такие большие, что отважный человек мог бы подняться на подобном гиганте в воздух и посмотреть на все, что происходит внизу. И люди использовали их, чтобы определить длину пробиваемых туннелей, которые должны были пройти под стенами крепостей, которые они осаждали. Но вся эта экзотика не для нее.
Джоанн была счастлива, что не жила тогда, что ее время — теперь! Интересно, а так ли предан прошлому Эндрю? Он, конечно, любит сегодняшний комфорт и сегодняшнюю пищу. И живет он сейчас, хоть и в иллюзорном, придуманном мире. Похоже, он носит лошадиные шоры и видит только то, что хочет видеть. Такое поведение необычно.
Скорее всего, это просто уход от настоящего, способ самоутверждения. Короче, неадекватное психическое состояние. Он ленив… или одинок. Его родители должны были как-то по-другому относиться к своему сыну.
А они послали его в школу в чужую, далекую Англию только потому, что его отец хотел избавиться от соперничества сына… Или все было наоборот? Да! В этом все дело. Мальчишка сам претендовал на первую роль.
Также интересно понять такую вещь. У него есть сестры. Одна из них живет на ранчо Киперов. А Эндрю считает, что его сестра, Лу, все еще остается в отеле при госпитале. Удивительное равнодушие с обеих сторон.
Многое в Эндрю было ей неясно. Возможно, он нуждался в помощи. Джоанн вздохнула.
Но в то же время он со знанием дела говорит о русской космической станции… Хмм. Выходит, его все же интересует современность. Что же он такое?
Джоанн провела много времени без сна, думая об Эндрю, ворочаясь в постели, сминая простыни и взбивая подушки.
На следующий день Джоанн предпочла позавтракать в постели. Она была голодна и съела все до последнего кусочка. Затем приняла душ и убрала постель: все было в таком беспорядке, что она не хотела привлекать горничную, которая могла разболтать, что Джоанн провела беспокойную ночь.
Одетая в рубашку, брюки и сапоги для верховой езды, Джоанн искала миссис Кипер. Это ей не удалось: все куда-то исчезли. Это слегка раздражало, но одновременно и снимало с нее груз ответственности: она сделала, что могла, и не ее вина, что дом опустел.
Свободная от обязательств, Джоанн нашла небольшую солнечную комнату на втором этаже. Она осмотрела полки с книгами, выбрала одну и села в кресло спиной к окну, положив ноги на другое кресло и открыв книгу.
Здесь-то и нашел ее Эндрю. Он потратил много времени, чтобы отыскать Джоанн. Ее комната оказалась чисто убранной и пустой. Джоанн не была на завтраке вместе с остальными гостями. То, что она избегает его, просто не приходило Эндрю в голову.
— Так вы читаете! — бодро проговорил он, входя в комнату.
Замечательная проницательность! Джоанн медленно повернула голову, хотя взгляд ее оставался на странице книги. Затем спокойно взглянула на него и спросила:
— Есть проблемы?
— Это касается вашего отсутствия на вчерашнем ужине. Вероятно, вы устали от нашей прогулки.
— Я не была голодна, — сдержанно ответила она.
Эндрю посерьезнел.
— Как это вы могли не быть голодной? Мы отсутствовали достаточно долго. Может быть, вы заболели?
— Совсем нет. — Она вернулась к книге. Он присел и огляделся. Джоанн не смотрела на него и ничего не говорила.
— Здесь приятно, — сказал Эндрю. Она медленно заложила палец между страниц и подняла на него глаза. Затем спросила:
— Что?
— Это место. Я не знал, что здесь есть такой уголок. Я нахожу его очаровательным. Джоанн рассматривала его, как это делают, глядя на странное и не очень приятное на вид животное в зоологическом саду. Опустив глаза, она промычала:
— Умм, — и вернулась к своей книге.
Имея опыт общения с непохожими на него людьми в Англии, Эндрю не был обескуражен. Он осмотрел полки с книгами и наконец выбрал одну из них. Затем присел у низенького столика поодаль от Джоанн и открыл книгу. В ее обществе он чувствовал себя спокойно. Хотя…
Джоанн не обращала на него внимания. Он был как муха, пойманная на липкую ленту-мухоловку. Она когда-то видела такую в доме своей бабушки. Мухи были достаточно глупы, думая, что все, пахнущее так хорошо, должно быть и вкусно. Их сородичи, конечно, слышали предупреждающие крики пойманных мух, но думали только о себе, их привлекало вкусно пахнущее вещество на липкой бумаге. Так и Эндрю. Прилип.
Как ей освободиться от этой мухи, попавшей в ловушку? Встать и извиниться? Она так и поступила.
Эндрю поднял голову и спросил:
— Куда мы пойдем?
Джоанн могла бы сказать, что плохо себя чувствует и должна лечь в постель. Как скучно! Но если сослаться на дурное самочувствие, он, чего доброго, потащит ее в медицинский центр, находившийся на другом конце ранчо. Нет, это не выход.
Несколько лет назад, гостя у Киперов вместе со своей матерью, Джоанн побывала там, когда растянула связки на руке. Ей пришлось ждать, пока медики-ветеринары осматривали лошадь, поранившуюся о колючую проволоку.
Тогда Джоанн поняла, что животным оказывают помощь в первую очередь.
Сейчас ей вовсе не хотелось, чтобы ее тащили в медпункт, да еще Эндрю Парсонс собственной персоной. Почему же миссис Кипер никак не найдет кого-нибудь еще для этого Парсонса? Вот незадача.
— Почему мы все время состязаемся? Эндрю поднял взгляд от книги, несколько заинтригованный, и осведомился:
— Состязаемся?
Она повела вокруг рукой и сказала:
— С другими людьми, с вещами, погодой, пищей и тому подобным.
— Это… стимулирует?
Джоанн отвергла такое предположение:
— Не обязательно.
Тогда Эндрю отложил свою книгу и стал размышлять над ее вопросом:
— Жизнь была бы скучной, если бы не было горизонта, погоды, еды, возможности смотреть на кого-нибудь, кто привлекателен и желанен.
— Должно быть нечто большее в жизни, чем горизонт, погода и еда. Он улыбнулся:
— Вы не упомянули возможность смотреть на кого-нибудь привлекательного.
