Кэрри Томас - Угадать любовь
— Хотел бы я знать, — сказал он хмуро. — В любом случае закажу номер на эту ночь.
— Разве вы не можете остановиться в доме вашей мачехи? Ведь это, кажется, где-то поблизости?
— На самом деле довольно далеко. Придется брать машину напрокат, если Дрю не подбросит меня на «кобре».
Он помолчал, сжав губы, и добавил:
— Есть и объективные причины, по которым мне не очень нравится эта идея.
В холле у стойки Диана расписалась в журнале регистрации, затем спросила служащую, нет ли для нее сообщений.
— Да, синьора, — сказала девушка. — Есть одно от мисс Китти Адаме. Она будет здесь в 12.30. Я позвоню вам, когда она приедет.
Вместе с Нортоном Диана пошла следом за носильщиком, слишком напряженная, чтобы обращать внимание на недавно обновленную обстановку, уловив лишь общее впечатление от обилия позолоты и мрамора. Они поднялись по лестнице пристроенного крыла и прошли по устланным толстыми коврами коридорам. Холодок кондиционированного воздуха заставил Диану поежиться. Им показали соседние номера. Нортон отослал портье с щедрыми чаевыми и вопросительно взглянул на Диану.
— Внизу есть бар. Когда устроитесь, постучите Ко мне. Я предлагаю спуститься и подождать их там, заодно выпить что-нибудь. Час ожидания здесь сведет вас с ума.
Диана окинула беглым взглядом роскошно обставленную комнату.
— Довольно сильно отличается от «Флавии».
— Не совсем то, что вам нравится?
— У каждого свой вкус. Возможно, некоторые из моих клиентов предпочитают современный стиль.
Диана вяло улыбнулась, подавленная напряженным ожиданием приближающейся драмы.
— Спасибо, что привезли меня сюда. Я немного приведу себя в порядок после дороги, приму душ, а потом спущусь вниз.
Нортон взял ее за руку.
— Даю вам десять минут, затем приду и буду барабанить в дверь. Понятно?
Она невольно улыбнулась в ответ на его командирский тон, и он с удовлетворением кивнул.
Прошло больше двадцати минут, за время которых Диана вымылась под душем, надела чистое белье, свежую блузку и белую хлопчатобумажную юбку. Она быстро привела в порядок лицо, причесала волосы и сунула ноги в бронзового оттенка лодочки без каблуков вместо теннисных туфель, которые надевала в дорогу. Напоследок она обрызгала себя духами и открыла дверь как раз в тот момент, когда Нортон Брент, в свежей белой рубашке, занес руку, чтобы постучать.
— Вы готовы?
Она кивнула и, закрыв дверь, молча пошла рядом с ним по застеленным коврами коридорам с выходящим в них с обеих сторон дверями комнат.
— Все очень отличается от «Флавии», — недовольно прокомментировала Диана.
— Я думаю, как бы прекрасно ни было это место, ваш страх перед тем, что должно произойти, все равно повлиял бы на ваше мнение о нем, — заметил он с иронией, когда они спустились в мраморно-позолоченное фойе.
— Возможно, вы правы, — ответила Диана. И лишь только они устроились за столиком на окруженной арками террасе снаружи здания, достала свою тетрадь. — Тем не менее, этот отель очень комфортабелен и хорошо обставлен, так что, я полагаю, могу отметить все плюсы, прежде чем события собьют меня с ног.
Нортон заказал официанту кофе, затем махнул рукой в сторону ухоженной лужайки и живописной древней церквушки, видневшейся за украшенными колоннами воротами парка.
— Это определенно должно привлекать профессионалов. Упомяните, что рядом — средневековое поселение с крепостными стенами и воротами девятого века. Свяжите это с пьесами Гольдони, которые можно поставить под открытым небом, на фоне церкви, — и вы не прогадаете.
— Очевидно, вы бывали здесь раньше.
— Но не останавливался. Я как-то привозил сюда Луизу поужинать, когда заезжал к ней.
— Я думала, вы не в таких отношениях.
— Если работа приводит меня в Италию, что случается время от времени, я чувствую себя обязанным навестить Луизу в память об отце. Он был счастлив с ней, и я признателен ей за это, даже если мы не всегда сходимся во взглядах, особенно когда дело касается ее дорогого мальчика.
— А Дрю тоже привязан к матери?
— Гораздо сильнее. Он типичный итальянский сыночек в этом смысле. Луиза — это все для него. Он до сих пор зовет ее «мамочка».
Диана улыбнулась, удивленная услышанным.
— Вспоминая, как он выглядит по телевизору, такое как-то трудно представить.
Нортон откинулся на спинку стула, вытянув длинные ноги.
— Дрю — как хамелеон, он разный с разными людьми. Для Китти он, вероятно, странствующий рыцарь, который увез ее на «кобре» взамен белого коня.
Диана, как никогда раздраженная этим беглым описанием Дрю, решительно взяла тетрадь и продолжила запись своих впечатлений.
— Как вы думаете, — спросила она, подняв глаза от тетради, — подходит это место для того, чтобы группа женщин могла проводить здесь отпуск?
— И часто такое происходит? — удивленно спросил Нортон.
— Вы отстали от жизни! Отдых в чисто женской компании — это очень модно в определенных кругах. Ко мне обращается множество женщин за рекомендацией мест, куда они могли бы поехать без своих мужей.
— Я думаю, для этого подойдет практически любое место на земном шаре, — сухо сказал он.
— Италия прекрасна, — с неожиданной улыбкой произнесла Диана. — Мужчины здесь внимательны и уважительны.
Нортон посмотрел ей прямо в глаза, иронически подняв бровь.
— Но вовсе не равнодушны к улыбкам, вроде этой, так что смотрите сами. Старайтесь не испытывать на прочность сдержанность мужчины, неважно, итальянца или представителя другой национальности, когда путешествуете одна.
— Я путешествую достаточно часто, чтобы знать, как себя вести, — возразила она. — У меня есть голова на плечах, вы это знаете.
Она встала, убрав тетрадь.
— Я поднимусь в свой номер на некоторое время. Здесь очень жарко. Вы собираетесь ждать вашего брата-дезертира прямо здесь?
— Да, — сказал Нортон, поднявшись. — Диана, останьтесь со мной. Может быть, это последний раз, когда мы можем побыть вдвоем.
Улыбка слегка тронула ее губы.
— Вы вряд ли мне поверите, но у меня начинается головная боль. Мне надо выпить таблетку и посидеть до приезда Китти в прохладе.
Лицо Нортона окаменело.
— Конечно, — бросил он.
— Вы думаете, что это отговорка, — сказала она. — Это не так. Я хотела бы остаться. Действительно хотела бы. Но если я останусь, то получу полномасштабную мигрень, абсолютно нежелательную перед предстоящей встречей.
Его глаза смягчились.
— Вы очень бледны, так что не надо ничего объяснять, — сказал он и взял ее за руку. — Пока мы еще можем считать себя друзьями, давайте попрощаемся здесь, сейчас.
