Сьюзен Коннел - Славная девочка
Со вновь обретенной решимостью Эвен направился вдоль по коридору. Все всегда можно уладить, просто голова должна оставаться холодной, а сейчас необходимо выяснить, кто там устраивает шум у него в переднем дворе.
Он ускорил шаг, скорее всего просто несколько тинэйджеров безобидно радуются погожему деньку. Крики стали громче.
«Господи, да неужели я в их возрасте так шумно себя вел?» – подумал он.
Войдя в спальню, он прошел по ковру цвета сельдерея и распахнул балконные двери. Со своего наблюдательного поста, расположенного футах в четырнадцати над тротуаром, он увидел трех юнцов, а буквально в пяти футах от них между кустами и своим забором притаившуюся Холли Хамелтон.
– Ну, ты и дурак! – кричал один парень другому.
– Ты же сам упустил ее! – набросился на него третий. – Да как же ты мог ее упустить, клянусь альпахи, я тебя…
Эвен протянул руку и включил прожектора.
– Извините, – громко шепнул он.
Все трое подняли лица в сторону балкона, щурясь от яркого света прожектора. Эвен перегнулся через перила и посмотрел на них.
– Вы не могли бы потише? У меня маленький ребенок, и жена его только что уложила, – сказал он, показывая через плечо. Хотя сидящую на корточках в тени Холли было почти не видно, Эвен заметил, как рот у нее сначала открылся от удивления, потом тут же снова закрылся. Главное, чтобы она сейчас ему доверилась и тогда уже через полминуты она будет в полной безопасности.
– Извините, – сказал один из юнцов, – просто тут все дело в том, что…
Другой подхватил:
– В том, что тут «славная девочка», по-моему, мы ее заметили, выследили, но вот этот дубина, – указал он на одного из своих приятелей и пихнул его кулаком в плечо, – этот дубина упустил ее.
Эвен перегнулся через перила и изобразил возбужденный интерес.
– На самом деле «славная девочка», говорите? Это, что – та, которая… – он изобразил руками традиционные женские формы, отчего Холли внизу сверкнула на него глазами.
– Да! – радостно закричала снизу троица.
Эвен кивнул, потом покачался на пятках.
– Слушайте, – сказал он, – а я ведь пару минут назад видел, как тут пробегал кто-то в купальнике, только она села, подождите, дайте-ка вспомню, – медленно сказал он. – Точно, в пикап, села в пикап светлого цвета.
– А куда он поехал, – спросил тот, что упустил, потирая плечо.
– А, брось ты, придурок! – сказал другой. – Теперь она где угодно может быть.
Он взглянул вверх на Эвена.
– Спасибо, извините, если разбудили вашего ребенка.
– Без проблем, – ответил Эвен театральным шепотом. После этого он дождался, пока они уйдут и свернут за угол. Облокотившись локтями на чугунные витые перила, Эвен положил подбородок на руки и стал рассматривать Холли внизу. Та по-прежнему сидела, вжавшись в каменный забор и спрятав голову между коленями.
– Эй, там внизу, привет!
Она тут же подняла голову в его сторону и одними губами произнесла:
– Ушли?
– Да.
Тогда она с трудом встала на ноги и отряхнула с тела листья и песок.
– Зря вы так радуетесь.
– Зря, это точно, – сказал он, как бы поддерживая разговор. – Кроме того, спешу заметить, это было такое зрелище…
– Вам бы посмотреть на него с моей точки зрения. – Холли вздохнула. – Ну да ладно, радуйтесь себе на здоровье и давайте с этим покончим. Я забыла ключи от калитки. Эй, а вы разве не должны сейчас быть в Джерси-сити или на Манхэттене?
– А я вернулся.
– Сама вижу.
– Шшш… ребенка разбудите.
Холли продралась сквозь кусты, вышла на тротуар и снова гневно посмотрела на Эвена.
– Нет у вас там никакого ребенка.
Она опять была в оранжевом купальнике, и волосы ее, по-прежнему мокрые от морской воды, густыми прядями прилипли к плечам, ноги, облепленные песком, были слегка похожи на цукаты, а купальник, купальник с вырезом до пояса, так плотно облегал ее тело, как пластиковая обертка.
Эвен тяжело вздохнул.
Холли снова посмотрела на него снизу вверх. Тот стоял, не меняя позы, и продолжал улыбаться ей.
– Ну а теперь вы на что пялитесь? – спросила она.
– На вас.
Обхватив себя руками, она посмотрела на свои пальцы, на ноги, на тело и с негодованием спросила:
– И что тут такого смешного?
– Вы, – сказал он, и оттолкнулся от перил. – Смешная!
Итак, он считает, что она смешная. Холли стояла и переминалась с ноги на ногу.
«Что теперь? – подумала она, – огорчиться или, наоборот, прийти в восторг, что она так повеселила его, что он даже не постеснялся ей об этом сказать?» Впрочем, ей почему-то нравилось смешить его. Какая-то неизведанная грань женской натуры приходила от этого в восторг. Она улыбнулась ему в ответ.
– А скажите мне, Холли, почему это вдруг вы решили поплавать посреди ночи, ведь сейчас купаться темно и очень опасно?
Он не шутил, голос его стал вдруг невероятно серьезен.
– Мне необходимо было вырваться отсюда, – сказала она, указывая через забор, – размяться.
– И вам не было страшно? Вы что, не видели фильмы про акулу?
– Эвен, я уже большая, и права я или нет, но решение я принимаю сама за себя.
Она уже практически кричала на него, если так пойдет и дальше, парни могут вернуться, поэтому она перешла на шепот. – А может быть, мы об этом поговорим внутри?
– Хорошая мысль.
Не прошло и минуты, как он уже открывал ворота, едва калитка приоткрылась, как Холли молнией метнулась внутрь и тут же прижалась к внутренней стороне кирпичного забора, распластавшись по нему силуэтом хищной птицы.
– Мне там кто-то послышался, – шепотом сказала она и тут же закрыла рот и принялась усердно дышать через нос.
– Вы хоть когда-нибудь делаете что-нибудь спокойно? – глядя на ее вздымающуюся и опускающуюся грудь, он вдруг понял, что сам он сейчас себя спокойно не чувствует. Тонкая ткань купальника только подчеркивала сочную линию ее груди и выступающие как камушки соски. В паху у него снова начало все напрягаться, хотя, если подумать, возбуждаться он начал сразу же, как увидел ее на берегу и до конца возбуждение так и не проходило.
«А почему ему собственно проходить? – спросил он сам себя. – И вообще имеет ли она хоть какое-то представление о том, что делает с ним ее неровное дыхание?»
Наконец, ей снова удалось выдавить из себя шепот:
– Я не помню.
Эвен моргнул:
– Чего не помните?
– Не помню, когда в последний раз была спокойна.
Взгляд ее пропутешествовал по всему его телу.
– Эвен, – заговорщически шепнула она.
Возбуждение приняло угрожающие размеры. Он протянул руку к ее щеке, прикоснулся к ней и в это самое мгновение понял, что ему даже больше нравится, когда она задыхается. Что такое: резинка его бледно-голубых трусов была расположена угрожающе низко и обнажала вертикальную полоску жестких волос ниже пупка.
